© РИА Новости
На этой неделе в эфир вышел первый эпизод нового сезона ТВ-сериала "Черное зеркало". Это первоклассное кино, которое стоит посмотреть даже тем, кто презирает любую телепродукцию, кроме "Шерлока". С ним "Черное зеркало" роднит не только британская породистость, но и британская лаконичность. Никаких уходов в "сериальный запой": три серии в сезоне – и точка. Сами эпизоды почти не связаны друг с другом, ни сквозным сюжетом, ни рассказчиком. Каждый фильм – отдельная история, и даже отдельный мир, который объединен с другими только темой. Все они так или иначе отвечают на вопрос: как под влиянием гаджетов и информационных технологий мутирует человек и общество.
Собственно, "Черное зеркало" – это экран айфона, который сперва вбирает, а затем отдает владельцу мысли и эмоции, выраженные в "луках" и "статусах". То есть по задумке это даже не антиутопия, а что-то вроде технологичной версии журнала "Фитиль", сатира на повреждение нравов. Так, по крайней мере, планировалось сначала. И если бы отец сериала Чарли Брукер пошел на поводу у исходной идеи, мы могли бы получить самый скучный в мире набор нравоучений.
К счастью, Брукер взял немного в сторону, и "Черное зеркало" не столько отражает нашу суетливую виртуальную жизнь, сколько позволяет зрителям заглянуть глубже в себя, туда, откуда берут начало наши мотивации, где расположена память и где находятся центры радости и боли. В сущности, только это и интересует "больших" фантастов, вроде Филиппа Дика или Уильяма Гибсона, для которых популярная механика – лишь повод озадачить читателя парадоксом или поставить в эмоциональный тупик.
В трех предыдущих сериях "Черного зеркала" зрителям технично взламывали головы историями об играх в соцсетях, телевизионных террористах и об опасных сторонах искусственной памяти. Сюжет нового эпизода, который называется "Сейчас вернусь" вновь обращается к соцмедиа, беззастенчиво спекулируя на больной теме приватности в сети. Главный персонаж этой серии, парень по имени Эш (Домналл Глисон, гаррипоттеровский Билл Уиззли) однажды отправляется на машине из дома и погибает где-то по дороге. Его подружка Марта (Хэйли Этвелл) едва не теряет разум от горя, но утешается разговорами с программой, которая, собирая из открытых источников твиты и статусы Эша, создает довольно убедительного виртуального собеседника.
К слову, похожие программы уже существуют – например, Liveson, которая анализирует существующие твиты пользователя и на основе этой информации продолжает генерировать сообщения даже после его смерти.
К текстовой информации добавляются видео, программа начинает говорить с Мартой голосом Эша, девушка втягивается и уже все время проводит со своим смартфоном. А тот слушает, переспрашивает и учится на ходу. Наконец, Марта решается на последнюю жутковатую меру: ей привозят холодильник с очень похожим на человека киборгом, в которого загружается память виртуального Эша. Робот первым делом качественно удовлетворяет Марту в постели, затем уже не так уверенно пытается заменить ей любимого в быту, после чего становится мебелью в ее доме.
Сквозь душераздирающий мелодраматизм "Сейчас вернусь" уверенно пробивается нетипичный для всей франшизы мессидж. Если манипуляции социальными фобиями в предыдущих сериях оставляли зрителя в легком смущении и даже вызывали временную неприязнь к технологиям, то новый эпизод заканчивается уверенной победой человека над гаджетом.
Возможно, с 2011 года, когда снимались первые три эпизода, техно-паранойя действительно поутихла, или это какой-то хитрый трюк, который придумал Чарли Брукер для того, чтобы подогреть интерес к остальным сериям, но "Сейчас вернусь" действительно по-иному, чем прежде, изображает перспективу отношений человека с гаджетом. Это больше не унизительная зависимость, которая превращает пользователя в приложение к айфону, а что-то вроде славной, но утомительной привычки, аппетиты которой вполне можно умерить усилием воли. Впрочем, характерно, что первую за всю историю сериала победу над "Черным зеркалом" Марта одерживает не уподобляясь машине и демонстрируя стальные нервы, а, наоборот, проявляя свое "слишком человеческое" и позволяя гаджету присутствовать в ее жизни – но только на птичьих правах.
Эта "духовная брань" очень напоминает даже не научную фантастику, а монашеские руководства по одолению пагубных страстей. Когда-нибудь, возможно, увлечение виртуальным общением действительно будет признано церковью особым грехом, наряду с празднословием или мшелоимством (страстью к накоплению ненужных вещей). Впрочем, Брукер, похоже, передумал становиться проповедником борьбы с айфонами и придумывает более интересные подходы к своей теме. Все же "Черное зеркало" – это в первую очередь хорошо сделанное зрелище, и только после этого – социологическое исследование.
Впрочем, результаты этого исследования известны заранее: еще с лохматых 1960-х годов человечество знает, что общение с компьютерным экраном – это по преимуществу общение с самим с собой. Какие бы причудливые формы этот монолог ни принимал, внимание пользователя всегда сосредоточено лишь на нем самом.
Отталкиваясь от этой идеи, эпизоды "Черного зеркала" при помощи сложной машинерии напоминают нам о простой мысли из фильма Джеймса Кэмерона: если долго всматриваться в бездну – бездна начнет всматриваться в тебя.
Михаил Шиянов
РИА Новости