Современному слуху название Срубная может показаться чересчур архаичным. Однако именно так вплоть до середины 30х годов ХХ века именовалась часть современной улицы Собинова – от Красной площади до улицы Свободы. О ней мы и расскажем в этом номере. Издавна здесь жили мастера, занимавшиеся заготовкой и продажей деревянных срубов, и спрос на услуги умелых плотников не ослабевал на протяжении столетий.
В XVIII веке власти переименовали главную улицу Срубной слободы в Семеновскую, однако обыватели упрямо отстаивали старое название. Столь же долго сохранялся и патриархальный облик этих кварталов. «Пройдет еще, пожалуй, сто лет, – возмущался «Северный край» в 1906 году, – прежде чем городская управа заставит домовладельцев Срубной, Борисоглебской (ныне ул. Свердлова), Романовской (ул. Некрасова) замостить те немощеные клочки улиц, с которых в жаркие дни несутся тучи пыли, а в ненастные дни стоят лужи грязной воды…» Казалось, время на тихой Срубной течет по своим, особенным законам. За углом звенели трамваи, на Казанском бульваре гуляла «чистая публика», а здесь негромко тренькала гитара и под сенью яблонь во дворах накрывали к чаю. Именно таким, неспешным и уютным, стало детство корифея русской оперы Леонида Собинова, выросшего на этой ярославской улочке.
Поющий дом
Пусть первый этаж собиновского дома давно врос в асфальт, выглядит он попрежнему необычайно приветливо. Пожалуй, только линия из «выдавленных» в стене кругов и ромбов выдает возраст собиновской усадьбы – таким незатейливым орнаментом любили украшать здания в начале XIX века. Деревянные ворота не утратили былой солидности, а мезонин, где располагались детские комнаты, и сегодня дышит уютом, храня память о первых шагах ярославского мальчика, поднявшегося на вершины мировой славы.
Дом этот приобрел дед певца – Василий Григорьевич, человек незаурядный и предприимчивый. Выкупившись на волю из крепостных, он поступил управляющим к своему родственнику купцу Полетаеву, водил хлебные караваны по Волге и вскоре накопил на собственную усадьбу, заплатив за нее 1650 рублей серебром.
Отец Леонида, Виталий Васильевич, также служивший у Полетаева, чувствовал себя уже настоящим горожанином, записался в мещанское сословие, а восьмерым своим детям, не исключая дочерей, дал гимназическое образование.
Все мужчины в семье Собиновых отличались глубокими, красивыми голосами, а мать Леонида, наследница купеческого рода Чистовых, знала множество старинных романсов и песен. Как было не увлечься музыкой, родившись в таком «поющем» доме? Талант Собинова раскрылся еще в гимназии, когда солист школьного хора впервые услышал овации публики. Блестящий дебют на сцене Большого театра навсегда решил судьбу певца, а гастроли в Европе принесли ему головокружительную славу. Невзирая на медные трубы популярности, «русский соловей» всю жизнь считал себя провинциалом, «волгарем», ярославцем. В родном городе он не раз устраивал благотворительные концерты, и, выкупив отцовскую усадьбу на Срубной, останавливался здесь, отдыхая от столичной суеты на тихой улочке своего детства.
В Пастуховском переулке
Не только скромные обыватели, но и богатые купцы селились на Срубной улице. Не случайно один из пересекавших ее переулков (ныне часть ул. Пушкина) сто лет назад величали Пастуховским – в честь ярославских миллионеров-железоторговцев. Семье Пастуховых принадлежали на этом перекрестке сразу два роскошных особняка c многочисленными усадебными постройками. Один из них – дом № 32/8, переживающий ныне состояние реставрации, перешел в руки купцов в середине XIX века и вскоре был ими перестроен, превратившись в настоящий дворец.
В те годы интерес всего мира был прикован к раскопкам в древней Помпее, и ярославские магнаты покорились обаянию далекой эпохи. В северной части здания появилась необычная комната «для встреч и отдыха», задуманная по типу экседры – беседки, открытой с трех сторон. В античной архитектуре своды экседр поддерживались лишь колоннадой по периметру, но Пастуховы, сделав скидку на северный климат, застеклили проемы между колоннами. Черный фриз с изображениями мифических животных и красно-коричневые тона стен придавали интерьерам купеческого особняка античный облик, породнив провинциальную Срубную улицу с двориками древней Помпеи.
Почти родные братья
Фасады соседнего дома (ныне – городская поликлиника №1), также принадлежавшего Пастуховым, получили не менее изысканное оформление. По сей день два пастуховских здания кажутся родными братьями. Лепные венки на углах одного перекликаются с изящным цветочным орнаментом другого, заставляя восхищаться фантазией и вкусом просвещенных ярославских негоциантов.
Удивительно и то, что свой античный особняк меценаты Пастуховы отдали на благотворительные нужды, устроив в нем «странноприимный дом». В 1897 году здание перешло в руки нового хозяина – виноторговца Белова, сдававшего его под жилье. Однако при советской власти пастуховский особняк вновь выступил в роли социального учреждения. Здесь расположился детский приют им. Кокорина, а с 1922 года – Дом матери и ребенка.
Власьевский сад
По соседству с Пастуховским переулком, как и в наши дни, располагался тенистый сквер – тот самый, где сегодня возвышается памятник Федору Волкову. До революции он назывался Власьевским садом и примыкал к церкви Святого Власия (в 30е годы ХХ века эта церковь была снесена, а на ее месте построено здание гостиницы «Ярославль»). Сад этот был разбит еще в 1859 году и в отличие от ярославских бульваров, засаженных преимущественно липами, выделялся разнообразием зеленого убранства.
Между симметричными группами лиственных деревьев по диагоналям сада были проложены две еловые аллеи. «Ярославские губернские ведомости» выражали надежду, что благодаря хвойным шпалерам «садик на Власьевской площади непрерывно будет зеленеть и зимой, и летом».
Квадратный сквер был обнесен декоративной оградой, а в конце XIX века, с устройством в городе водопровода, в центре сада появился фонтан с античной фигурой Вакха – бога веселья. В будние дни Власьевский сад был открыт с 9 утра и до 9 вечера, а по праздникам здесь играла музыка.
Особенно оживленными эти аллеи становились накануне Троицы. По существовавшей в Ярославле традиции в 7й четверг после Пасхи, именуемый в народе Семик, во Власьевском саду устраивались детские гулянья. Дети и их родители с удовольствием слушали музыкальные номера в исполнении приглашенного оркестра, а в антрактах играли в «ловички» и лакомились мороженым. Бойко торговали в этот день и торговцы игрушками, раскладывавшие свой заманчивый товар на боковой аллее у церкви.
Великолепные храмы Власьевского прихода, как и трехъярусная колокольня с самым большим в Ярославле колоколом, давно исчезли с лица земли. Однако именно о них сегодня напоминает расположившаяся на углу Власьевская аптека – одна из старейших в городе. Это здание долгие годы считалось на Срубной последним. Дальше, за Угличской дорогой, превратившейся ныне в улицу Свободы, тянулась уже другая улица – Нетеча. О ней и о том, как Срубная – Собинова стала на треть длиннее, мы расскажем в следующем номере.
Городские новости