Однако система эта за долгие годы морально устарела, и работодатели далеко не всегда получают готовых профессионалов. Если при обучении учитывать потребности ИТ-бизнеса, тот получит огромный импульс развития, а страна – немало сильных и амбициозных компаний. Есть несколько направлений, улучшения в которых будут очень позитивно восприняты в индустрии, потому что некоторых нужных специальностей вузы просто не выпускают.
Еще с советских времен хорошо преподают в наших лучших университетах естественно-научные – как базовые, так и прикладные – дисциплины: физику, математику. В результате толковые ребята сами или с помощью работодателей довольно быстро разбираются с языками программирования. Но все же ни computer science, ни программирование вплоть до начала 2000-х не преподавали вовсе. Сейчас, конечно, дела здесь идут неплохо: в вузах дают понимание современных парадигм программирования – OS, файловые системы, алгоритмы и т.д. – и учат новым языкам. В итоге выпускник по этому направлению получает более-менее разумный набор базовых знаний.
Но есть специальности, которым в наших институтах до сих пор не учат и которые в ИТ-компаниях в дефиците. Очень хорошее представление о ролях технических специалистов в современной ИТ-компании дает подход Microsoft к созданию и развитию продукта. У корпорации есть понятие «триада»: development lead (человек, который отвечает за процесс разработки), quality manager (менеджер по качеству) и program manager (человек, который отвечает за весь проект, от начала до конца и выполняющий гораздо более всеобъемлющий спектр задач, чем проектный менеджер). Это ключевые R&D специалисты – думаю, объяснять роль research and development в рождении инноваций не нужно. Именно «триада» управляет базовыми процессами создания и выведения на рынок всех майкрософтовских продуктов, линейными техническими специалистами, которые их готовят. В общем виде это классическая схема, которая может быть в несколько других терминах, но в такой же логике реализована во всех глобальных ИТ-корпорациях: Apple, Google, Cisco и др.
Увы, наше образование не готовит профессионалов ни по одному из направлений «триады», только, грубо говоря, несколько специалистов, которые этим менеджерам подчиняются. Более того, общих курсов по менеджменту для технических людей практически нет – они либо сами читают книги, либо курсы для них делают работодатели.
В итоге у многих российских софтверных компаний некоторые части создания и вывода продукта (читай – «триады») либо недоразвиты, либо вообще отсутствуют. Все они начинали работу с нуля и, как правило, как группы офшорных разработчиков. В такой схеме на их стороне оказывалась только разработка – то есть рождались и развивались девелоперы и менеджеры, ответственные за разработку. Остальные части «триады» были на стороне заказчика.
Как результат, понимания всего процесса у россиян не было, и его тоже приходилось воссоздавать самостоятельно – так, как получалось. При этом заказчики всегда отмечали высокое качество российских разработчиков и были бы не против в некоторых случаях отдать тем большую часть работ, но нередко такие эксперименты их удручали. Фил Циммерман – известный в нашей индустрии человек, создатель PGP – рассказывал мне, как для одного из своих проектов нанимал команду в одной из бывших стран СССР. Разработка ему понравилась, но в какой-то момент он обнаружил, что она работала некорректно, просто потому что ее толком не протестировали. Вполне типичный случай: хорошая, в общем-то, программистская команда, где просто были не налажены процессы и отсутствовали некоторые функции – в данном случае тестирования. Потому что не было соответствующих специалистов и понимания всего процесса создания продукта.
С тех времен ситуация, конечно, изменилась, но перекос остался. Фундаментальное образование позволяет готовить программистов (хоть им и приходится доучиваться), но тем же менеджерам по качеству и программным менеджерам (а также техническим профессионалам, которые находятся «под ними») взяться просто неоткуда. В вузах таких специальностей нет, а в компаниях эти направления исторически плохо развиты.
Я сказал только про несколько основных «недостач». Все это люди, которых бизнесу очень не хватает и потому он вынужден самостоятельно выращивать их. Было бы здорово, если бы их начали воспитывать вузы. Не хочу сказать, что сейчас в университетах все плохо. Проблема том, что специальности словно выбирали «гнездовым методом» – какие-то есть, а других нет вовсе. Думаю, связано это с тем, что в самих вузах учить указанным профессиям некому. Но сдвиги есть, и, пожалуй, хороший способ – привлекать к учебному процессу крупный технологический бизнес, который успел наработать в этом направлении опыт и готов его передать, чтобы получить обратно отзывы.
Связь образования с производством – очень важная вещь. По сути, есть два базовых способа улучшить учебный процесс и выпускать готовых к работе людей. Один – заимствование иностранного опыта, чем занимаются «Сколково» и «Иннополис», который договорился о внедрении соответствующих программ с одним из лучших университетов в этом направлении – Carnegie Mellon. Мне кажется, это очень правильно. Я специально расспрашивал студентов «Иннополиса», и, похоже, им дают навыки коллективной работы, работы с современными системами, понимание паттернов архитектуры и прочих базовых вещей, которые не относятся к программированию.
Другой – подключать к преподаванию высококвалифицированных специалистов из передовых компаний. Причем это двусторонний процесс: сегодня инженер Acronis преподает архитектуру, а завтра нам понадобилось исследование и мы пришли в тот же университет. Плюс для обеих сторон.
И вопрос это чрезвычайно насущный: хотя сегодня вузы выпускают много технических профессионалов, даже по официальным данным требуется как минимум в два раза больше.
Станислав Протасов