Марк Сандомирский:
Интернет-зависимость — это психологическое расстройство, до сих пор не признанное болезнью. Однако в силу массовой распространенности она представляет собой серьёзную социальную проблему — человечество все больше «прожигает время» в сети (из более чем 2 млрд. пользователей интернета в мире, порядка 20-30% обнаруживают признаки интернет-зависимости).
Из многих разновидностей интернет-зависимости сегодня наиболее распространена социомедийная, связанная с использованием ресурсов социальных медиа — сети, блоги, сервисы пользовательского контента (Youtube и др.). Существует диагностический Бергенский тест (Bergen Facebook Addiction Scale) для выявления интернет-зависимости (социомедийной).
Разговорами о новой напасти, фейсбукоголизме и вконтактомании, нынче полнится рунет. Бурная дискуссия (слушать с 18-09) по этому поводу разразилась во вчерашнем радиоэфире на «Маяке». Народ хочет знать, как выявлять интернет-зависимость, чтобы применять к зависимым суровые, но необходимые меры социальной реабилитации, сиречь домашнего перевоспитания.
Посему, уважаемые читатели, перечисляю критерии диагностики интернет-зависимости — общие для всех зависимостей (в т.ч. нехимических):
¦«потребление» интернета от 1,5 часа в день и более, исключительно с целью досуга, а не учебы или работы;
¦основной целью «зависания» в интернете становится не поиск информации, а получение эмоций;
¦снижение контроля времени пребывания в сети;
¦постепенное возрастание времени, проводимого в онлайне;
¦дискомфорт при временном лишении доступа в сеть;
¦мешает другим важным занятиям (работа, учеба и др.);
¦осознавание нецелесообразности расходования времени на онлайн;
¦попытки избавиться от этой зависимости и неспособность справиться собственными силами;
¦постепенная виртуализация жизни в целом, как способ «бегства» от офлайновых проблем.
Юрий Юрьев, политконструктор:
Ещё при советской власти родилось слово «видеотелефон», и пионеры с комсомольцами были совсем не прочь общаться по «индивидуальному телевидению», даже не представляя тогда, что это всё может быть в кармане. Интернет это и телефон, и книга, и телеграф, и даже фильм, и каждый может там оказаться в нужной ему роли. Интернет — это средоточие всех культурных технологий одновременно, а для кого-то даже искусство, в роли потребителя или созидателя.
Но интернет это ещё и юридически значимые действия. Приведу живой пример. Я встретил на улице голого агрессивного человека с мимикой вместо речи. Зафиксировал, вызвал скорую. Вывесил фото и видео этого неадекватного неизвестного на одесском форуме и в ЖЖ, чтобы его могли найти родные и близкие и помочь его лечить. Немедленно возникли не только благодарные за это, но и несколько лиц, что активно старались критиковать, с целью видоизменить содержание видео. Причём эти лица не обращали внимания на мои слова о том, что публикация личности в неадекватном состоянии на указанную дату спасёт его от аферистов, что могли бы завладеть его имуществом в этот период времени, представляя адекватным. И что ролики нельзя редактировать по дате выкладки. И что цена этих роликов — это цена его имущества, которым могли бы завладеть злоумышленники, а возможно именно они довели его до этого состояния. Но некоторым активным критикам это всё было нипочем, они всеми силами старались убедить отредактировать ролики вместе с датой их выкладки. В общем — в интернете активно идут уже и преступления и мероприятия с официальными последствиями.
Остаётся лишь один вопрос, не являются ли сами интернет-ресурсы вовлекающими в интернет-конфликты с целью повышения посещаемости и платежей за рекламу, или процентов от каких-либо асоциальных явлений. И если личность попадает в незаконную зависимость от интернет-манипуляторов, то это действительно интернет-зависимость, а не прогресс.
Сергей Сибиряков, политолог, координатор международной экспертной группы ИА REX:
Процесс глобализации, ведущий к изменению культур наций и народностей на всем земном пространстве, захватывает лишь верхний уровень сознания человеческой психики. При этом внедренные масс-медиа и системой западного образования новые культурные представления не согласуются с архетипами базовых культур и приводят к когнитивному диссонансу и внутренним конфликтам у индивидуума. В результате человек начинает искать выход в изменённых состояниях сознания: наркотики, алкоголь, мистика, нетрадиционные религиозные секты.
Развитие интернета превратило человечество в одну большую глобальную деревню и дало возможность организации коммуникаций людям из разных частей планеты в режиме реального времени. При этом появилась немалое количество людей, для которых эти виртуальные коммуникации заменили реальное вербальное человеческое общение. Сформировалось поколение, которое обладает новыми идентификационными параметрами и воспринимает виртуальную реальность как реальную среду обитания.
Пользователь начинает относиться к компьютеру, как к живому существу или же начинает отождествлять себя с компьютером. Постепенно стирается грань между живым и неживым, между личностью и компьютером, материальным и духовным, между реальностью компьютера и истинной реальностью. Компьютер становится фетишем, составной частью того или иного ритуала, заменяя собой наркотик и азартные игры. Пользователь компьютера склонный к аддикции при использовании его находится в изменённом состоянии сознания — психологическом трансе. Реальность, как осмысленная часть мира преломляется через особое состояние сознания. Аддиктивное поведение у виртуальных аддиктов становится стилем жизни, в процессе которого человек оказывается в ловушке постоянного ухода от реальной действительности в состояние изменённого сознания.
Возникла и крепнет с каждым годом субкультура компьютерных пользователей со своим языком (жаргоном), непонятным для непосвящённых, со своими ритуалами, символами, юмором и пр., аналогичная субкультурам криминального мира, алкоголиков и наркоманов. Отношения с компьютером у аддиктов становятся всё более интимными, эмоциональными, создавая иллюзию стабильности и комфорта, являясь на самом деле патологическим стереотипом.
Сандомирский Марк, Сибиряков Сергей