Это цитата из манифеста одного из идеологов киберпространства Джона Барлоу. Что ж, на сегодня “цивилизация Сознания” сотворена. В виртуальном мире сегодня все свое: фирмы, биржи, магазины, университеты, храмы, кладбища, дома свиданий… Ну и, естественно, СМИ. Тут вам и интернет-издания, и электронные версии офлайновой (то есть печатной) прессы.

Последней уже прочат скорую кончину. Прогноз суровый, но исторически сбывающийся. Если у нас то и дело горят леса, то сохранить хотя бы часть из них, глядишь, поможет переход с бумаги на цифру. И все — прощай, эпоха Гутенберга!

Одно беспокоит. Какой после этого прощания станет журналистика? Вопрос не праздный, о чем мне лично напоминает одна знаковая полемика.

Несколько лет назад главред “Огонька” Виктор Лошак опубликовал в “Известиях” статью “Пластмассовые мальчики”. О молодых журналистах, которые не просто черпают информацию исключительно из Интернета, но и уверены, что их усердия эффективнее всего, что было в журналистике до этого.

Интересен разговор автора с техническим секретарем одного из новых изданий. Женщина с изумлениемповедала, что за все время ее работы ни один из сотрудников не попросил соединить его с кем-нибудь по телефону. А это значило, что ни интервью с людьми, ни репортажи с места событий, ни эксклюзивные журналистские расследования — никакие критерии “второй древнейшей профессии” не занимали этих новейших медийных тружеников.

Это косвенно подтвердил издатель Леонид Бершидский. Отвечая Лошаку, он, конечно, признавал важность телефона в развитии живых контактов. Но основным средством поиска и проверки правдивости информации называл Сеть. При этом почти с ужасом вспоминал время, когда за “материалом” надо было куда-то ехать, испытывая ненужные трудности и лишения.

На спор живо откликнулись рыцари “старой доброй” прессы. “Новаторов” же он не заинтересовал: видно, у них уже окрепли свои представления о современной журналистике, ее задачах, средствах, языке и т.д. Я не беру те качественные издания в Сети, которые и у нас, и на Западе создавались людьми с опытом офлайновой прессы, с хорошей интеллектуальной базой, с пониманием того, что Интернет — всего лишь коммуникатор, инструмент.

Обескураживает именно новейший подход к журналистике, не признающий ни сомнений, ни проблем.

“Сайт ищет надомников, умеющих составлять статьи!”, “Учим журналистике за 5 часов!”. А один модный наставник (известный лектор лагеря “Селигер”) обещает, что за 2 часа и 3000 рублей научит “Как стать писателем-журналистом”. В том же формате введет в мир бальных танцев или продаст секрет очищения печени…

“Журналистика”, понимаемая таким образом, стала обретать у молодежи славу легкого, не очень ответственного, но престижного дела. Мало кто мог и умел обнаружить, изучить, описать событие или явление. Но каждый брался что-нибудь прокомментировать.

Сегодня первокласснику понятно, что сайты, форумы, “гайдпарки” социальные сети забиты мнениями. И с точки зрения свободы слова это хорошо. Но тот же Леонид Бершидский, сумевший из компетентных мнений создать интересный медиа-ресурс Slon.ru, недавно опубликовал комментарий эксперта с таким выводом: “Все больше людей получают информацию в онлайне. Но ни один сайт еще не достиг уровня значимости старых СМИ”.

Печатное слово все еще обладает большей убедительностью, чем информация онлайн. Это сказывается даже на рекламных расценках. Но, желая не отставать от прогресса, некоторые влиятельные западные газеты попробовали привлекать к сбору новостей блогеров, которых в мире уже десятки миллионов. И что же из этого получилось?

Увы, тех, кто бы прислал из отдаленных мест в редакцию нечто ценное, оказалось крайне мало. Доминировал т.н. “белый шум”, состоящий из болтовни, вымысла и сообщений “личного плана”. Редакторы просто одуревали, отыскивая в море слов хоть что-нибудь важное.

Так, значит, журналист — все-таки профессия?

Надо уметь и хотеть оказаться в нужное время в нужном месте. Сообщить важную новость, сделать репортаж, взять интервью, провести расследование. Именно эти пионеры новостей поставляют материалы изданиям, агентствам. А иначе — откуда в Сети появится все, что смогут потом использовать интернет-журналисты, подготовленные за пару часов?

Все это я объясняю студентам. Причем легче работать с теми, кто приходит в профессию, уже имея высшее образование и социальный опыт. Вижу, как они в отличие от вчерашних школьников благодарно, но спокойно относятся к Интернету, не наделяя его каким-то мистическим могуществом. Как стараются научиться тому, чего это дивное изобретение за журналиста сделать не в силах. 
Только при таком “разделении труда” наша профессия при любой модернизации сможет вызывать и доверие общества, и даже (страшно подумать!) — уважение власти.

материал: Юрий Соломонов

Московский комсомолец