«Отъезда Аллы Пугачевой никто не заметил»: как изменилась поп-сцена России в 2022 году?
3 января 2023 ● БИЗНЕСONLINE
Музыкальный критик Олег Кармунин о потерях и приобретениях российской эстрады на фоне СВО.
«Вдруг кто-то решил, что Земфира — совесть нации, она уехала и она против. Как она может быть против, если она плоть от плоти этого государства?»
Фото: «БИЗНЕС Online»
«Это в Советском Союзе ничего не было, нельзя было нормально отрепетировать, записаться. А сегодня есть все возможности», — оптимистично смотрит в будущее отечественной поп-музыки музыкальный критик Олег Кармунин. В эпоху специальной военной операции часть опытных российских исполнителей перебрались за рубеж, открыв дорогу молодым талантам. О том, востребованы ли российские музыканты за границей и почему авторы песен не могут найти нужных слов, Кармунин рассказал в интервью «БИЗНЕС Online».
«Земфира не нужна в Польше»
— Специальная военная операция России на Украине началась 10 месяцев назад. Многие российские звезды уехали, зарубежные лейблы ушли из страны. Как российская поп-сцена изменилась за это время?
— Она стала скуднее. Стало появляться меньше новых артистов. Это было ожидаемо: при каждом кризисе случается отток капитала, что влечет за собой отсутствие инвестиций. Практически нет новых имен, а у старых артистов нет никаких ярких коллабораций. Раньше выходили какие-то сумасшедшие клипы Александра Гудкова, Егора Крида, Тимати. В 2022-м такого нет. Год прошел под знаменем певца Shaman (Ярослав Дронов — прим. ред.), у которого дешевый клип и много концертов. Но никакой рутины шоу-бизнеса, больших релизов, ярких событий не было. Три крупнейших лейбла попросту ушли из России, другие стали меньше тратить.
Сейчас музыкальная сцена выглядит следующим образом: оставшиеся знакомые имена по-прежнему выпускают какие-то песни, но чарты висят мертвым грузом. Люди что-то слушают, но в фоновом режиме. Зато есть огромное количество инди-музыкантов, которые встают на освободившиеся слоты на стриминговых площадках — кажется, только им эта ситуация играет в плюс.
— Стал ли отъезд некоторых звезд потерей для российской музыки?
— На меня произвело впечатление, что отъезд Аллы Пугачевой никого в стране не удивил. Я думал, что Россия готова ко всякому, но Пугачева является непререкаемым авторитетом. На самом деле оказалось, что нет, что ею можно пренебречь. Никто и внимания не обратил, что Алла Борисовна больше не с нами. Я думал, у нее больше влияния на умы наших соотечественников — а оказалось, что ее век уже прошел.
Что касается Земфиры, это абсолютно номенклатурная певица, которая всегда общалась с людьми при власти, но почему-то сейчас она считается главной оппозиционной артисткой. Она дружила и общалась в десны с людьми из власти, а в начале боевых действий 27 февраля давала концерт в Москве и писала пространные посты о том, что она большой профессионал. Вдруг кто-то решил, что Земфира — совесть нации, она уехала и она против. Как она может быть против, если она плоть от плоти этого государства? Или вот доверенное лицо Владимира Путина — журналист Александр Невзоров* — оказался главным оппозиционером. Меня удивляет, как ближний круг Путина становится его противоположностью, носителем новой идеологии. Но я верю, что у Земфиры в этом плане ничего не изменилось. Сегодня она дает концерты в Тель-Авиве, а завтра — в Москве. Я не слышал ни одного публичного заявления, что она навсегда отказалась выступать в России. Она еще нас всех переживет!
— Как думаете, аудитория уехавших российских артистов прирастает за счет местных слушателей в тех странах, где они выступают? Или их слушают только выходцы из РФ?
— Не думаю, что при текущем отношении к России в Европе, особенно в Восточной, где как раз и выступают наши артисты, кто-то из европейцев горит желанием слушать российских исполнителей. Российские артисты нужны только в РФ или лишь уехавшим россиянам. Уверен, Земфира не нужна в Польше.
«Я думал, что Россия готова ко всякому, но Пугачева является непререкаемым авторитетом. На самом деле оказалось, что нет, что ею можно пренебречь»
Фото: © Евгения Новоженина, РИА «Новости»
— Бывает, что отечественные треки становятся вирусными в TikTok, под них снимают видео звезды уровня Ким Кардашьян. Могут ли видеосервисы стать новой дорожкой российских музыкантов к популярности на Западе?
— Не понимаю, зачем отечественному артисту успех на Западе. Ну, завирусился трек в TikTok. Что это дает, кроме авторских отчислений сервиса? Что музыкант будет делать с этой славой? Много прослушиваний в TikTok не конвертируется в концерты. Звезды TikTok не собирают аудиторию, у Дани Милохина нулевой концертный потенциал. А вот «Сплин» и «Чайф» не популярны в TikTok, но имеют огромный концертный потенциал.
Недавно песня Эрики Лундмоен прославилась в TikTok, сейчас у нее 27,7 миллиона прослушиваний в Spotify. Но что она может с этим сделать? У нее планируются концерты в США? «Забуканы» американские телешоу? Кроме пустых прослушиваний, это никакой карьеры на Западе не дает.
— Вы говорите, что инди-музыканты занимают на стриминговых площадках слоты, на которых раньше стояли зарубежные исполнители. А за какими именами стоит следить в 2023 году и почему?
— Во-первых, группа Ubel — Варвара Убель вместе со своим братом Егором пишет и исполняет совершенно прекрасные песни. Во-вторых, очень хорошие ребята из Дагестана — группа «Нееет, ты что». Не перестает удивлять DJ Smash (Андрей Ширман — прим. ред.): он оказался долгожителем нашей эстрады, до сих пор рвет чарты, делает коллаборации со свежими артистами. Последние пару лет у него стабильно получается оставаться на вершине чартов. В этом году, например, трек СО2 с Artik & Asti и «Позвони» с неизвестной пока Nivesta.
«Кстати, Shaman молодец, практически приватизировал гимн России. Гимн — он же общий, его поет хор. А Shaman взял, спел и запомнился как исполнитель гимна России — нехилая PR-кампания, я впечатлен»
Фото: «БИЗНЕС Online»
«Нет особой причины, чтобы сочинять эмоциональные песни про войну»
— В этом году как будто зародился патриотический тренд: Shaman спел «Я русский», «Встанем» и собственную версию гимна России, Денис Майданов — песню «Сарматушка». Какие шансы у этого жанра?
— Одного Shaman трудно назвать трендом. Когда объявляется государственный грант на патриотические фильмы и претенденты на него снимают патриотическое кино, подобное нельзя назвать трендом. Это просто люди, которые хотят получить грант. Каждый музыкант пишет песни про что-то свое: например, молодежные маргинальные артисты пишут песни о наркотиках и зарабатывают деньги на депрессивных подростках. А музыканты вроде Дениса Майданова, кому за 40 лет, хотят окучивать другую аудиторию: выступать на днях города, прославиться в нише государственных певцов. Это абсолютно нормально. В этой нише тоже кто-то должен существовать, поэтому они пытаются писать песни. Майданов считает, если он напишет такую песню, у него будут заказные концерты в День полиции, например, а это дело прибыльное.
Кстати, Shaman молодец, практически приватизировал гимн России. Гимн — он же общий, его поет хор. А Shaman взял, спел и запомнился как исполнитель гимна России — нехилая PR-кампания, я впечатлен. Тем более что он спел гимн на Красной площади прямо при Путине.
— Ждать ли нам новой волны военных песен, как после Великой Отечественной?
— Великая Отечественная была освободительной войной. А сейчас проходит спецоперация. В рамках государственной идеологии это просто некая операция, которая где-то там проводится и идет по плану. Власти не делают надрыва и большой проблемы в связи с этим. Нет посыла, что нас захватывают и сейчас убьют и надо петь трагические патриотические песни. Нет! Государство, наоборот, говорит, что все идет по плану, все хорошо, спите спокойно. Будет и тепло, и газ, и электричество. Нет особой причины, чтобы сочинять эмоциональные песни про войну, войны нет.
— В своем телеграм-канале вы пишете, что «за год новой жизни ни один российский музыкант так и не подобрал нужных слов». А какие это должны были быть слова, на ваш взгляд?
— Это должны быть слова, которые нашли бы отклик у людей, живущих в России. Когда Земфира поет «русский стал предельно узким», она поет это не для жителей РФ, а для слушателей в ближнем зарубежье. Ее песни там слушают, ее взгляды разделяют. Хочется, чтобы был кто-то посередине: не Денис Майданов и не Земфира. Хочется какого-то трезвого, нормального взгляда на ситуацию со стороны народа и на стороне людей. Не на стороне властей, против страны или народа, а что-то среднее, здравое, взвешенное. Такого сейчас нет.
— Какие уже существующие песни, выпущенные до февраля 2022-го, могли бы описать этот год?
— Для меня ситуацию описывает песня Анатолия Крупнова «Я остаюсь». Ее текст до сих пор остается актуальным, потому что написан примерно по тому же поводу, в момент, когда все уезжали из России в конце 1980-х — начале 1990-х. «И пусть я немного боюсь, но я остаюсь, чтобы жить».
— Почему современные музыканты не находят нужных слов? У них нет таланта или они боятся громких высказываний?
— В публичном поле вообще нет обычая говорить на языке людей. Если зайти на YouTube, там либо иностранное вещание, либо государственное, за бюджетные деньги. А представителей народа на стороне людей нет. Все стараются занимать радикальные позиции и специально начинают друг с другом ссориться, накручивать себя. А музыка идет от общественного. Для многих жизнь сейчас такая, что ты либо красный, либо белый, и третьего не дано. А жизнь устроена сложнее.
Мне больше всего нравится позиция наших инди-музыкантов. Они просто продолжают свое дело. Самое лучшее, что можно придумать в любой момент, — это продолжать выполнять профессиональные обязанности. Ты плотник? Продолжай строить дома. Ты дворник? Продолжай чистить снег. Ты музыкант? Продолжай петь песни и давать концерты. Пусть на частном уровне, на небольшую аудиторию, пусть скромные песни — рано или поздно ты все равно пробьешься, если есть талант. Каждодневная маленькая работа спасет и самих музыкантов, и страну, если все так будут делать.
— В 2023 году могут появиться осознанные музыканты — не за власть, не против нее, а из народа?
— У меня давно претензии к отечественной общественно-политической музыке. Ее в России практически нет. Пик пришелся на 1990-е — начало 2000-х: тогда был анархо-панк, субкультуры, они пели что-то против государства. Потом все закончилось, и сегодня крайне скудная картина. Люди разучились петь и разговаривать об обществе и политике. Тексты радикализируются и тупеют, уже нет полутонов, есть только какие-то лозунги. А музыка требует трепетного отношения к тексту и не терпит лозунгов, за исключением грантоедских историй да разве что Shaman — но такое больше не повторится. Не знаю, кто бы захотел сидеть и переслушивать Shaman песня за песней, от него можно легко устать. А от музыки хочется тонкости, душевности.
«Виктор Цой пел под запись в квартире Алексея Вишни. А сегодня записывайся, пожалуйста, есть студии с оборудованием, открыты все возможности»
Изображение от ASphotofamily на Freepik
«В России музыка делается в рамках рыночных условий»
— Текущую ситуацию в отношениях с Западом называют и «холодной войной», и «железным занавесом». Ушли зарубежные лейблы, фильмы, не приезжают артисты. Как этот культурный разрыв скажется на отечественной поп-музыке в будущем?
— Думаю, что нашу поп-музыку ждет развитие. Не понимаю, что такого сейчас есть на Западе, что являлось бы передовой запредельной музыкой, которую стоило бы скопировать даже через железный занавес. Это не советское время, когда исполняли только песни по заказу партии. В России музыка уже делается в рамках рыночных условий под разные запросы аудитории. А музыка, созданная по условиям рынка, по определению хорошая, потому что люди голосуют за нее рублем, прослушиваниями. Получается такая музыка, которая нужна людям. И музыканты подстраиваются под них, стремясь набрать больше прослушиваний. Это абсолютно честный конкурс.
Тем более что все жанры в мире крутятся вокруг одних и тех же мотивов. Кто-то копирует 60-е, кто-то — 80-е, 90-е. Технологии по созданию музыки достигли высшей точки и вышли на плато. В России есть музыкальные инструменты, интернет, обучающие программы. Это в Советском Союзе ничего не было, без инструментов нельзя было нормально отрепетировать, записаться. И все записывались в квартирах, Виктор Цой пел под запись в квартире Алексея Вишни. А сегодня записывайся, пожалуйста, есть студии с оборудованием, открыты все возможности.
— А как этот культурный разрыв с Западом повлияет на вкусы российских слушателей?
— С годами вкусы россиян становятся только лучше. Если сравнить, что они слушали в 2003-м и что слушают сейчас, то уровень растет. И это не связано с приездом иностранных артистов в РФ. В основном они ездили по крупным городам либо только в Москву и Санкт-Петербург. Жителям других городов приходилось приезжать в одну из столиц, но таких было немного. Да, москвичи лишились иностранных привозов, а вся Россия как жила, так и живет.
_____________________
*Иностранное СМИ, выполняющее функции иностранного агента
Фото: «БИЗНЕС Online»
«Это в Советском Союзе ничего не было, нельзя было нормально отрепетировать, записаться. А сегодня есть все возможности», — оптимистично смотрит в будущее отечественной поп-музыки музыкальный критик Олег Кармунин. В эпоху специальной военной операции часть опытных российских исполнителей перебрались за рубеж, открыв дорогу молодым талантам. О том, востребованы ли российские музыканты за границей и почему авторы песен не могут найти нужных слов, Кармунин рассказал в интервью «БИЗНЕС Online».
«Земфира не нужна в Польше»
— Специальная военная операция России на Украине началась 10 месяцев назад. Многие российские звезды уехали, зарубежные лейблы ушли из страны. Как российская поп-сцена изменилась за это время?
— Она стала скуднее. Стало появляться меньше новых артистов. Это было ожидаемо: при каждом кризисе случается отток капитала, что влечет за собой отсутствие инвестиций. Практически нет новых имен, а у старых артистов нет никаких ярких коллабораций. Раньше выходили какие-то сумасшедшие клипы Александра Гудкова, Егора Крида, Тимати. В 2022-м такого нет. Год прошел под знаменем певца Shaman (Ярослав Дронов — прим. ред.), у которого дешевый клип и много концертов. Но никакой рутины шоу-бизнеса, больших релизов, ярких событий не было. Три крупнейших лейбла попросту ушли из России, другие стали меньше тратить.
Сейчас музыкальная сцена выглядит следующим образом: оставшиеся знакомые имена по-прежнему выпускают какие-то песни, но чарты висят мертвым грузом. Люди что-то слушают, но в фоновом режиме. Зато есть огромное количество инди-музыкантов, которые встают на освободившиеся слоты на стриминговых площадках — кажется, только им эта ситуация играет в плюс.
— Стал ли отъезд некоторых звезд потерей для российской музыки?
— На меня произвело впечатление, что отъезд Аллы Пугачевой никого в стране не удивил. Я думал, что Россия готова ко всякому, но Пугачева является непререкаемым авторитетом. На самом деле оказалось, что нет, что ею можно пренебречь. Никто и внимания не обратил, что Алла Борисовна больше не с нами. Я думал, у нее больше влияния на умы наших соотечественников — а оказалось, что ее век уже прошел.
Что касается Земфиры, это абсолютно номенклатурная певица, которая всегда общалась с людьми при власти, но почему-то сейчас она считается главной оппозиционной артисткой. Она дружила и общалась в десны с людьми из власти, а в начале боевых действий 27 февраля давала концерт в Москве и писала пространные посты о том, что она большой профессионал. Вдруг кто-то решил, что Земфира — совесть нации, она уехала и она против. Как она может быть против, если она плоть от плоти этого государства? Или вот доверенное лицо Владимира Путина — журналист Александр Невзоров* — оказался главным оппозиционером. Меня удивляет, как ближний круг Путина становится его противоположностью, носителем новой идеологии. Но я верю, что у Земфиры в этом плане ничего не изменилось. Сегодня она дает концерты в Тель-Авиве, а завтра — в Москве. Я не слышал ни одного публичного заявления, что она навсегда отказалась выступать в России. Она еще нас всех переживет!
— Как думаете, аудитория уехавших российских артистов прирастает за счет местных слушателей в тех странах, где они выступают? Или их слушают только выходцы из РФ?
— Не думаю, что при текущем отношении к России в Европе, особенно в Восточной, где как раз и выступают наши артисты, кто-то из европейцев горит желанием слушать российских исполнителей. Российские артисты нужны только в РФ или лишь уехавшим россиянам. Уверен, Земфира не нужна в Польше.
«Я думал, что Россия готова ко всякому, но Пугачева является непререкаемым авторитетом. На самом деле оказалось, что нет, что ею можно пренебречь»
Фото: © Евгения Новоженина, РИА «Новости»
— Бывает, что отечественные треки становятся вирусными в TikTok, под них снимают видео звезды уровня Ким Кардашьян. Могут ли видеосервисы стать новой дорожкой российских музыкантов к популярности на Западе?
— Не понимаю, зачем отечественному артисту успех на Западе. Ну, завирусился трек в TikTok. Что это дает, кроме авторских отчислений сервиса? Что музыкант будет делать с этой славой? Много прослушиваний в TikTok не конвертируется в концерты. Звезды TikTok не собирают аудиторию, у Дани Милохина нулевой концертный потенциал. А вот «Сплин» и «Чайф» не популярны в TikTok, но имеют огромный концертный потенциал.
Недавно песня Эрики Лундмоен прославилась в TikTok, сейчас у нее 27,7 миллиона прослушиваний в Spotify. Но что она может с этим сделать? У нее планируются концерты в США? «Забуканы» американские телешоу? Кроме пустых прослушиваний, это никакой карьеры на Западе не дает.
— Вы говорите, что инди-музыканты занимают на стриминговых площадках слоты, на которых раньше стояли зарубежные исполнители. А за какими именами стоит следить в 2023 году и почему?
— Во-первых, группа Ubel — Варвара Убель вместе со своим братом Егором пишет и исполняет совершенно прекрасные песни. Во-вторых, очень хорошие ребята из Дагестана — группа «Нееет, ты что». Не перестает удивлять DJ Smash (Андрей Ширман — прим. ред.): он оказался долгожителем нашей эстрады, до сих пор рвет чарты, делает коллаборации со свежими артистами. Последние пару лет у него стабильно получается оставаться на вершине чартов. В этом году, например, трек СО2 с Artik & Asti и «Позвони» с неизвестной пока Nivesta.
«Кстати, Shaman молодец, практически приватизировал гимн России. Гимн — он же общий, его поет хор. А Shaman взял, спел и запомнился как исполнитель гимна России — нехилая PR-кампания, я впечатлен»
Фото: «БИЗНЕС Online»
«Нет особой причины, чтобы сочинять эмоциональные песни про войну»
— В этом году как будто зародился патриотический тренд: Shaman спел «Я русский», «Встанем» и собственную версию гимна России, Денис Майданов — песню «Сарматушка». Какие шансы у этого жанра?
— Одного Shaman трудно назвать трендом. Когда объявляется государственный грант на патриотические фильмы и претенденты на него снимают патриотическое кино, подобное нельзя назвать трендом. Это просто люди, которые хотят получить грант. Каждый музыкант пишет песни про что-то свое: например, молодежные маргинальные артисты пишут песни о наркотиках и зарабатывают деньги на депрессивных подростках. А музыканты вроде Дениса Майданова, кому за 40 лет, хотят окучивать другую аудиторию: выступать на днях города, прославиться в нише государственных певцов. Это абсолютно нормально. В этой нише тоже кто-то должен существовать, поэтому они пытаются писать песни. Майданов считает, если он напишет такую песню, у него будут заказные концерты в День полиции, например, а это дело прибыльное.
Кстати, Shaman молодец, практически приватизировал гимн России. Гимн — он же общий, его поет хор. А Shaman взял, спел и запомнился как исполнитель гимна России — нехилая PR-кампания, я впечатлен. Тем более что он спел гимн на Красной площади прямо при Путине.
— Ждать ли нам новой волны военных песен, как после Великой Отечественной?
— Великая Отечественная была освободительной войной. А сейчас проходит спецоперация. В рамках государственной идеологии это просто некая операция, которая где-то там проводится и идет по плану. Власти не делают надрыва и большой проблемы в связи с этим. Нет посыла, что нас захватывают и сейчас убьют и надо петь трагические патриотические песни. Нет! Государство, наоборот, говорит, что все идет по плану, все хорошо, спите спокойно. Будет и тепло, и газ, и электричество. Нет особой причины, чтобы сочинять эмоциональные песни про войну, войны нет.
— В своем телеграм-канале вы пишете, что «за год новой жизни ни один российский музыкант так и не подобрал нужных слов». А какие это должны были быть слова, на ваш взгляд?
— Это должны быть слова, которые нашли бы отклик у людей, живущих в России. Когда Земфира поет «русский стал предельно узким», она поет это не для жителей РФ, а для слушателей в ближнем зарубежье. Ее песни там слушают, ее взгляды разделяют. Хочется, чтобы был кто-то посередине: не Денис Майданов и не Земфира. Хочется какого-то трезвого, нормального взгляда на ситуацию со стороны народа и на стороне людей. Не на стороне властей, против страны или народа, а что-то среднее, здравое, взвешенное. Такого сейчас нет.
— Какие уже существующие песни, выпущенные до февраля 2022-го, могли бы описать этот год?
— Для меня ситуацию описывает песня Анатолия Крупнова «Я остаюсь». Ее текст до сих пор остается актуальным, потому что написан примерно по тому же поводу, в момент, когда все уезжали из России в конце 1980-х — начале 1990-х. «И пусть я немного боюсь, но я остаюсь, чтобы жить».
— Почему современные музыканты не находят нужных слов? У них нет таланта или они боятся громких высказываний?
— В публичном поле вообще нет обычая говорить на языке людей. Если зайти на YouTube, там либо иностранное вещание, либо государственное, за бюджетные деньги. А представителей народа на стороне людей нет. Все стараются занимать радикальные позиции и специально начинают друг с другом ссориться, накручивать себя. А музыка идет от общественного. Для многих жизнь сейчас такая, что ты либо красный, либо белый, и третьего не дано. А жизнь устроена сложнее.
Мне больше всего нравится позиция наших инди-музыкантов. Они просто продолжают свое дело. Самое лучшее, что можно придумать в любой момент, — это продолжать выполнять профессиональные обязанности. Ты плотник? Продолжай строить дома. Ты дворник? Продолжай чистить снег. Ты музыкант? Продолжай петь песни и давать концерты. Пусть на частном уровне, на небольшую аудиторию, пусть скромные песни — рано или поздно ты все равно пробьешься, если есть талант. Каждодневная маленькая работа спасет и самих музыкантов, и страну, если все так будут делать.
— В 2023 году могут появиться осознанные музыканты — не за власть, не против нее, а из народа?
— У меня давно претензии к отечественной общественно-политической музыке. Ее в России практически нет. Пик пришелся на 1990-е — начало 2000-х: тогда был анархо-панк, субкультуры, они пели что-то против государства. Потом все закончилось, и сегодня крайне скудная картина. Люди разучились петь и разговаривать об обществе и политике. Тексты радикализируются и тупеют, уже нет полутонов, есть только какие-то лозунги. А музыка требует трепетного отношения к тексту и не терпит лозунгов, за исключением грантоедских историй да разве что Shaman — но такое больше не повторится. Не знаю, кто бы захотел сидеть и переслушивать Shaman песня за песней, от него можно легко устать. А от музыки хочется тонкости, душевности.
«Виктор Цой пел под запись в квартире Алексея Вишни. А сегодня записывайся, пожалуйста, есть студии с оборудованием, открыты все возможности»
Изображение от ASphotofamily на Freepik
«В России музыка делается в рамках рыночных условий»
— Текущую ситуацию в отношениях с Западом называют и «холодной войной», и «железным занавесом». Ушли зарубежные лейблы, фильмы, не приезжают артисты. Как этот культурный разрыв скажется на отечественной поп-музыке в будущем?
— Думаю, что нашу поп-музыку ждет развитие. Не понимаю, что такого сейчас есть на Западе, что являлось бы передовой запредельной музыкой, которую стоило бы скопировать даже через железный занавес. Это не советское время, когда исполняли только песни по заказу партии. В России музыка уже делается в рамках рыночных условий под разные запросы аудитории. А музыка, созданная по условиям рынка, по определению хорошая, потому что люди голосуют за нее рублем, прослушиваниями. Получается такая музыка, которая нужна людям. И музыканты подстраиваются под них, стремясь набрать больше прослушиваний. Это абсолютно честный конкурс.
Тем более что все жанры в мире крутятся вокруг одних и тех же мотивов. Кто-то копирует 60-е, кто-то — 80-е, 90-е. Технологии по созданию музыки достигли высшей точки и вышли на плато. В России есть музыкальные инструменты, интернет, обучающие программы. Это в Советском Союзе ничего не было, без инструментов нельзя было нормально отрепетировать, записаться. И все записывались в квартирах, Виктор Цой пел под запись в квартире Алексея Вишни. А сегодня записывайся, пожалуйста, есть студии с оборудованием, открыты все возможности.
— А как этот культурный разрыв с Западом повлияет на вкусы российских слушателей?
— С годами вкусы россиян становятся только лучше. Если сравнить, что они слушали в 2003-м и что слушают сейчас, то уровень растет. И это не связано с приездом иностранных артистов в РФ. В основном они ездили по крупным городам либо только в Москву и Санкт-Петербург. Жителям других городов приходилось приезжать в одну из столиц, но таких было немного. Да, москвичи лишились иностранных привозов, а вся Россия как жила, так и живет.
_____________________*Иностранное СМИ, выполняющее функции иностранного агента