Глюк мирового масштаба

«Я в зоопарке» и зоопарк во мне

Новая культура родилась на наших глазах. Сперва был упрощен доступ к творчеству. Потом доступность эфира окончательно изменила лицо мира.

© Тимофей Яржомбек

Вы тут о выборах горюете, лайки под заумными статьями, как скупые рыцари, считаете, о засилье массовой культуры высокомерно спорите, а этот гул, это движение тектонических плит не чуете? Я спрашиваю, потому что в суете и спорах его трудно уловить.

Занятые разговорами, представляете ли вы себе хоть отдаленно, какие видео в наши времена собирают многомиллионные лайки? Имеете ли представление о том, как видеосервисы и социальные сети формируют модель общения, модель успеха? Какова она теперь, модель успеха?

Ролик одной афроамериканки с альтернативным весом и альтернативной внешностью (говоря по-нашему, жирняги и уродины), которая, сидя на унитазе, произносит следующий текст: «Я сижу на унитазе, я сижу на унитазе, я сижу на унитазе», собирает десятки миллионов подписчиков, а его героиня, записавшая себя и выложившая в YouTube, становится мультперсонажем.

В 2007 году стал звездой юноша по имени Крис, разместивший в сети видео с признанием, что он фанат Бритни Спирс. Он рыдает и просит больше не травить его кумира. И больше ничего. Эта запись набрала 270 млн просмотров. По всему миру у Криса Крокера появились сотни подражателей. Каждую минуту к нему в друзья просились 20 тыс. пользователей. Он сперва подумал, что это глюк. Но потом оказалось, что нет, не глюк. То есть глюк, но мирового масштаба. Его стали приглашать на телевидение. Он записал клип. Наконец плачущий Крис появился как персонаж в мультсериале «Гриффины».

Мы живем в мире, где звездой стал человек, заплакавший из-за Бритни и выложивший это в сеть. Больше он никогда ничего делать и не умел, и не пытался. Он лишь любил Бритни и демонстрировал видео с записями своих признаний в YouTube. Пока в один прекрасный день мир не назвал его звездой. Почему? Ни почему. И в этом крупная мысль природы. Нет закономерности, по которой кто-то сегодня становится звездой, а потом вдруг перестает быть ею. Попадание в тренд происходит случайно. Так же случайно происходит и выпадение из тренда.

Блистательный документальный фильм «Я в зоопарке», показанный на международном кинофестивале «2 in 1» (несколько дней назад завершился в Москве), посвящен феномену YouTube. Авторы внимательно и с сочувствием изучили никчемную жизнь Криса Крокера. Живет он в маленьком городке в Теннесси. В нищем, консервативном и гомофобном (Крис — гей). И замечательные режиссеры (Крис Муркабель, Валери Витч) в самые трагические и нелепые минуты возвращаются к вывеске «Добро пожаловать в Кингспорт» — жалкой, стертой, рваной неоновой вывеске, горящей давно уже не всеми буквами, а только теми, которые ей оставил Всевышний. Эта вывеска создает ритм и рифму фильма. Мать Криса — проститутка и наркоманка. Бабка Криса — проститутка, погибшая в 40 лет от руки обколотого клиента. Крис не знает, что бывают в жизни другие профессии. «Добро пожаловать в Кингспорт». Целыми днями он ничего не делает. Только переодевается, красится, встает перед камерой и записывает свои мысли о жизни. Можете представить себе, каковы его мысли.

Крис живет с бабушкой и дедом неясно по какой линии. Тех каждый день вызывают в церковь, чтобы отругать за поведение внука. Их лица и замшелые представления о жизни эффектно контрастируют с тем, что делает и чем живет Крис. Родная мать, в 14 лет извергнув Криса из чрева на божий свет, ушла в неизвестном направлении, потом вернулась опухшая и больная, потом села на амфетамин, потом оказалась на улице. «Добро пожаловать в Кингспорт».

Как же велико человеколюбие авторов фильма, что эти люди не вызывают ни грамма раздражения — только сочувствие и печаль. Все они неплохие: и проститутки, и проституты, и прочая деревенщина, которая мечтает в одночасье чудесным образом прославиться и выйти в люди.

Чего бы стоила жизнь Криса, если бы в феврале 2005 года, когда ему было семнадцать, три парня не придумали штуку под названием YouTube, чем вдохнули жизнь в миллиарды бессмысленных жизней. И теперь все заняты тем, что записывают себя на дешевые камеры и в YouTube выкладывают. Нельзя недооценивать тот день в феврале 2005 года.

Новая культура родилась на наших глазах. Сперва был упрощен доступ к творчеству. Потом доступность эфира окончательно изменила лицо мира. А потом YouTube предложил самым популярным пользователям стать партнерами, то есть размещать перед своими роликами рекламу и еще зарабатывать. Теперь слава уже не соотносится ни с каким продуктом. Она рождается принципиально на пустом месте. Видео, вышедшее в лидеры просмотров, ничем не отличается от других таких же. Слава ex nihilo («из ничего») стала очевидной. И это принципиально. Ведь и Крокер раньше сидел на унитазе, и его слова «я первый человек, который покакал публично» ничье внимание не привлекали.

Выражение it-girl («светская львица») появилось в середине XIX века. Тогда возникла богема и стали заметны и влиятельны люди, которые не делают ровным счетом ничего. Когда-то известность выражала значимость персоны. Когда-то влиятельность имела под собой некое основание. Теперь знаменитость стала автономной, перестала соотноситься с содержанием. В нашей стране it-girl — это и Ксения Собчак (до того, конечно, как получила свой четвертый номер в рядах оппозиции), и Полина Дерипаска, и Божена Рынска, и Дана Борисова, и Анна Семенович, и Анастасия Волочкова, и Никита Джигурда… Так что законодатели мод, люди, формирующие общественное мнение, вовсе не только чьи-то жены и дочери, но и певцы ртом и танцоры ногами. Хотя есть и нюанс. Если ты даже что-то делаешь, делать это ты должен неумело, не вполне серьезно, не по-настоящему. Главная твоя деятельность — вокруг профессии. Допустим, угораздило тебя стать балериной в Большом — но прославиться должна тем, что у тебя, например, для танцовщицы исключительно большие габариты. Сегодня, кроме славы it-girl, никакой другой славы и не бывает.

«Бог создал мир из ничего. Учись, художник, у него», — написал Бальмонт. По-моему, это лозунг миллениума.

До дня неожиданно свалившейся славы Крис Крокер уже пару лет пахал на трудной и изнуряющей ниве самопиара, пока вдруг не выложил в мировой эфир свои страсти по Бритни. Разумеется, его звезда взошла на фоне событий вполне серьезных, а именно: Бритни растолстела, спилась, обрилась наголо, появилась на публике без трусов. Эти значительные события осветили своим смыслом ролик Криса. Но я сдаюсь — эта жалкая с моей стороны попытка осмысления ничего по-настоящему не объясняет.

Сами теперь видите, насколько смешны все наши охи и ахи на тему, куда катится просвещенный мир.

Вспоминается великий и трагический Антонен Арто, самый гениальный неудачник всех времен и народов: «Никогда еще столько не говорили о гибели культуры, как теперь, когда сама жизнь уходит от нас!»

Фильм «Я в зоопарке» лихо и талантливо мешает судьбину Криса и его самые популярные ролики с другими такими же хитами сети. Вот, например, киска упорно жмет поочередно на две клавиши фортепиано. Сперва одну, потом другую. Потом куда-то бежит пони. Потом тетка «я сижу на унитазе».

В конце фильма мать и бабка Криса отдыхают, уставившись в экран телевизора: девятилетний мальчишка прославился тем, что сообщил, будто его унес воздушный шар. Поднял на ноги всю полицию, все СМИ. А сам тем временем отсиживался дома. «Прославился», — вздыхает мама Криса. А шарик летит.

P.S. К чему я так сосредоточилась на Крисе? К тому, что он эталон. Эталонное пустое место, дай бог ему здоровья. Ведь каждый из упомянутых мною светских львов и львиц еще, пожалуй, и оспорит: дескать, а я ведь пою, а я ведь еще и журналист. Я еще и Борис Моисеев, я еще и Жириновский. А Крис так не скажет. Он чист и прекрасен.

Юлия Меламед

Московские новости

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе