Смерть ВТО 

Однако раньше G7 имела большое влияние... 
Согласен. Но влияние ведущих держав постепенно ослабло, потому что появились экономики, которые стали конкурировать с ними. В первую очередь это страны БРИК. «Большая семерка» была образована с подачи Франции и Германии в 1975 году. Главная цель французов и немцев состояла в налаживании механизма кооперации с США. И до конца 90-х годов этот механизм работал неплохо. Однако сейчас у них ничего не выйдет, потому что свою экономическую политику G7 реализовывала через Всемирную торговую организацию (ВТО). Которая теперь существует только на бумаге: ВТО мертва. 

Почему? 
Потому что эта организация не может влиять на своих членов, и сегодняшний кризис это прекрасно демонстрирует. ВТО не может заставить страны богатого Севера снять торговые барьеры для стран бедного Юга, потому что население и компании более развитых государств требуют от своих правительств их возведения. Поэтому протекционизм набирает все большую силу в мировой экономике. ВТО не может этому помешать, демонстрируя тем самым свою беспомощность. 

В кризисное время протекционизм всегда «поднимает голову», разве не так? 
Вы правы, во времена нестабильности уровень протекционизма повсеместно повышается. Однако на современном этапе он достиг огромных размеров не в кризисные времена, а в предшествующие ему довольно сносные 5 лет. Теперь члены ВТО вынуждены не договариваться, а шантажировать друг друга. 

Потерянное равновесие 

Кризис породил множество разговоров среди ученых, публицистов и политиков о конце капитализма. Капитализм уже отжил свое? 
Любые системы — от физических до биологических — способны восстанавливаться в равновесном положении после кризиса. Однако каждый раз восстановление происходит на другом уровне: фазы спада и подъема никогда не прекращаются и не начинаются с того же самого места, с какого они появились. Капиталистическая система зашла слишком далеко, и она уже не сможет обрести необходимое равновесие. 
Цель капиталистического способа производства состоит в безграничном накоплении капитала. Следовательно, каждый производитель думает о том, как продавать свой товар с наименьшими издержками, дабы получать наибольшую прибыль. За последнее столетие основные факторы производства подорожали неимоверно. Я говорю о затратах на рабочую силу (от низкоквалифицированных рабочих до топ-менеджмента), покупку ресурсов (природные ресурсы, инфраструктура) и выплату самых разнообразных налогов, включая коррупционные. Поэтому прибыль капиталистов сжалась как шагреневая кожа. Это вызвало тотальную стагнацию мировой экономики. 

Но ведь мировая капиталистическая система с этим не смирилась... 
Капиталисты по всему миру стараются взять под контроль растущие издержки, но это происходит не так быстро, как хотелось бы. Дискуссии в международном сообществе о справедливости и обоснованности бонусных выплат банкирам, которые сто лет назад было невозможно себе представить, — тому свидетельство. 
Производственные издержки невозможно понизить в силу того, что капиталисты привыкли перекладывать их часть на плечи общества. В итоге мы получили экологический кризис. Единственный способ для капиталистов уменьшить эти издержки — взять их на себя. Но это приведет к повышению цены конечного продукта, а значит, и снижению прибыли. 
Бороться со снижением налоговых выплат также бесполезно: увеличивающееся население развитых и развивающихся стран требует от государства выполнения трех основных услуг — образования, здравоохранения и пенсионного обеспечения. Чтобы предоставить эти блага, правительства вынуждены взимать налоги. 
В результате всех этих факторов капитализм теряет свою силу, он умирает. И главный вопрос сегодняшнего дня состоит не в том, выживет он или нет, а в том, что придет ему на смену. 
И тут мир находится на распутье, в точке бифуркации. Как минимум имеется два варианта развития. Первый: образуется такая система, которая обладает рядом черт предыдущей — иерархичность, поляризация и неравенство. Второй: сложится совершенно иная система отношений, но описать ее контуры я вам не смогу — существует бесчисленное множество факторов и событий, которые повлияют на ее характер. Капитализм находится в нокауте, однако как мы будем выбираться из него — покажет время. Полагаю, что на это у нас есть 20–30 лет. 

Прощай, гегемон! 

В своих публикациях и выступлениях вы говорите о закате гегемонии США. Кто станет следующим мировым лидером? 
Гегемония США, расцвет которой пришелся на 1945–1970 годы, прекратилась по той причине, что американская экономика перестала оказывать влияние на экономики Западной Европы и Японии. Эти страны стали конкурентами Штатов. К тому же медленно, но растет роль стран так называемого третьего мира. Как и любые экономические монополии, политические рано или поздно заканчиваются. Буш-младший пытался предотвратить это угасание, но он считал, что слабость США связана со слабостью предшествующих президентов — от Никсона до Клинтона. Поэтому он, придумав для себя образ этакого мачо, развязал войну в Афганистане и Ираке, а неоконсерваторы стали править бал в политике США. Что в итоге они получили? Прямо противоположный результат: угасание Америки продолжилось. 
Если капитализм выживет, следующим гегемоном станет азиатская империя. Не конкретно Китай или Япония, а Китай плюс Япония и плюс Южная Корея. 

Ожидаете ли вы, что кризис приведет к росту социального недовольства в развитых и развивающихся странах? 
Да, недовольство будет шириться. У государства есть два пути: или применять репрессии к протестующим, или покупать их лояльность. И то и другое требует очень больших денег. Повышение лояльности требует включения печатного станка или сохранения рабочих мест. И мы опять возвращаемся к протекционизму и невозможности для капиталистов обрести баланс между своими издержками и прибылями. 

Иммануилу Валлерстайну — 79 лет. 
С 2000 года — старший научный сотрудник Йельского университета.
С 1994 по 1998 год — президент Международной социологической ассоциации. 
В 1999 году оставил преподавательскую деятельность. 
С 1976 по 2005 год — директор Центра по изучению экономических, исторических систем и цивилизаций им. Фернана Броделя. 
Автор более 40 книг. На русском изданы пять книг: «Миросистемный анализ: введение» (2006), «Конец знакомого мира: социология XXI века» (2003), «После либерализма» (2003), «Раса, нация, класс» совместно с Этьеном Балибаром (2003), «Анализ мировых систем и ситуация в современном мире» (2001).

Дмитрий Крылов

The New Times