1. В российско-китайских отношениях отсутствует «ДОВЕРИЕ» (Синьжэнь).

Причины тому:

– отсутствие достаточно скоординированных усилий соответствующих ответственных, уполномоченных организаций сторон и на межправительственном уровне по совершенствованию существующей системы и мер доверия по всем областям, особенно в области военного строительства, военной доктрины, военного взаимодействия;

– системная проблема в кадровой области, выражающаяся в нехватке квалифицированных кадров во всех областях межправительственных отношений. Особое внимание хочется обратить на факты прихода людей, зачастую не подготовленных к работе в них, в такие «чувствительные» области, как внешняя политика, военно-техническое сотрудничество и так далее. Проблема нехватки кадров в Китае решается прикомандированием от других ведомств, институтов, привлечением молодых специалистов. В России только запускается процесс привлечения как молодых специалистов, так и подбора специалистов из профильных учреждений;

– оказание прямого и косвенного влияния «третьей силы» на формирование позиций сторон по тому или иному вопросу через существующие каналы доведения информации и группы влияния (лобби). Принимая во внимание большой процент прозападно настроенных чиновников в российских органах, можно с уверенностью сказать, что проблема влияния «третьей силы» на выработку позиции в России более явная, чем в Китае. В Китае же не меньшей проблемой можно считать наличие в правительственных кругах лоббистских групп национальных промышленных кругов, определенную клановость.

Примечание. Этот и ряд следующих текстов текущей темы номера «ПЖ» подготовлены по материалам конференции «Китай. Исламский фактор. Преображение России», проведенной Институтом российско-китайского стратегического взаимодействия. Редакция «ПЖ» выражает признательность руководству Института за предоставленные материалы.

2. Системный кризис в общественном сознании как в Китае, так и в России, выразившийся в образовании разрыва, пустоты между «старым мышлением» и еще формирующимся «новым сознанием».

В частности, в Китае старое мышление (назовем его «мышлением цинской империи») уже ушло. Другое мышление (назовем его «социалистическо-коммунистическим») не успело укорениться в силу недостаточного количества и качества пролетариата, носителя этого мышления. В результате чего образовалась пустота, заполняемая различными идеологическими и религиозными течениями, учениями и откровенными сектами.

В настоящее время крестьянство в Китае в силу невыхода из области духообщения, традиций, верований придерживается традиционных ценностей. Городской житель, промышленный рабочий, существуя в окружении промышленной практики, постоянно решает проблему конфликта между той старой, «крестьянской» формой мышления (ведь в большинстве своем рабочий – это либо крестьянин, пришедший в город на заработки, либо потомок таких переселенцев в первом, втором поколении, все еще несущий «крестьянское» мышление, и практикуемой формой промышленного (индустриального) мышления.

Новое мышление, «мышление нового Китая» (или мышление Новой Китайской Империи) в силу целого ряда факторов находится только в процессе формирования и еще не набрало силу. Во многом этот процесс зависит от позиции интеллигенции, которуя она займет по тому или иному вопросу и принятия этой позиции так называемой «элитой» и руководителями аппарата управления страной, принимающими решения государственного уровня.

Но в какой степени это мышление будет воспринято обществом? В каких формах оно будет выражаться? Кто будет символом нового мышления? На это ответ может дать только история. Мы можем только предполагать. Но это тема отдельного разговора и конференции.

В России ситуация такая же. Мышление социалистической формации, уже пустившее корни в общественном сознании и сознании рабочих, частично крестьян, в силу невозможности наполнения предлагаемых форм мышления конкретными и достоверными действиями властей переживает кризис, в результате которого и под мощным направленным воздействием идеологии старого общества потребления и пропагандируемого сознания «общества потребления», вполне вероятно, произойдет некая трансформация социалистического мышления.

Традиционное мировоззрение России, известное более как «мышление православного христианства», формировавшее традиционное мышление старого, «императорского» общества в России, не умерло, как утверждают многие социологи как в России, так и извне, а сильно ослабло. Активная же деятельность РПЦ по внедрению такого сознания пока не дает видимых результатов по причине сдерживающей силы проросшего мышления социалистической формации, активного внедрения мировоззрения потребления, и времени прошло слишком мало. Всего каких-то пятнадцать лет – половина срока одного поколения.

Поэтому ни традиционное мышление в силу нахождения на процессе возрождения, ни социалистическое мышление в силу нахождения в кризисе, ни мышление «общества потребления» в силу противодействия первых двух не заполняют общественное сознание в России, предоставляя возможность заинтересованным группам внедрять в страну требуемые им формы сознания и мышления. Во что выльется этот процесс? Произойдет ли победа какого-либо из сознаний, покажет время.

А пока обе страны ищут возможность сформировать новое мышление, соответствующее настоящему историческому этапу, опираясь на выбранные, в каждом государстве отдельно, исторические и культурно-метафизические опорные точки.

3. Полная противоположность существующих и формирующихся новых элит Китая и России. Хотя, имея единые установки и цели, элиты стран отличаются друг от друга принципиально – сутью отношений с властью.

В России стремительно разраставшаяся в 80–90-е годы так называемая «элита» источником имела властные корни – большинство были выходцами из среды функционеров коммунистической партии, комсомола и приближенных к ним. И нынешние российские олигархические группы представляют собой олигархические элитарные группы переплетенных между собой представителей бизнеса и власти, сплоченные единой целью – получение прибыли любыми путями. Зачастую в таких группах преимущественное положение занимают представители западного капитала, крупных международных финансовых групп.

Политическая элита в основном представляет интересы той или иной олигархической группы, выполняющей ту или иную установку, обеспечивая стабильность и планомерность получения прибыли.

В Китае политическая и экономическая элиты имеют различные источники происхождения. Высшая политическая элита все еще придерживается принципов неслияния с экономической элитой, выдерживая некий баланс между интересами формирующихся новых экономических групп и государственными интересами. Олигархической элиты в том смысле, как ее понимают в России, в Китае нет.

Отсюда, имея различные побудительные мотивы, условия существования, элиты двух стран по-разному относятся к той или иной проблеме, имеют различные интересы. Что не позволяет скоординировать интересы и достичь единства, которое существует у большой российской олигархии и западной олигархии. Так как по сути они разные. И что является определенной гарантией от возможности вмешательства той или иной олигархической группы в государственные дела.

4. Тенденция возрастания националистического духа в обществе. То есть возрастание националистического мировоззрения, шовинистических тенденций во всех слоях общества.

Причинами тому являются:

– в России как ответная реакция части общества (зачастую не очень образованной, но ощущающей на чувственном уровне угрозу, опасность существования) в виде жесткого противостояния властям или ухода в алкогольную трясину на сложную экономическую, демографическую ситуацию, на происходящее снижение потенциала страны;

– в Китае тоже как ответная реакция, но уже в виде неадекватного мечтания, на скачкообразное развитие экономики, скачкообразное усиление потенциала страны, на прорывное достижение в той или иной области науки, техники.

Не обходит этот процесс элиты обеих стран, выводя на более высокий уровень проблемы восприятия противоположной стороны, приводя к занятию позиции неприемлемости – «почему не слушаются нас? Почему делают то, что нам не не нравится? Где нам не нравится? Почему они вторгаются туда, что мы считаем своим? А зачем с ними договариваться? Мы лучше их! Они хотят поработить нас» и прочий такой бред.

5. Низкий уровень информированности общества, как российского, так и китайского, об обществе, которое находится там, «за горизонтом».

Непонимание, незнание, чем ТАМ дышат, ЧТО думают, ощущают. Межкультурный диалог между двумя великими народами не ведется. А если и предпринимаются попытки ведения такого диалога путем проведения «года Китая», «года России», «года русского, китайского языка» и так далее, то они не соответствуют заявляемому уровню «стратегического взаимодействия».

Низкий уровень информированности, ознакомления с культурой соседа, отстраненность от понимания влекут за собой возникновение непонимания, ошибочных представлений, а зачастую и к негативному восприятию тех, кто «за горизонтом видимости». Что вкупе с нарастающими националистическими настроениями может стать основой для появления «китайского великодержавного интернационализма» и «российского шовинизма».

6. Идущий процесс формирования классового общества, стратификации общества также является одним из источников возникновения препятствий на пути стратегического взаимодействия.

Такой процесс производит «атомизацию» составных частей общества, изолирует вертикальные и горизонтальные связи внутри общества, прекращая обмен информацией между верхами и низами. Такой процесс непременно вызовет конфликт «элиты» с «народом».

И в России, и в Китае «элиты», изолируясь от «народа», невольно вынуждены будут искать себе равных по уровню. Сближаясь таким образом с элитами других стран. Но процесс сближения элит, сближения влиятельных политико-экономических групп есть процесс сложный, требующий жесточайшей работы над «выстраиванием» отношений. А пока и китайская, и российские элиты больше заботятся о своей сохранности, о себе, о ближайших родственниках, охраняя собственные интересы и в среднесрочной, и в долгосрочной перспективе, ставя их выше всего. А такая позиция, как и положено, приведет к конфликту интересов, который может привести к прямому вооруженному конфликту. Как внутри государства, так и вне его.

7. Отношения сотрудничества, которые выстраиваются между двумя странами, переживали разные периоды, взлеты и падения, характеризуясь вместе с тем постоянством в одном – отсутствием ИСКРЕННОСТИ.

Конечно, принцип, что в «государстве существует только одна выгода – выгода государства», является основополагающим при существовании государства, но искренность в вопросах взаимного доверия при доведении и, что особо важно, при разъяснении своей позиции необходима. Тут следует не допускать политики двойных стандартов, важно добиться искренности при уважении воли, прав, обязанностей противоположной стороны. То есть, если есть пересечение интересов в каком-то одном конкретном взятом месте, если действия затрагивают интересы стороны, не следует требовать, жестко обозначая свои границы, не допуская присутствия интересов другой стороны.

Следует проводить расширенные консультации, руководствуясь принципом искренности в изложении своей позиции. В противном случае вся внешняя политика, внешняя торговля сторон превратятся в высокое здание со сложной архитектурой, которое может рухнуть только из-за одного кирпича, который по тем или иным причинам будет вынут.

8. В отношениях двух государств наличествует такой негативный фактор, как стратегическая дезинформация.

Конечно, самым удобным при освещении этого вопроса будет ссылка на внешние источники, внешние силы. Не отрицая такого источника, следует взглянуть гораздо глубже. Туда, где формируется основа информационного поля.

Не секрет, что официальная информация (информация, поступающая из официальных источников) как в Китае, так и России не образует того поля, где большинство граждан черпает информацию. Обратим внимание на информационное поле общества, состоящее из миллионов площадок и групп общения простых граждан, элит, ответственных работников. В обоих государствах именно на бытовом уровне формируется оценка того или иного события, определяется тенденция. Немаловажным является негативное влияние на формирование оценок, возрастающая националистическая тенденция на бытовом уровне, при котором формируется имидж враждебного соседа. В Китае России как «незаконно оккупирующей территорию, исторически принадлежащую Китаю», в России Китая как «пухнущего гиганта, потребляющего все больше и больше. И уже подумывающего о том, как занять наш Дальний Восток и Сибирь». Куда и прикладываются усилия внешних сил. Все это поднимается наверх, через каналы доведения и анализа, оказывая свое влияние на выработку информационного обеспечения принятия решения.

Кроме того, многие источники информации, на которые опираются при анализе официальные органы государств, привносят разнонаправленную информацию, зачастую значительно отличную от реального положения дел. Как правило, такими источниками выступают «уважаемые и заслуживающие доверие» институты. Расположенные в основном в сегменте англосакского информационного поля.

Приятным фактом в преодолении этого явления является проведение в четвертый раз в конце декабря 2009 года на базе китайского информационного агентства «Синьхуа» «Глобального форума-2009». Такие встречи можно считать шагом в формировании своего сектора в информационном пространстве и вытеснении американского (англосакского) подхода в оценках и выстраивании информационных отношений нового характера между несколькими крупными игроками информационного поля.

Но основу дезинформационного шума все-таки составляют площадки и группы на бытовом уровне. И правильность акцентов, чистота информации, выходящей в эту среду, должна являться приоритетной задачей официальных органов обеих сторон. Иначе растущий объм информации, обрушивающийся на простого обывателя, с преобладающей долей «нечистой» информации с нарушенными акцентами приведет к одному – открытому противостоянию.

9. Отношения государств на данный момент характеризуются явлением стратегического саботажа. Как со стороны России, так и со стороны Китая.

Примеров и фактов стратегического саботажа в России множество. Это и проект ВСТО, который, слава Богу, наконец, после стольких лет воплощается, проект моста через реку Амур (в районе Благовещенска) и так далее. Эти факты саботажа стратегического характера (как в форме итальянской забастовки, когда все работает, а выхода продукции нет, так и простого невыполнения указаний) переводят Россию из статуса «дееспособного субъекта» в статус «несостоятельного субъекта». Все это приводит только к одному:

– понижению статуса России как партнера в глазах партнера – Китая;

– при длительном воздействии переводу ситуации из снижения статуса в потерю статуса (потерю лица).

Имеются факты стратегического саботажа и со стороны Китая. В частности, на данный момент наиболее острым и наиболее болезненным выступает вопрос соблюдения китайскими партнерами прав на интеллектуальную собственность как на продукцию и технологию гражданского назначения, так и на продукцию военного назначения.

В данном случае неуважение Китаем прав, неуважение мыслительного труда, части души русской мысли, воплощенной в металле и технологиях, переводит Китай из статуса страны – «надежного партнера» в статус страны – «ненадежного партнера». Все это может привести и в ряде случаев уже:

– приводит к приостановлению эффективного взаимодействия и отношений сотрудничества;

– при длительном воздействии ситуации трансформируется в нежелательном для Китая направлении – приостановлении сотрудничества и взаимодействия по критическим и важным для Китая и России темам и областям.

Дмитрий РЕГЕНТОВ, директор Института российско-китайского стратегического взаимодействия

Политический журнал