Некоторые элементы российского предложения по поводу договора, который должен придать новые силы Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе, заслуживают серьезного внимания. Став в годы "холодной войны" важнейшим форумом для проведения диалога между Востоком и Западом, ОБСЕ позднее ушла в тень. Москва права, когда говорит, что этой организации можно придать более заметную роль в противодействии ложным представлениям и в ослаблении напряженности на постсоветском пространстве. 

Как сказала недавно госсекретарь США Хиллари Клинтон, выступая в Париже, Запад должен согласиться с мнением России о том, что безопасность европейского континента неделима. Если одна страна пытается обеспечить собственную безопасность за счет другой страны, это готовый рецепт угрозы для нее самой. Этому нас должна научить многовековая история европейских войн. 

Кстати, Клинтон избрала столицу Франции для изложения взглядов Вашингтона на будущее атлантического альянса не случайно. Это должно было послужить успокоительным лекарством для некоторых европейских стран, до истерики боящихся того, что Соединенные Штаты вот-вот бросят их на произвол судьбы, занявшись проблемами, связанными с усилением Китая. 

Будет справедливо сказать, что Барак Обама смотрит на Европу с какой-то странной и холодной отрешенностью. На американского президента, похоже, не производят впечатления такие дипломатические пустяки как трансатлантические взаимоотношения. К своему разочарованию, французский президент Николя Саркози был вынужден больше года ждать приглашения в Белый Дом (сейчас оно в пути). Дэвид Кэмерон (David Cameron), который надеется через несколько месяцев стать британским премьер-министром, был вынужден оставить надежду на аудиенцию у Обамы перед выборами. Но все это не означает, что Соединенные Штаты отказываются от НАТО – по крайней мере, пока. 

А российскому президенту Дмитрию Медведеву надо крепко подумать о том, действительно ли он хочет реализовать свою идею панъевропейского договора о безопасности. Первый шаг в этом направлении - найти более убедительного проводника данной идеи. Та манера, в которой Лавров говорит о своей преданности "неделимой" безопасности, заставляет аудиторию прийти к прямо противоположному выводу: что цель Москвы заключается в разделе Европы на восток и запад, а затем и в отрыве ее от США. 

Медведев откровенно говорит о тех многочисленных проблемах, которые стоят перед его страной. У Лаврова же иной склад ума, и он в собственных бедах всегда винит кого-то другого. Россия у него всегда жертва: сначала натовского империализма после распада Советского Союза, а в последнее время – грузинской агрессии на Кавказе, что крайне нелепо. 

В его изложении событий "холодная война" все еще не закончилась должным образом. Запад по-прежнему вынашивает враждебные замыслы, а НАТО является орудием его экспансии. В этой игре с нулевым исходом если российские соседи выступают за либеральную демократию, то они своими действиями наносят ущерб безопасности Москвы. 

Боль из-за утраты империи – очевидно, этим отчасти объясняется неизбывное чувство недовольства. Да и США, видимо, могли вести себя более отзывчиво и сочувственно в период постсоветского хаоса 90-х годов. Но Западу не за что извиняться, когда он протягивает руку партнерства новым европейским демократиям. 

В любом случае, это было раньше. Ни один объективный анализ опасностей, грозящих России, не дает оснований говорить о том, что виной тому Запад. Опасности скрываются в демографической ситуации, грозящей бедственным сокращением населения в России; в усилении сепаратизма и исламистского экстремизма; в неспособности страны обеспечить устойчивое экономическое процветание за счет углеводородных богатств. А если Москва ищет за рубежом стратегических соперников, то ей следует бросить взгляд на восток, где усиливающийся, благополучный и властолюбивый Китай вожделенно смотрит на заброшенную Сибирь. 

Есть предположение, что Москве нужно алиби. Выставляя НАТО в качестве агрессора, Кремль отвлекает внимание людей от своих гнетущих внутренних провалов и неудач. Ведь от российских лидеров вполне могут потребовать ответа, почему сырьевое богатство страны не используется для модернизации ее экономики и восстановления полуразрушенной инфраструктуры советской эпохи. 

Члены НАТО не могут допустить, чтобы Россия налагала запреты на их усилия по корректировке целей, предназначения и возможностей альянса. Для этого они должны добиться того, что дипломаты называют "стратегическим согласием". Самый разумный и трезвый ответ Москве – это отзывчивое и чуткое отношение к ее озабоченностям и одновременно решительное и твердое неприятие любых идей о том, что Европу снова можно поделить на соперничающие между собой сферы влияния. 

Отзывчивость и чуткость означают, что на избрание новым президентом Украины промосковского кандидата Виктора Януковича нужно смотреть спокойно и невозмутимо. Выборы прошли честно и справедливо, как можно было только надеяться. Западное предложение Украине о присоединении к либеральному демократическому сообществу стран должно оставаться в силе, однако у украинцев есть полное право пойти иным путем. 

Точно так же, в стратегической концепции НАТО должны найти признание требования ее новых членов из Центральной и Восточной Европы о подтверждении альянсом своей основополагающей гарантии защиты их территории. С началом войны в Афганистане США и некоторые другие страны пытаются легализовать задачи НАТО по обеспечению не только европейской, но и глобальной безопасности. Но такая корректировка будет звучать убедительно и правдоподобно лишь в том случае, если альянс сохранит доверие своих членов к статье 5, которая гарантирует взаимную оборону. 

А практическое сотрудничество с Россией в областях, представляющих взаимный интерес, таких как противоракетная оборона и сокращение ядерных вооружений, будет возможно лишь в том случае, если она в полной мере осознает, что гарантии защиты НАТО распространяются на всех членов блока. Но пока у Лаврова есть возможность разделять и властвовать, именно так он и будет поступать. 

В связи с этим возникает весьма уместный вопрос к тем политическим карликам, которые считаются сегодня европейскими лидерами. Прошло двадцать лет с момента окончания "холодной войны". Но почему же споры о безопасности их континента по-прежнему ведут в основном США и Россия? Они могут найти на это ответ, но для этого им придется взглянуть в зеркало.

Филип Стивенс (Philip Stephens)

ИноСМИ