Что же касается понимания Востока, то тут вообще беда. У Лескова в одном из романов о социал-демократах есть такой эпизод: каким-то образом в эту среду революционеров затесался китаец, который всё пытался выяснить, чего собственно эта публика добивается, и когда гостя с Востока посвятили во все смыслы «борьбы», тот и говорит, что такое было в Китае в глубокой древности. Над китайцем посмеялись — что он понимает в революционной борьбе! Но им всем было невдомёк, что история Китая настолько многомерна, что на самом деле не раз там были исторические эпизоды, подобные тому, что представляла себой деятельность народовольцев.
Человек — мера всех вещей. Разные культуры базируются на совершенно разных моделях или образах человека.
Я в течении многих лет совершенно безуспешно пытался выяснить у людей, занимающихся общественными науками, от какого образа человека они отталкиваются. Максимум, что мне удалось выяснить, что в современных социальных науках этот вопрос не принято задавать, и что человек — категория юридическая, то есть, человек является неким элементом чисто юридического механизма. Грустно это. Куда делся «образ и подобие Божье»?
В разных культурах, мало того, что разные модели человека, так еще и совершенно разное мировосприятие, совершенно разное видение мира.
В авраамических культурах человек отделён от окружающего пространства, от природы. Человек, освободившись от влияния «природных духов», вместе с тем и оторвался от корней. Конечно это дало невероятный импульс материальному развитию. И привело к возникновению науки, как инструмента внешнего познания и преобразования мира,. Но отсюда же и экзистенциальное отчуждение, и провал в одиночество, в тот момент, когда механистическое картезианское восприятие сочло, что перестало в своём развитии нуждаться в «идее Бога».
Очень многие понятие в восточных культурах при внешней узнаваемости имеют совсем другой смысл, чем мы подозреваем. Это почти как у Пелевина в «Чапаеве и пустоте»: «Слова те же и музыка та же, но смысл другой».
Приведу несколько примеров. Вот вроде всем известно, что основой буддийской доктрины является избавление от страданий, на санскрите используется термин «дукха» — но это не совсем страдание, это скорее переводится, как «надоело» или «обрыдло», то есть речь идет об избавлении или выходе за пределы дурной бесконечности, спасения от некоего «Дня сурка».
Или мы говорим об индийской философии. Опять же, мы переводим слово «даршана» как философию, хотя это является просто описанием мира с высоты той или иной стадии духовного развития, не имеющее присущих философии методологии и логики.
Надо иметь в виду, что авраамические культуры при том, что вроде диалектика сейчас в целом признаётся, в основе своей все-таки дуалистичны, в то время, как и даосизм и ведическая традиции диалектичны.
Если для китайцев в черном содержится зачаток белого, а в белом — черного, а для индусов — что черное, что белое, и то и другое — иллюзия и продукт нашего искаженного восприятия, то для нас черное — есть черное, а белое — есть белое.
Если мы берём японцев, то нам в жизни не догадаться, что у них центр речи и центр восприятия природных звуков — один и тот же. В то время как у носителей других языков, эти центры разные и даже находятся в разных полушариях головного мозга, и это не генетическое свойство, а именно свойство самого языка. Так что для японцев шум ветра или журчание ручья не самом деле сродни человеческой речи. И таких примеров разницы восприятия можно привести огромное количество. И конечно, в японской культуре преобладает доминирование эстетики над этикой. Это видно из эстетизации даже самых крайних проявлений человеческого поведения.
Но, наверно, нам важнее научиться понимать политический язык, чтобы не попадать в неудобные ситуации. Вот к примеру маоистская доктрина. Нам кажется, что Мао Цзе Дун был крайне левым марксистом. На самом деле, Великий кормчий был последователем философа Ле Цзы и императора Цинь Шихуанди, живших в III веке до нашей эры, и во многом создавшим китайское государство. Да, внешняя упаковка маоизма напоминает марксизм, но это все-таки другое.
А в общем случае, в Китае задача человека — следовать или Дао (пути естественности), или следовать совершенным социальным нормам «благородного мужа» согласно конфуцианской доктрине. И, казалось бы, эти пути противоречат друг другу, но на самом деле одно без другого не существует, вот такая вот диалектика.
И, конечно, надо понимать, что непрерывность китайского исторического опыта почти невероятна. Как минимум 3000 лет письменной истории, если не больше. До монгольского завоевания, а это XIII век, в Китае существовал аналог наших учебных заведений государственного управления в течении 1600 лет.
И, конечно, в том же Китае общество сословное, хотя может быть на сегодняшний день и не очень явно. А социальным лифтом, что сегодня, что в древности становился уровень образования. Дело в том, что учащийся лет до двадцати не может читать классическую литературу и сложные доктрины, просто потому, что он не знает достаточного количества иероглифов. И если обыватель ограничивается средним образованием, то ему уже серьезной карьеры не видать. Да, он может заняться торговлей или ремеслом, но все равно он остается в подчиненном положении.
В Индии же, при том, что варны (касты) вроде как отменены, все равно в ежедневном восприятии они сохраняются. И член каждой варны должен следовать своей дхарма (закону) чтобы считаться достойным членом общества. Даже коммунисты Индии из варны брахманов или кшатриев ведут себя с представителями других сословий так же, как и их далекие предки. Они даже не замечают, что это приходит в полное противоречие с учением марксизма-ленинизма.
Я тут не касаюсь тонкостей духовного пути, восприятия времени, доктрины освобождения и спасения, законов кармы, критериев истины, сложнейшей структуры общества и многих других особенностей. Не будут в этих заметках упомянуты и другие культуры, чьи ареалы расположены западнее Индии (при том, что культурный ландшафт этой страны еще более усложняет наличие в нем огромного числа их представителей, в религиозном смысле — последователей ислама).
Каждая из культур, которые объективно соседствуют с нами и с которыми нам жить рядом, это целые вселенные, которые мы во многом упустили, находясь в прелести европоцентризма.
Да, Европа была последние 500 лет великолепной. Своими успехами она обязана тому, что именно в ней возник такой инструмент, как научный метод познания, но сегодня этот инструмент доступен всем, и это преимущество осталось в прошлом. А вот культурные и духовные практики, что наши собственные, что наших соседей, никуда не делись, и мы обречены их изучать и находить пути гармоничного восприятия друг друга. Подозреваю, что это задача на столетия, но деваться некуда.