«Безопасный регион» старого образца

Вместо камер слежения у ярославской полиции XIX века были ночные сторожа, которые, впрочем, охотнее спали, чем работали

Это сейчас ярославские силовики могут следить за оперативной обстановкой с помощью видеокамер и в случае чего высылать на место происшествия наряды милиции. Во второй половине XIX века ни о каких камерах, конечно, и речи не шло. А присматривать за соблюдением порядка на улицах города должны были ночные караульные, свистом призывающие полицейских на помощь ярославцам. Правда, от такого «аналога» нынешней системы «Безопасный регион» полицейским чаще выходила головная боль, чем польза.

Свистки с колотушками

Ночные караульные, или попросту сторожа, призваны были в первую очередь охранять жителей города от пожаров. Кроме того, сторожей обязали «оказывать полное содействие полиции: пьяных, шумящих на улице, лиц подозрительных, идущих в ночное время с узлами или поклажею, задерживать и передавать полицейскому, которого призывать свистком». Услышав крики о помощи, тоже полагалось свистеть. Эти и другие правила были прописаны в постановлении, принятом городской Думой Ярославля в 1879 году.

Но ночная охрана в городе не заладилась. Граждане должны были платить за содержание караулов, или как вариант – выполнять обязанности сторожей самостоятельно. Хитрые ярославцы быстро обернули закон в свою пользу, и инициатива властей с треском провалилась. «При объезде мною города я на многих улицах, как в центре, так и в глухих местностях, где последние не освещены фонарями, вообще не нашел ночных сторожей», – докладывает ярославский полицмейстер Алкалаев-Калагеоргий в городскую управу в ноябре 1881 года.

Недовольны были и сами караульные, которым многие ярославцы «забывали» платить. За мещанина Филиппа Шевнова, которому жители улиц Мамонтова и Широкой (ныне – Стачек) задолжали 15 рублей 45 копеек, даже заступился в официальном прошении к мировому судье городской голова Иван Вахрамеев. Он настаивал, что исправно служащему сторожу деньги надо бы вернуть.

Решено было постановление ужесточить: теперь все без исключения горожане, владеющие домами, лавками и другой недвижимостью, содержали ночные караулы в обязательном порядке. Город делился на полицейские участки, и за каждым из них Дума закрепила одного или нескольких уполномоченных. Они обязаны были следить за «неупустительным исполнением обязанностей» сторожами, имея право уволить их за «халтуру».

Караульными становились мужчины от 20 до 60 лет преимущественно из бессрочно-отпускных или отставных солдат, имеющие паспорта и не состоящие под судом. Перед вступлением в должность они получали бляху, трещотку, свисток и книжку с инструкцией. В нехитрые обязанности караульных входило курсировать по своему участку с 6 вечера до 7 утра осенью и зимой и с 9 вечера до 6 утра весной и летом. Следить, нет ли где пожара, и при необходимости будить жильцов и звать на помощь соседей. Ну и, как уже говорилось, свистеть, извещая полицию о любых беспорядках.

Не рано встает охрана

Казалось, теперь-то все должно наладиться: ярославцы исправно платят, сторожа бдят, полиция спешит на помощь. Первые несколько лет так оно и было: полицмейстер не реже 4 раз в неделю совершал «контрольный рейд» по городу и убеждался, что караульные «исправляют свои обязанности довольно усердно».

Но постепенно самой главной из своих обязанностей – не спать – сторожа начали пренебрегать. Сначала бессовестно дрыхнущих на посту застукивали на одной-двух улицах, а к 1885 году это уже приобрело масштабы городского бедствия. Полицмейстер Равич-Щербо взывает к городской управе: «Караульные положительно не обращают никакого внимания на свои обязанности и являются на место единственно только спать или вообще не являются. Спрашивается, за что бедные обыватели платят каждомесячно сторожам деньги?».

К слову, «бедные обыватели» платили немало: содержание караульных обходилось более чем в 10 тысяч рублей в год.

На нерадивых работников подавали жалобы и сами ярославцы. Поводов хватало: например, старый и глухой крестьянин Федор Голландский, стороживший Большую Федоровскую, часто был замечен спящим, из-за чего у него воровали то колотушку, то шапку. А солдат Степан Мартынов на Благовещенской был сильно близорук и с двух шагов не видел ничего. Кроме того, в питейных заведениях его видели гораздо чаще, чем на посту.

Наше дело – тишина

Все эти безобразия привели к разгулу преступности. Так, в ночь на 6 августа 1885 года практически весь город остался без охраны. «Не нашел на местах ни одного сторожа, а именно: на волжском берегу от Которосли до бульвара, на Срубной, у Государственного банка, на Борисоглебской, Пошехонской, Даниловской, Цыганской и Сенной; сторожей же Большой Угличской улицы и Дворянской увидел спящими, – негодует Равич-Щербо. – Караульные своей бездеятельностью потворствуют ворам и дают им полную свободу мошенничать и обворовывать граждан Ярославля».

По наблюдениям ярославского полицмейстера, летом 1885 года в губернском городе ошивалось более 200 человек – солдат, крестьян близлежащих селений и других непонятных личностей без определенного занятия и места жительства. Спали они где попало – под заборами, на бульварах, на набережной, площадях. Причем около 50 из них уже по нескольку раз отсидели в острогах за кражи.

«И эти-то люди, пользуясь отсутствием сторожей, обкрадывают граждан и сбывают краденое тотчас же известным им лицам», – резюмирует полицмейстер.

Участились и квартирные кражи: в ночь на 4 августа воры забрались в дом мещанина Павла Работнова на Рыбинской улице. Взломали замок, похитили платья его дочерей на 2000 рублей и с огромными узлами за спиной спокойно ушли восвояси. В ночь на 28 сентября обокрали квартиру отставного унтер-офицера Густина Поля на Угличской. Вором оказался мещанин Федор Бутаков, зарывший похищенное – где бы вы думали? – в куче навоза на соседнем огороде. Причем краденой подушкой не побрезговал сторож с этой же улицы – свидетели видели, как вместе с Бутаковым они вырывали подушку из навоза.

У сторожей, докладывает полицмейстер, есть своя принципиальная позиция: мол, наше дело – пожары и тишина. А потому «если вор идет со двора с узлом и не нарушает тишины и спокойствия, значит, иди куда хочешь, и ему, сторожу, до этого дела нет».

Спрашивается, почему службу караульных не упразднили вообще, поставив вместо них полицейских? Дело в том, что ставить-то было некого – в полиции не хватало нижних чинов. Были предложения подчинить сторожей полиции, наказывать рублем за совершенные на их участках кражи (а за вовремя поданный свист, напротив, давать премию от 1 до 3 рублей). В 1909 году рассматривался вопрос о реорганизации ночной охраны, но в итоге решили все оставить как есть: сторожа как могли охраняли ярославцев от пожаров, и других функций на них возлагать не стали.

Анна КОУЗОВА

"Ярославский Регион"
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе