Дурман исторических примеров

Российская история резко ускоряет свое движение, и, конечно же, с новой пышностью расцветает любимое занятие наших интеллектуалов — жонглирование историческими аналогиями.

Интеллектуалы-охранители заклинают от повторения 17-го года, выявляют замаскированных милюковых, керенских, троцких, а интеллектуалы-оппозиционеры рассуждают о приближении нового 89-го и 91-го года и составляют по аналогии с ними подробные графики предстоящих событий.


Ну а самые матерые уже просто на автомате выдают поток исторических примеров в ответ на любое событие, будь оно крупным, средним или микроскопическим. «…Киберактивисты прониклись культурным переживанием 9 термидора, когда кролики из конвента вдруг стали засвистывать и загавкивать удава-Неподкупного, а там его в телеге и на эшафот свезли. Только таким радостным переживанием могу объяснить возбуждение киберактивистов…»


Как вы думаете, с какой стати вызван на ковер призрак Робеспьера, гонимого взбунтовавшимся Конвентом? Да всего лишь из-за пустякового эпизода с Путиным, который вышел как-то покрасоваться на борцовскую арену и был за это освистан публикой. Автор этого пафосного пассажа, весьма заслуженный в прошлом комментатор, конечно, готов к тому, что с его мнением не каждый согласится, но уж явно не ждет, что его исторические штудии будут просто высмеяны читателями как очевидная и неуместная ахинея.


И правильно делает, что не ждет. Потому что жонглирование вытаскиваемыми из рукава историческими примерами — это крайне респектабельное занятие в наших интеллектуальных кругах всех расцветок и даже общепринятый способ разъяснения всего, что происходит сегодня, а равно и предсказания того, что предстоит завтра.


На каждый случай и для всех коллективных и личных нужд заранее готовы шпаргалки с выписанными формулами, подводящими базу под любые желания или страхи. Если не нравятся народные протесты, следует напомнить про «русский бунт, бессмысленный и беспощадный». Если начальство хочет уесть своих критиков, не обойтись без крылатой фразы столыпинского спичрайтера про «великие потрясения», с одной стороны, и «великую Россию» — с другой. А если хочется не просто выпить, а выпить со значением, то надо по-диссидентски поднять тост «за наше безнадежное дело».


И все это вовсе не милые украшения речи, а нечто, подменяющее собой анализ сегодняшней действительности.


Жонглирование примерами из домашней и иностранной истории — старинная страсть российской интеллигенции. Пользу она приносила редко, а дурманила головы часто. Всех, кто буквально воспринимал исторические аналогии и примеры, они только сбивали с толку и подталкивали к неверным решениям.


Один пример того, к чему ведет пристрастие к примерам. После октябрьского переворота известнейшим эмигрантским политическим прогнозистом был профессор Николай Устрялов, основатель сменовеховства. Он считал, что русская революция будет повторять этапы революции французской, двигаясь от первоначальных эксцессов к некоей благоразумной нормализации, и с полной искренностью выискивал в событиях 1920—1930-х годов термидор, фрюктидор и брюмер.


После того как жизнь опровергала очередную его французскую аналогию, профессор Устрялов тут же подбирал другую. В середине 1930-х Устрялов жил в Харбине. Здравомыслящий человек, менее обремененный эрудицией, анализируя новости, приходящие из СССР, легко мог понять, что там становится все горячее. Но бедный профессор, отгородившийся от действительности историческими штампами, именно тогда добровольно вернулся в Москву и быстро погиб. Еще накануне ареста он продолжал сравнивать в дневнике сталинскую архитектуру с бонапартовской, процессы старых большевиков с процессами жирондистов и дантонистов и даже не пытался просто, без заранее заготовленных шаблонов, осмыслить то, что происходило вокруг него.


Чем глубже человек понимает и чем больше любит историю, тем аккуратнее он с историческими примерами.


История не склад шпаргалок. Если ее знание и помогает ориентироваться в сегодняшних делах, то на уровне интуиции, понимания духа событий. А сами события не повторяются.


В России XXI века не может повториться 17-й год. Ну хотя бы потому, что тогда среднестатистический россиянин был полуграмотным молодым крестьянином или солдатом из крестьян, а сегодня он довольно образованный горожанин средних лет. Это совершенно разные люди с очень разными интересами.


Не может повториться даже и 89-й, хотя он куда ближе. Позднесоветское общество не особо похоже на нынешнее. Даже те, кто успел лично поучаствовать в тогдашней революции, сейчас не похожи на себя тогдашних.


Сегодняшний политический кризис не рассосется сам собой. У него своя логика. Но, плохим или хорошим станет его исход, это будет что-то по-новому удачное или по-новому провальное, не совпадающее с тем, что приносили прошлые кризисы.


Это будет принципиально новый гражданский опыт, уклониться от приобретения которого сейчас уже просто невозможно. В поразительной нехватке такого опыта, может быть, главная уникальность нашей страны.


После Смутного времени, за целых 400 лет, несколько подавленных бунтов, пара революций и пара десятилетий полудемократии, а все остальное время — полное господство центральной власти и полная же беспомощность общества. На фоне любой страны хоть в Европе, хоть в Азии дефицит гражданского опыта потрясающий.


Уход в мирок исторических примеров и литературных клише — это попытка заменить его суррогатами, простительная в эпохи застоя и безнадежно наивная во времена перемен. История набирает ход. В 2012 году она не кладовка, где свалены карточки с выписанными «примерами», а воздух, которым дышит страна.


Сергей Шелин

Газета.Ru

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе