Hе докурив последней папиросы…

«Стол» вспоминает забытых советских поэтов, не вернувшихся с фронтов Великой Отечественной войны.

Этот текст должен был появиться еще неделю назад – накануне 22 июня. Но мы специально попридержали его, чтобы он не затерялся в потоке военно-патриотических статей, посвящённых 77-летию начала Великой Отечественной войны и написанных так, как будто бы 22 июня нашему народу есть что праздновать.

Этот текст – о поэтах, не вернувшихся с фронта, а потому так и оставшихся неизвестными широкому советскому читателю.

Мы давно уже привыкли судить о событиях Великой Отечественной по книгам писателей-фронтовиков. Борис Васильев, Виктор Астафьев, Юлия Друнина, Булат Окуджава, Василь Быков, Виктор Некрасов, Эммануил Казакевич, Даниил Гранин, Юрия Бондарева и сотни других сделали всё, чтобы донести до нас, сегодняшних, свой собственный взгляд на войну, который так разительно отличался от победных реляций Советского информбюро. Но были и те, чьих голосов мы уже никогда не услышим.

Именно им, своим одногодкам, и посвятил своё стихотворение «Голос друга» поэт Борис Слуцкий:

Давайте после драки
Помашем кулаками:
Не только пиво-раки
Мы ели и лакали,
Нет, назначались сроки,
Готовились бои,
Готовились в пророки
Товарищи мои.

Сейчас всё это странно,
Звучит всё это глупо.
В пяти соседних странах
Зарыты наши трупы.
И мрамор лейтенантов –
Фанерный монумент –
Венчанье тех талантов,
Развязка тех легенд.

Хотите поговорить о настоящем значении Великой Отечественной? Тогда давайте говорить не о победителях, а о тех, кто не вернулся с этой проклятой войны.



Иосиф Уткин

Иосиф Павлович Уткин родился во Внутренней Монголии, где его родители занимались строительством КВЖД. Первые двадцать лет своей жизни провёл в Иркутске. Ещё в неполные семнадцать лет он под влиянием старшего брата Александра вступил в Рабочую дружину Иркутска, содействовал установлению Советской власти в родном городе. К началу двадцатого он уже комсомолец, в мае того же года он вместе с товарищами отправился на Дальневосточный фронт. Так что «По долинам и по взгорьям…» – это и про него тоже.


Иосиф Уткин


Два года спустя он – политрук допризывной молодёжи и секретарь комсомольской газеты – начинает писать стихи.  Стихи правильные, и в 1924 году Уткина по комсомольской путёвке направляют учиться в московский Институт журналистики.

Уткин молод, энергичен, напорист, он один из сотен талантливых провинциалов, решивших покорить большой мир. Уже в 1925 году в журнале «Молодая гвардия»  выходит его первая серьёзная публикация – «Повесть о рыжем Мотэле», поэма о том, как революционные перемены отразились в традиционной еврейской среде. Первое публичное чтение «Повести…» во ВХУТЕМАСе стало литературной сенсацией.

Карьера Уткина растёт как на дрожжах. Он работает в «Комсомольской правде» завлитотделом. Потом переходит завотделом поэзии в Издательство художественной литературы. Как и положено маститому литератору, живёт в Доме писательского кооператива на Камергерском.

Правда, стихи он почти не пишет – некогда, общественная жизнь, партийные поручения, всё время нужно быть начеку, ибо враг не дремлет и могут даже пол видом безобидной детской повести протащить какую-нибудь троцкистскую чернуху.

Но вот начинается война, и Уткин неожиданно для всех оставляет и шикарную квартиру, и должность, дающую право на бронь от призыва. Добровольцем он идёт в пехоту – в самую мясорубку под Брянск.

Под Ельней в сентябре 1941 года он получает ранение, осколок мины лишает его всех пальцев правой руки.

В ташкентском госпитале, куда его отправили на лечение, он вновь хватает огрызок карандаша – в левую руку – и начинает на обрывках газет писать стихи.  На одном дыхании он выдаёт сразу две книжки военной лирики: «Фронтовые стихи» и «Стихи о героях». Девочки-медсестры плакали, пока в госпитале набело переписывали его каракули.

На улице полночь. Свет догорает.
Высокие звезды видны.
Ты пишешь письмо мне, моя дорогая,
В пылающий адрес войны.

Как долго ты пишешь его, дорогая,
Окончишь и примешься вновь.
Зато я уверен: к переднему краю
Прорвётся такая любовь!

С первых же дней после публикации его стихи расхватывают композиторы – стране нужны военные песни! А сам Уткин неустанно бомбардирует Сталина письмами с просьбами о возвращении на фронт – на передовую.

Его вернули, но уже не как солдата, в как спецкора Совинформбюро. И он вновь лезет по самый град бомб и там, в окопах, пишет сборник лирических стихов…

Погиб он осенью 1944 года – в авиакатастрофе, возвращаясь в Москву от партизан из-под Бухареста.



Джек Алтаузен

Яков Алтаузен – друг юности Иосифа Уткина – родился на Ленских приисках под Иркутском в семье еврейского конюха и ссыльнопоселенца из Витебской губернии. В одиннадцать лет оказался в Китае. Жил в Харбине и Шанхае, где продавал газеты, был посыльным в гостинице и ходил на пароходе между Шанхаем и Гонконгом.


Джек Алтаузен


Именно тогда Яков становится Джеком – видимо, в честь Джека Лондона. Он, как и популярный тогда герой Мартин Иден, много работает – на кожевенном заводе, на лесосплаве, на железной дороге, занимаясь в свободное время самообразованием. Попав во время своих странствий из Харбина в Читу, Алтаузен знакомится с Иосифом Уткиным, который становится его настоящим наставником.

В 1922 году Алтаузен вступает в комсомол, начинает писать стихи и печататься в журнале «Красные зори», затем – даже раньше Уткина – он приезжает в Москву и поступает в Литературно-художественный институт. Так что можно сказать, это Уткин поехал следом за своим протеже.

Затем Алтаузен и Уткин снова вместе: с конца 20-х Джек Алтаузен работает секретарём литотдела в «Комсомольской правде», затем вступает в Союз писателей.

С началом Великой Отечественной становится военкором газеты «Боевая красноармейская» 12-й армии Юго-Западного фронта.

Погиб он в мае 1942-го под Харьковом, принимая участие в захлебнувшемся наступлении в районе Изюм–Барвенково–Лозовая.

Сегодня из всего творческого наследия Алтаузена наиболее известны лишь несколько стихов, ставших песнями: «Бушует полярное море», «Нашим братьям», «Шумел Байкал».

Самая известная – «Большая страна Китай», исполненная Аркадием Северным.

Большая страна Китай,
Народу в ней не счесть.
Красивый порт Шанхай
На берегу моря есть.



Павел Коган

Павел Коган родился в первый год по окончании Гражданской войны в Киеве. Через несколько месяцев его семья перебралась в Москву. Отучившись в ИФЛИ, поступил в Литературный институт им. Горького.


Павел Коган


Уже тогда его стихи были на слуху и пользовались успехом в московских поэтических и литературных кругах, хотя у Когана так и не случилось ни одной прижизненной публикации. Хотя, например, в 1937-м он совместно с другом Георгием Ленским написал знаменитую песню «Бригантина», которой было суждено стать гимном 60-х:

Пьем за яростных, за непохожих,
За презревших грошевой уют.
Вьётся по ветру Весёлый Роджер,
Люди Флинта песенку поют…

Но тогда стихи Когана не печатали  – такие дерзкие слова в 37 году вполне могли бы расценить как «антисоветчину». Кстати, в 60-е годы вместо слова «непохожих» в народе потом стали петь еще более дерзкие слова: «непокорных».

Война застала его в геологической экспедиции в Армении. Вообще-то Павел был настолько близорук, что не подлежал призыву, тем не менее он не только добьётся отправки на фронт, но и попадёт в полковую разведку переводчиком в звании лейтенанта.

В 1942 году Павел Коган сложит голову на сопке Сахарная Голова под Новороссийском.

Его же песня стала широко известной лишь после смерти Сталина. Особенно «продвинул» её Юрий Визбор, работавший тогда в «Кругозоре». Ну а потом её подхватили разные неформалы и путешественники: общий дух песни хорошо лёг на тогдашнюю «оттепель». И в 1968 году – больше чем через четверть века после своей гибели – Коган получил свою первую литературную награду:  мемориальную медаль литературного конкурса имени Н. Островского.



Михаил Кульчицкий

Михаил Кульчицкий родился в 1919 году в Харькове в семье адвоката и бывшего офицера 12-го драгунского Стародубского полка. Со своими стихами Кульчицкий дебютировал в 16 лет в журнале «Пионер». Затем, после окончания десятилетки, работал сначала плотником, потом чертёжником на Харьковском тракторном заводе. Отучившись год в Харьковском университете, перевёлся в Литературный институт им. Горького, где вместе с Коганом посещал семинары Ильи Сельвинского. Одновременно он давал уроки в одной из московских школ.


Михаил Кульчицкий


В 1941-м был зачислен в истребительный батальон и ушёл на фронт.  В середине декабря 1942 года окончил пулемётно-миномётное училище, получив звание младшего лейтенанта. И одновременно опубликовал серию фронтовых стихов – пронзительных, совершенно не похожих на патриотические вирши, заполонившие в те дни все советские газеты.

Война ж совсем не фейерверк,
А просто – трудная работа,
Когда – черна от пота – вверх
Скользит по пахоте пехота.

В 1965 году это стихотворение Кульчицкого в исполнении Бориса Слуцкого прозвучит в фильме Марлена Хуциева «Застава Ильича». Владимир Высоцкий включил стихи Кульчицкого в знаменитый поэтический цикл «Мой Гамлет».

Но сам Кульчицкий погиб во время танкового боя 19 января 1943 года. Похоронен в братской могиле в селе Павленково Новопсковского района Луганской области.



Николай Майоров

Николай Майоров родился в Симбирской губернии в 1919 году. После школы поступил на исторический факультет МГУ, а с 1939 года стал посещать Литинститут, где его особенно интересовали поэтические семинары Павла Антокольского.


Николай Майоров


Писавшего взахлёб студента истфака скоро признали своим и всё чаще приглашали почитать стихи перед студенческой аудиторией, полюбившей его сразу и безоговорочно. Успех окрылил автора. Учившийся вместе с ним его ровесник Михаил Кульчицкий оставит воспоминания, где назовёт друга «глыбой», тем ориентиром, к которому всем хотелось тянуться.

В сентябре 1941-го ушёл добровольцем на фронт. На войне был политруком пулемётной роты 1106-го стрелкового полка 331-й дивизии. Погиб на фронте у деревни Баранцево Смоленской области. Похоронен в братской могиле.

Вот и вся биография.

А в 1962 году нашлись его стихи, опубликованные в газете «Московский университет».

Именно там в 1940 году появилась его пророческая эпитафия поколению:

Мы были высоки, русоволосы.
Вы в книгах прочитаете, как миф,
О людях, что ушли, не долюбив,
Не докурив последней папиросы…

Это его стихи, чудом дошедшие до нас на пожелтевшей газетной бумаге. Больше не сохранилось ничего: написанные в 1939-м и 1940 годах две поэмы утеряны, как и чемодан с рукописями, отданный на хранение перед войной.

Тем не менее его друг Владимир Жуков издал сборник под названием «Мы», по крупицам собрав воспоминания друзей и коллег. Так, стихи Николая Майорова о войне, вернее, о её предчувствии от имени «мы-поколения», вошли в список лучших произведений военного жанра – наряду с творчеством Константина Симонова и Александра Твардовского, Анны Ахматовой и Ольги Берггольц.

Посмертно он стал членом Союза писателей, что само по себе является фактом уникальным. Его именем названа улица в Иванове, а к 70-летию Победы Кармановская школа тоже добилась права носить имя выдающегося поэта.



Георгий Суворов

Выходец их бедной абаканской семьи, воспитывавшийся вместе с сестрой в детском доме. Уже 14-летним он начинает учиться в педагогическом училище, но оставляет его, чтобы заботиться о сестре. В 1937 году работает учителем начальных классов, тогда же начинает писать стихи.


Георгий Суворов


Также он входит в литературное объединение при газете «Красноярский рабочий». С первого курса Педагогического института Суворов призывается в ряды Красной Армии для прохождения срочной службы в Омске, где печатаются его первые произведения.

В сентябре 1941-го Суворов на фронте. Он начинает службу рядовым, но уже скоро становится лейтенантом. Несмотря на ранение и госпиталь, возвращается в строй – на Ленинградский фронт, где командует взводом противотанковых ружей и пишет для дивизионной газеты «За Родину». В блокадном городе, рубежи которого он защищает, журналы «Звезда» и «Ленинград» также публикуют его стихи.

Вперед, на запад! –
Цену этих слов
Мы поняли, когда в горячем пыле
Мы штурмовали стены городов
Ценой нечеловеческих усилий. 

Вперед, на запад! –
Дерзкая мечта…
Я знаю, нас никто не остановит.
Целуют землю русскую уста,
Отбитую ценой солдатской крови.

Пускай мы не прошли и полпути,
Пускай звезда уходит в ночь устало.
Теперь на Запад будем мы идти,
Вперёд идти – во что бы то ни стало.

Он умер от ран уже на пути в сторону Запада – 13 февраля 1944 – после боёв за Нарвский плацдарм.

На братской могиле в городе Сланцы, где погребены останки Георгия Суворова, выбиты строки одного из его стихотворений:

«Свой добрый век мы прожили, как люди, и для людей…»

А в 1966 году был издан самый знаменитый сборник стихов Суворова «Сонеты гнева», прославивший его на всю страну.



Всеволод Багрицкий

Всеволод Багрицкий – сын поэта Эдуарда Багрицкого, выходец из литературной семьи. Ещё школьником он работает в редакции «Пионерской правды», тогда же заводит дружбу с Еленой Боннэр, дочкой ответственного руководителя Исполкома Коминтерна и будущей женой академика Сахарова, которую в семье Багрицких шутя называют «наша законная невеста», несмотря на нежный возраст и Елены, и Всеволода. Судьба Багрицкого типична для представителей этого круга: отец умирает в 1934-м, а три года спустя его мать, Лидию Суок, отправляют по этапу в ГУЛАГ. В карагандинской ссылке она еженедельно ходила отмечаться в местное управление НКВД, расположенное – вот ирония судьбы! – на улице имени Эдуарда Багрицкого.


Всеволод Багрицкий


Сам Всеволод избежал ареста тогда чудом: он учился в Московской государственной театральной студии,  принимал активное участие в написании и постановке пьесы «Город на заре» в «Арбузовской студии», основанной на руинах ТРАМ-театра, также работал в «Литературной газете».

С первых дней войны добивался отправки на фронт, хотя был снят с воинского учёта из-за сильной близорукости. В январе 1942 года он таки добился своего: его направили фронтовым корреспондентом в газету «Отвага» 2-й Ударной армии Волховского фронта – в ту самую армию генерала Власова, практически полностью уничтоженную гитлеровцами в Волховском «котле».

Багрицкий погиб через три недели пребывания на фронте – в деревушке Дубовик Ленинградской области.

В 1958-м в сборнике погибших на войне поэтов «Стихи остаются в строю» нашлось место и немногочисленным стихам Багрицкого. Позже, в 1964 году, вышел и первый сборник стихов поэта «Дневники. Письма. Стихи».

Мне противно жить, не раздеваясь,
На гнилой соломе спать.
И, замерзшим нищим подавая,
Надоевший голод забывать.

Коченея, прятаться от ветра,
Вспоминать погибших имена,
Из дому не получать ответа,
Барахло на чёрный хлеб менять.
 
Дважды в день считать себя умершим,
Путать планы, числа и пути,
Ликовать, что жил на свете меньше
Двадцати.

Автор
Олег Уппит
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе