О Романовых с любовью

Выставка «Последние дни Романовых» в фотографиях, сделанных учителем детей Николая II Пьером Жильяром, рассказывает не только о горьких месяцах ссылки, но и о простой и счастливой жизни царской семьи. Выставка открылась в Московском Государственном историческом музее и продлится всего три недели.

Швейцарец Пьер Жильяр прибыл в Россию в 1904 году, чтобы преподавать французский язык сыну герцога Георгия Лейхтенбергского, дяди Николая II. Через год Жильяр был приглашен стать учителем царских дочерей, а позже, в 1913-м, сделался наставником царевича Алексея. За 13 лет, которые Пьер провел с Романовыми, он настолько сблизился с семьей, что фактически стал ее частью. Дети, для которых он был не только учителем и мудрым воспитателем, но и товарищем, росли на его глазах, он участвовал в семейных праздниках, сопровождал семью во время путешествий и в ссылку за Романовыми последовал добровольно, без сомнений. При себе у Пьера всегда была камера. Он не был профессиональным фотографом, но фотографировать очень любил. Благодаря этому увлечению Жильяра сегодня мы можем увидеть хронику последних лет жизни царской семьи. Более 200 его фотографий представлено на выставке, открывшейся в Государственном историческом музее. 

Пространство выставки

Стены небольшого длинного узкого зала на нижнем этаже музея забраны крашеными досками, от этого комната напоминает барак, сразу рождая мысли о тяготах ссылки. Но фотографии на этих стенах говорят другое. Они – о простых радостях счастья дружной семейной жизни, о скромном, но вовсе не смущающем представителей царской фамилии быте. Тут нет постановочных кадров, застывших поз, парадных одежд – это настоящие семейные хроники, взгляд изнутри.

Царское Село, 1917 год, ссылка. Николай II не так давно отрекся от престола, война. И в армии, и в правительстве развал, но май, весна, а он, муж и отец, наконец вместе со своей семьей. На поляне парка разбивают огород: все вместе – и государь, и княжны, с ними прислуга и даже солдаты снимают дерн, на носилках переносят и складывают в кучи, вскапывают грядки.

Немногим раньше апрель, Пасха. Священник на фоне открытых царских врат, а рядом кресла, зеркала: иконостас устроили прямо в детских комнатах дворца – вскоре страна с шествиями и манифестациями впервые отметит 1 мая.

Вот четыре княжны в огороде у сарайчика, у каждой на голове – берет или косынка: после перенесенной тяжелой болезни (болел и Алексей) всем пятерым обрили волосы. Сами дети своей гологоловости не стеснялись, стараясь подшучивать над этим обстоятельством. Еще один снимок: тела скрыты за драпировкой широкого плаща, пять их безволосых голов – лица стараются сдержать озорные улыбки – словно гипсовые головы для рисунков с натуры в мастерской художника. Тогда им, не знающим своей будущей судьбы, несмотря на все, было смешно – сейчас фотография выглядит трагичным предсказанием; царица, увидев снимок, заплакала. Но позже эти кадры станут вещественным доказательством в деле лже-Анастасии. К слову, именно Жильяр настоял на экспертизе (сравнивали рельеф черепа, форму ушей), участвовал в тяжбах, написал потом книгу «Лжеанастасия», разоблачающую самозванку.

Всего в экспозиции около 240 снимков, и только 40 из них разместилось на стенах небольшого зала. Основная часть выставки – на большом экране, прячущемся в конце комнаты. Здесь нет подписей под фотографиями, каждые несколько секунд сменяющими одна другую, но сотрудница музея рядом – она все объяснит.

Вот вся семья восседает на крыше дома – это кадр из Тобольска, куда их перевели после пятимесячной царскосельской ссылки. Простая комната с узкими, близко стоящими кроватями, деревянными стульями, подушечками на диване – Романовых (и Жильяра с ними) поселили в губернаторский дом. Вот все вместе пилят дрова. Нет, это не трудовая повинность – наоборот, развлечение, работа в радость: так Николай спасался от недостатка физических упражнений. А это усатый матрос в тельняшке из лейки поливает маленького еще Алексея водой, царевич морщится: холодно. В экспозиции не только фотографии месяцев ссылки, но и тех времен, пока ничто не говорило о грядущих переменах.

Первый кадр

Один из кадров, сделанных Жильяром во времена еще спокойной жизни семьи Романовых, и положил начало рождению этой выставки. Необычную фотографию – несколько простых крестьян с непонимающими, слегка испуганными лицами сидят в роскошном царском лимузине – увидел историк Даниеэль Жирарден. Этот снимок был в коллекции Жильяра. Тогда, поехав с царевичем Алексеем кататься (воспитатель переживал, что мальчик растет без товарищей, и старался составить ему компанию сам) ради шутки он посадил в машину и сфотографировал встреченных на дороге крестьян. Жирарден заинтересовался сначала снимками, а потом и историей жизни Пьера.

Результатом работы исследователя стала эта выставка. Фотографии вместе с заметками и дневниками Жильяра постоянно размещены в библиотеке Университета Лозанны и в Музее фотографии Musee de l’Elysee, а теперь приехали в Москву. Чтобы увидеть жизнь последних лет семьи Романовых, времени осталось немного: выставка работает до 28 сентября. Поторопиться стоит. «Какой пример, если бы только о нем знали, давала эта столь достойная семейная жизнь, полная такой нежности! Но как мало людей о ней подозревали! Правда, что эта семья была слишком равнодушна к общественному мнению и укрывалась от посторонних взоров», – писал позже Жильяр, сам чудом избежавший казни, в книге «Император Николай II и его семья». Это повествование, в начале захватывающее искренними рассказами о том, как дружно и просто жила последняя наша царская семья, в конце заставляет мороз бежать по коже и восхищаться «кротостью и душевной ясностью», как пишет Жильяр, вынуждавшей тех, кто пытался их унизить, самим почувствовать себя униженными. Книгу, пусть и с сокращениями, можно найти в Сети – она станет лучшим путеводителем по выставке.

GZT.RU

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе