Обратная сторона звезды

За 75 лет 12 773 человека получили звание Героя Советского Союза: что стало с первым и последним из них? 

75 лет назад первые из них были популярны так же, как сейчас первая десятка списка “Форбс”. 

16 апреля 1934 года в Кремле учредили высшее государственное звание страны — Герой Советского Союза. 

От первого Героя до последнего пролегли 12 773 человеческие судьбы. 12 773 подвига. 

Нужны ли сегодняшней России ее Герои вчерашних дней? 

“МК” нашел потомков первого кавалера Золотой Звезды и узнал, за что их недавно лишили дачи. А также выяснил, скольким летчикам проигранные в карты фашистские самолеты помешали получить эту награду в Великую Отечественную. И почему последний Герой СССР подрабатывал бухгалтером в фирме. 

В 1934-м страна встречала семерых смелых, вытащивших изо льдов экипаж затонувшего парохода “Челюскин”.
“Если бы не Толька, Толька Ляпидевский,/Все бы утонули под водой!” — под колеса автомобиля, который мчал в Кремль 26-летнего холостого красавца летчика, особо восторженные москвички бросали не только букеты цветов, но самих себя.

Зимой 1992-го в Генштабе на Ленинградском проспекте в рабочей обстановке перед началом обычного заседания маршал Шапошников просто и без помпы отдал последнюю Золотую Звезду водолазу Леониду Солодкову. Указ об этом награждении Михаил Горбачев подписал в свой последний день президентства.

“Служу Советскому Союзу…”, — произнес капитан 3 ранга и осекся. Такого государства уже не было.

Летчик Анатолий Ляпидевский получил свою награду за высоту. Последний герой — за то, что добровольно опустился на 500 метров под воду, пробыв пятнадцать суток в бездне, где никто до него не был. И никто в мире больше не побывал.

“Курск” могли бы спасти наши!” 

Вот уже неделю в маленькой квартирке на улице Чекистов, что на самой окраине Петербурга, не умолкает телефон.

— Журналисты вдруг вспомнили обо мне перед славным юбилеем. Правда, задают одни и те же вопросы, — устало усмехается на том конце трубки Леонид Михайлович Солодков, Герой №12 773.

  В 1986 году, в перестройку, Леонид Солодков работал в НИИ аварийно-спасательных работ в городе Ломоносове. У него за плечами были тысячи подготовленных новичков-водолазов. Но время ненастоящих тревог закончилось. “Легшей на грунт” державе стало не до глубоководников. Зарплату офицерам задерживали по многу месяцев.

— В такой исторический момент и объявили о наборе людей на новый опасный эксперимент. Добровольцы долго не находились, — рассказывает Леонид Михайлович. — Необходимо было проверить — сможет ли человек выжить на глубине свыше 400 метров? И если да, то сколько времени? Для этого был создан специальный подводный комплекс, его назвали “бочка”, с условиями, максимально приближенными к “боевым”.

Солодков как раз готовил документы для увольнения в запас. Но — вызвался. Кто-то ведь должен. В команде еще пятеро: три водолаза и два врача.

Было трудно дышать, из суставов будто одним махом выкачали жидкость. Каждый поворот тела причинял резкую боль. Экипаж не чувствовал вкуса еды, люди почти не могли говорить — вместо слов бульканье. Дышали не обычным воздухом, а смесью гелия, кислорода и азота. За время эксперимента каждый потерял килограммов по десять. Период реабилитации потом длился около месяца.

Такие исследования были нужны и флоту, и военным морякам. Каждый день, проведенный под водой, каждый научный опыт — это десятки спасенных жизней после. 15 календарных суток. 450 метров ниже уровня моря. Гвозди бы делать из этих людей.

Второй раз они нырнули еще глубже, на полкилометра.

“За первое длительное погружение мне вручили Красную Звезду, за второе — орден Ленина, тоже, кстати, в истории последний, и медаль Золотая Звезда, — вспоминает Солодков. — Обидно, конечно, было, когда затонул “Курск”, — он и лежал-то всего на 108 метрах! Для спецов сущий пустяк. Но результаты наших исследований давно похоронили в архивах. Снаряжение пылилось без дела. Хотя “бочка”, я знаю, цела до сих пор. В августе 2000-го, когда произошла трагедия в Баренцевом море, каждый из наших ребят был готов рвануть туда по первому зову. Но позвали почему-то за деньги норвежцев”.

Со своей Золотой Звездой Леонид Солодков не расстается. Хотя ценители предлагали ему за нее крупную сумму. В 1994-м ушел в запас. Надо было кормить семью. Подрабатывал где только мог, на общественных началах устроил уголок Героев в соседней школе, какое-то время, как рассказывают, трудился даже бухгалтером.

Тоже ведь подвиг для человека, обучавшегося совсем иному ремеслу.

Социалистический хеппи-энд 

— Мы говорили маме: “Обязательно пиши воспоминания — на каких приемах была, с какими людьми знакомилась”. Той уникальной жизни, которую прожила она с моим отцом, можно только позавидовать, — Роберт Анатольевич Ляпидевский, сын прославленного ­авиатора, эмоционален и артистичен. Всю жизнь проработал в театре кукол Сергея Образцова.

Анатолий Ляпидевский — сын священника из кубанской станицы. Любимчик Сталина, один из его лучших “соколов”. “Я ведь тоже почти бывший священник, так что тэбе как отец”, — хлопал вождь народов Героя по плечу. А в анкетах писали, что сын учителя.

“Дамский летчик” — так шутя прозвали Ляпидевского за то, что среди спасенных им челюскинцев было много женщин и детей. Небывалый везунчик в страшные те времена. Не репрессирован — как в том числе и те, кого он вывез из арктических льдов. Не разбился — как друг и коллега Сигизмунд Леваневский, звавший Ляпидевского напарником в первый беспересадочный полет через Атлантику, задуманный еще раньше полета Чкалова…

29 раз Ляпидевский готовился к смертельному броску на льдины, к палаткам, где его ждали люди. Терпел бедствие и пропадал в снегах, где свирепствовала стихия, и обязательно находился потом целым и невредимым. Как и положено настоящему герою.

5 марта челюскинцы были обнаружены и спасены. 16 апреля 1934 года по решению Политбюро, чтобы особо выделить подвиг летчиков, было учреждено звание Героя Советского Союза. 20 апреля, четыре дня спустя, семь летчиков-богатырей — великолепная их семерка (Ляпидевский, Леваневский, Молоков, Каманин, Слепнев, Водопьянов и Доронин) получили это звание. И в придачу — дополнительное годовое жалованье.

Танцы со Звездами 

На приеме в Кремле Сталин подошел к нему, пившему нарзан, и протянул бокал вина: “Какое торжество без вина?”

Через несколько дней Ляпидевского приняли в инженерную академию им. Жуковского. Через пять лет, в 39-м, в торжественной обстановке Анатолию вручили медаль Золотая Звезда, тоже за номером 1. До этого Героям выдавали лишь орден Ленина.

“Женщины сходили от отца с ума. Письма с признаниями в любви он получал со всего Советского Союза”, — вспоминает Роберт Анатольевич Ляпидевский.

— Их знакомство с мамой состоялось при несколько необычных обстоятельствах, — продолжает рассказ сын Роберт, — на вечеринке у некоего адвоката Рабиновича, жившего в Воротниковском переулке. Адвокат был своеобразным прообразом нынешнего Пети Листермана. У него на квартире герои и красавицы узнавали друг друга. Как-то он пригласил и мою интеллигентную маму, дочку врачей и одну из лучших танцовщиц Москвы, а на огонек в тот вечер заглянул мой будущий отец.

После войны герою Ляпидевскому присвоили звание генерал-майор авиации. Он был назначен на пост замминистра авиационной промышленности СССР. Взлетел так высоко, что это стоило ему карьеры. Завистники продемонстрировали Сталину журнал с парадным портретом летчика-замминистра, чья грудь в медалях и орденах. “Смотрите, как зазнался!”. Номер журнала был посвящен 15-летию челюскинской экспедиции.

“Нэхорошо”, — покачал головой генералиссимус. И быстро поставил любимца на место.

— Отец был снят с должности без объяснений. Длилась опала несколько месяцев, — вспоминает Ляпидевский-младший. Но в том же 1949 году знаменитый летчик занял одну из руководящих должностей в сверхсекретном КБ 25, занятом созданием водородной бомбы. Он ничего не рассказывал о своей работе. Ни сыну Роберту, названному так в честь полярного исследователя, ни дочери Александре, ни даже зятю — знаменитому товарищу Сухову, актеру Анатолию Кузнецову.

Анатолий Ляпидевский умер последним из их великолепной семерки, в 1983 году, простудившись на похоронах Василия Молокова. Он болел лейкемией, заработанной на испытаниях водородной бомбы, каждый чих для него мог стать смертельным.

Случайных подвигов не бывает 

 Иногда подвиг случаен. Иногда субъективен. Иногда стоит в череде себе подобных, вовремя замеченный кем-то — журналистами, командованием. Любой стране нужны те, на кого станут равняться.

Детдомовец Александр Матросов был пятнадцатым, кто лег на вражеский ДЗОТ. До него это сделали даже две девчонки, в 1941-м и 1942-м, но Героя не получили. В конце войны летчиков, решивших повторить подвиг Гастелло, чуть не отдавали под трибунал — машины требовали беречь.

Героев использовали. Но разве они в этом виноваты?

Генерал-полковник Николай Антошкин, экс-замглавкома ВВС, возглавляет в Москве клуб Героев. Свою Золотую Звезду он получил за Чернобыль. Руководил операцией по закрытию реактора. Облучился.

— Как нет похожих людей, так нет и похожих подвигов, — считает Антошкин, знающий про Героев буквально все. — У всех были разные причины совершить что-то, разные обстоятельства, даже разная необходимость в подвиге. Больше всего среди Героев, конечно, нас, летчиков. За пятнадцать сбитых самолетов в войну давали Звезду. А ведь были ребята, у кого количество уничтоженных самолетов перевалило чуть не за сотню, тот же Покрышкин. У него их 70! Но у нас в отличие от немцев очень строго велся учет — лишний или недосбитый самолет себе не припишешь. Впрочем, бывало, летчики после боя сражались в преферанс, а расплачивались за проигрыш сбитыми машинами, переписывали их на фамилию карточного победителя.

А еще подвиг — статистика.

Из 12 773 человек всего 94 Героя — женщины. Самому старому Герою СССР было за семьдесят. Самым юным, пионерам, по 14 лет. Больше всего Героев вышли из крестьянских семей, имели среднее образование. Четыре Героя Советского Союза стали полными кавалерами ордена Славы. Три Героя — георгиевские кавалеры времен Первой мировой войны. Еще четыре Героя СССР стали впоследствии Героями России.
* * * 
— Помнят ли сейчас про отца? Старшее поколение безусловно, а у молодежи, наверное, уже другие идеалы, — усмехается 72-летний Роберт Ляпидевский. — Говорят, что сейчас немногие решаются на новые подвиги. Зачем? Если твоя страна бросит, забудет, лечиться придется на свои.

Ляпидевский знает, о чем говорит. Недавно совет директоров Мосдачтреста выгнал его семью со старой дачи, где жил еще Анатолий Васильевич.

— Пока жива была мама, нас вроде не трогали. Даже однажды предложили выкупить этот домик, в котором удобства на улице, по льготной цене — 684 тысячи рублей. Но два года назад мамы не стало. И мне тут же сказали: или платите полную стоимость земли, или сын за отца не отвечает.

P.S. На приеме в Госдуме в честь 75-летия награды приглашенные Герои, 300 человек, отстояли на охране около часа. Из трех входов в здание для них открыли только один.

Екатерина Сажнева

Московский комсомолец
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе