Вадим Цымбурский: продолжающееся возвращение идеи

РИ: 23 марта этого года исполняется 15 лет со дня кончины выдающегося отечественного мыслителя, теоретика критической геополитики и создателя концепции «Острова Россия» Вадима Леонидовича Цымбурского. Его политологическое наследие в целом издано, однако было бы важно собрать все его наследие, в том числе и те его статьи и работы, что не вошли в три популярных тома: «Остров Россия. Геополитические и хронополитические работы» (2007), «Конъюнктуры земли и времени» (2011) и «Морфология российской геополитики и динамика международных систем XVIII-XX веков» (2017). Мы, конечно, еще будем не раз в течение года обращаться к идеям и выводам Цымбурского, и мы рады начать этот разговор со статьи нашего постоянного автора, историка и политолога Сергея Бирюкова, в которой подчеркивается актуальный контекст «островной» концепции.

Политические концепции, сложившиеся и утвердившиеся в определенную эпоху, могут раскрывать свои новые содержание и возможности в качественно новой ситуации, связанной с конфликтами и вызовами. Ныне покойный Вадим Леонидович Цымбурский (1957-2009) принадлежит к числу российских мыслителей новейшей эпохи, чьи идеи, не найдя полного выражения при жизни их авторов, продолжают раскрывать свое содержание после их ухода, помогая находить ответы на умножающиеся вызовы текущей реальности.

Цымбурский написал свое знаменитое эссе «Остров Россия. Перспективы российской геополитики» в 1993 г., и в нем он предложил оригинальную геополитическую концепцию, ставшую предметом серьезных политологических дискуссий. Его взгляды претерпевали определенную эволюцию, однако вне зависимости от политической конъюнктуры. Труды Вадима Леонидовича (и опубликованные при жизни, и обнародованные позднее) дали мощный толчок развитию отечественной политологии и политической географии, что позволило их автору достаточно далеко за рамки устоявшихся междисциплинарных границ.

Особое значение имеет определение мыслителем России как острова, которое, помимо геополитической самоидентификации нашей страны, содержит в себе ответ о естественных границах нашей страны (не совпадающих с условными пределами сферы ее влияния), равно как и о пределах российской экспансии – по сути, ключевой вопрос новой и новейшей отечественной истории.

Другая принципиальная интеллектуальная инновация Цымбурского связана с

фундаментальным переосмыслением представлений о взаимоотношениях России и Европы, которая в течение нескольких веков была предметом притяжения (и единственным возможным ориентиром) для многих российских правителей и многих представителей интеллектуальной и культурной элиты – с осуществленной в итоге ревизией как утопического европоцентризма, так и нерефлективного антиевропеизма.

Заслуга Цымбурского заключается также и в том, что он сумел найти «золотую

середину» между «изоляционизмом» и страстным стремлением интегрироваться в западный мир – к этой нереализованной «золотой середине», в частности, относится так и не осмысленная в полной мере идея о возможности сотрудничества России и Европы как двух различных, но все же взаимосвязанных цивилизационных «платформ».

Не менее представляется важно акцентирование Цымбурским связи имперских стратегий России, реализуемых начиная с 1721 г., со стремлением интегрироваться в Европу, с желанием последней стать субъектом европейской политики и со-учредителем удобного для себя общеевропейского порядка (что, если и удавалось, длилось не более нескольких десятилетий, либо вообще оказывалось на поверку иллюзией).

Значимым является определение исследователем России как геополитической ниши русского этноса – исследователь связал «политическую географию» и вопрос о внешнеполитической субъектности русских, об их государственно-политическом самоопределении (наряду с другими народами) в пределах определенной географической зоны – что позволяет избежать крайнего этноцентризма и не менее контрпродуктивного подхода, отрицающего субъектность русских как таковую.

Большое значение имеет осмысление мыслителем всего комплекса последствий распада СССР – включая не только многочисленные реальные драмы, но также связанные с ним парадоксы, риски (нередко недооценивавшиеся) и возможности (оставшиеся нереализованными из-за известного дефицита стратегического мышления). Безусловным вкладом Цымбурского в российскую геополитику является акцентирование особой роли «лимитрофов» (сопредельных территорий) в деле обеспечения стабильности позиций «острова России» – что актуализирует более общую тему (пере)структурирования постсоветского пространства; примечательно, что указанная тема начала осмысляться Цымбурским до того, как в пределах этого пространства стали ясно обозначаться линии противостояния мировых «игроков», приведшие впоследствии к масштабным «разломам» и масштабным конфликтам.

Вкладом Цымбурского также может считаться переосмысление внутренних региональных стратегий – призыв основную силу бросить на освоение Сибири и тихоокеанского Приморья, то есть тех регионов, от которых зависит не только обсуждаемый и частично реализуемый ныне «разворот к Азии», но прежде всего новое качественное структурирование внутрироссийского пространства, которое необходимо консолидировать и превратить в пространство развития.

Примечательным моментом является сдвиг «позднего Цымбурского» в сторону своеобразного «прагматического евразийства» – причем истолкованного в неореалистическом духе, исходя из понимания неизбежности взаимодействия с представителями иных культурно-цивилизационных идентичностей, без растворения собственного «островного» ядра.

Особое значение имеет введение в оборот исследователем понятия «шельфа острова Россия» – в чем проявилась озабоченность состоянием ближайшего внешнего окружения нашей страны, состоянием того пояса государств, протекающие на территории которых процессы напрямую влияют на положение самого «острова» – что предполагает новую качественную стратегию про-активного типа со стороны Москвы в ответ на множащиеся внешние вызовы и давление.

Наконец, весьма важным является проведенное Цымбурским разграничение между «геополитикой пространств» и «геополитикой границ» – когда борьбе за ревизию границ предпочитается идея экспансии в пределах масштабных территориальных пространств с использованием широкого набора гибких стратегий с целью распространения собственного влияния на «пульсирующий пояс» постсоветских государств.

Таким образом, в форме заявленного и обоснованного В. Л. Цымбурским идеи «острова России» мы имеем фундаментальный концепт, дающий возможность интерпретации как предшествующей истории страны, так и текущей политики. Мыслитель сумел обосновать «островной» статус как судьбу России, предопределенную даже не столько географией, сколько борьбой за цивилизационную (в данном случае – европейскую) идентичность – которую, в случае перехода на рельсы реалистической политики, следует трансформировать в эффективное воздействие на «шельф острова».

В рамках предложенной Цымбурским концепции происходит определенное

преодоление («снятие») извечного спора западников и славянофилов – идеалы которых в условиях неизбежной цикличности российской истории оказываются равно недостижимыми.

Концепция «острова Россия», созданная и обоснованная Цымбурским, выступает как ответ как славянофильству (с его неопределенностью политических форм), так и «классическому» евразийству (с его известной неопределенностью в отношении рубежей Евразии).

Цымбурский фундаментально переосмыслил традиционно присутствующий в

российской истории и политике имперский дискурс, показав, что случившийся в 1991 году отказ от Империи означает отнюдь не запрограммированное «раскрытие объятий» Западу (тестированное и фрустрированное в течение первого десятилетия независимого существования РФ) и растворение в нем, но также самоизоляцию России.

Исследователь показал, что долгое время являвшееся главной целью российской политики «похищение Европы» оказалось малоперспективным – поскольку по результатам всех усилий за Россией в итоге не признали даже статуса «альтернативного модерна». Тем более в ситуации, когда «кража Европы» лишается смысла в силу происходящего на глазах добровольного «внешнеполитического самообесценивания» (фактически добровольного

снижения субъектности) Старого континента.

Наконец, глубоко осмысленная Цымбурским диалектика взаимоотношений между «островом России» и лимитрофами – делает возможным действительно качественный анализ, который стал особенно востребован в условиях множащихся региональных конфликтов, охватывающих и постсоветское пространство.

Упомянутые выше аспекты, безусловно, не охватывают всей полноты творческого вклада В. Л. Цымбурского в отечественную теорию геополитики и смежные с ней дисциплины и направления. Полагаю, что уже в ближайшем обозримом будущем нам предстоит если не новое открытие, то, по крайней мере, постоянное открывание его как неизменно актуального политического мыслителя.

Раскрывая далее потенциал предложенной В. Л. Цымбурским концепции, российские ученые-политологии и специалисты по внешней политики, на взгляд автора, призваны дать ответ на следующие вопросы. Переход к реализации «острова России» предполагает превращение актуальной России в самодостаточное государство-систему – то есть государство, способное за счет комбинации имеющихся у него ресурсов обеспечить и укрепить собственную внешнеполитическую субъектность в условиях кризисного миропорядка. Способна ли Россия к необходимой для подобной системности концентрации усилий и эффективности управления собственными ресурсами?

Модернизация России как составная часть курса «интеграции в западную систему» очевидно исчерпала себя. В связи с этим важно уточнить, что сегодня представляют собой неевропейские источники и перспективы модернизации – каковы они? Не менее значим вопрос, возможна ли в России органическая форма модернизации, руководствующаяся не только геополитическими задачами и смыслами, но задачами внутреннего развития.

Прогнозируя изменение внутриполитического курса, важно понять, готова ли Россия перейти к мобилизационному консенсусу, постепенно преодолев противодействующие этому дискурсы и идеологемы нескольких последних десятилетий? И готовы ли россияне – в лице элиты и самого общества – платить мобилизационную ренту за создание острова Россия.

Так или иначе, на сегодня уже очевидно, что «остров Россия» как полноценный геополитический проект не получится без осмысления основ собственной цивилизационной идентичности, без перехода в область смыслов. Подобный переход, в свою очередь, невозможен без глубокой качественной трансформации российских общества и государства, что требует системного преобразования государственной политики во всех ключевых областях.

Автор: Сергей Бирюков

Доктор политических наук, профессор, профессор Кемеровского государственного университета (Кемерово), директор лаборатории «Центр изучения евразийского пространства» (СИУ-РАНХиГС, г. Новосибирск)