Хотя нам сейчас еще далеко не все известно о законопроекте насчет однополых браков (был опубликован только его черновой вариант, который будет представлен в Совете министров 31 октября), католическая церковь уже бросила весь свой вес на эту борьбу. В этом ее поддержали протестантские церкви, объединения иудеев и Центральный совет мусульманской религии.
В последнее время не проходит и дня, чтобы тот или иной епископ не предостерег парламент насчет опасности разрыва с традиционной практикой брака, не потребовал общенациональных дебатов или даже референдума, и не предупредил общественное мнение о возможных последствиях (как, например, это недавно сделал архиепископ Лионский кардинал Филипп Бардарен): если такие фундаментальные антропологические основы как брак между мужчиной и женщиной будут разрушены, это может дать толчок другим «невероятным требованиям», например, снятию запрета на инцест или многоженство!
Проигнорировать или отнестись с пренебрежением к активизации борьбы духовных лидеров было бы совершенно неверно. Все это во многом напоминает споры вокруг образовательной системы в 1980-х годах или Гражданского договора солидарности в 1990-х годах (Эта законодательная система была призвана заполнить юридическую пустоту, окружающую неженатые пары, в том числе - гомосексуальные. Она позволяет обеспечить минимальную юридическую безопасность тем, кто находится между простым сожительством и браком. Несмотря на то, что система была создана, прежде всего, по требованиям гомосексуалов, более 95% всех заключенных союзов являются разнополыми. — прим. ИноСМИ). Если даже отбросить в сторону вульгарные гомофобские аргументы радикальной веры, ретроградного консерватизма и плоского морализма, мы все равно не можем оставить без внимания восприятие противников проекта, который способен серьезнейшим образом изменить правила и очертания французского общества.
Предлагаю чуть ниже разобрать их позицию.
Однако для начала нужно покончить с суждениями, которые ограничивают церковь решением лишь ее внутренних споров и связывают священникам руки полами их же собственной рясы. Пусть они занимаются только церковным браком! Как они смеют лезть в решение гражданских вопросов?! Старая песня. Не лезьте не в свое дело, заявил священникам в 1973 году на страницах le Figaro адмирал де Жуабер после того, как те выступили с критикой ядерных сил:
«Ваша задача — учить вере и расширять благотворительность. Так и занимайтесь этим!»
Сегодня те же самые люди, которые оспаривают право священников выражать свое мнение по поводу однополых браков, аплодируют им, когда те выступают в поддержку цыган, не имеющих ни документов, ни жилья.
Церковь не комплексует перед политическим миром и не боится пойти с ним на конфликт. Вчера она вступила в борьбу за школы, а сегодня задает политикам, врачам и биологам вопросы о биоэтике, защищает человеческое достоинство самых бедных. Священник принимает участие в спорах гражданского общества и интеллектуальной элиты.
Как хранитель веры и Евангелия, он пытается напомнить окружающим обо всех его требованиях. У священника есть свое видение человека, общества и совместной жизни. Он ощущает ответственность за развитие идей, нравов, принятие политических решений. Хотя формы святыни и претерпели изменения, само понятие не исчезло с появлением светского государства. Оно является частью общественных связей, символического наследия, исторической памяти.
Общественные связи, история, символика — все это играет ключевую роль в спорах вокруг однополых браков и усыновления детей гомосексуальными парами. С точки зрения упомянутых выше священников, определяющее значение имеют три вопроса:
1. До какой степени должно зайти признание гомосексуальности?
2. Что такое брак - полюбовное соглашение или структурирующий институт?
3. Допускает ли принцип равенства все формы совместной жизни?
Вот ответы на вопросы, которые определяют суть протеста католиков.
1. Требование разрешить однополые браки отчасти основывается на стремлении гомосексуалистов быть признанными полноправными членами общества. Гомосексуализм должен получить признание, как и любая иная ориентация. Тем не менее, для церкви, которая осуждает гомосексуализм, но, по ее словам, уважает гомосексуалистов, вопрос заключается в том, как и до какой степени может существовать эта гомосексуальная «нормальность» с общественной точки зрения. На основе какой ориентации организовано общество?
Любое общество выстраивается вокруг брака мужчины и женщины, так как только они воплощают в себе половые различия, в которых нуждаются социальные связи. Другим словами, каждое общество опирается на структурирующие отличия двух полов. Так, спрашивает церковь, готовы ли мы рискнуть и отказаться от этого наследия, от системы, которая формировалась и совершенствовалась в течение многих веков на благо союза мужчины и женщины?
2. Этот союз, безусловно, находится в опасности. Католический психоаналитики и знаток этих вопросов Тони Анатрелла (Tony Anatrella) говорит о расширении роли «сентиментальной пары» (сожительство, семьи с одним родителем, пары людей одного пола). Причем расширение это осуществляется в ущерб паре, которая основывается на союзе мужчины и женщины.
Сегодня брак представляется скорее как общественное признание чувств, а не выражение нерушимых обязательств между мужчиной и женщиной. В таких условиях кто угодно может жениться на ком угодно и на какой угодно срок. Кто угодно может назвать себя матерью или отцом ребенка, отделив понятие «родитель» от соития и рождения.
Церковь не скрывает беспокойства по поводу «деструктуризации» брака, которая, по ее мнению, лишь обострится после легализации однополых союзов. Как считают священники, природа брака не ограничивается лишь общественным признанием чувств. Это не просто полюбовное соглашение. Это (священный?) институт, в котором мужчина и женщина воплощают свой совместный проект, стремление завести детей, обеспечить семейную преемственность и связь между поколениями. Два человека одного пола не вписываются в эти объективные категории брака. Продолжение рода и смена поколений невозможны в однополых семьях.
3. Кто-то скажет, что брак двух людей одного пола и усыновление детей гомосексуальными парами являются продолжением политики равноправия и борьбы с дискриминацией. И снова аргумент кажется совершенно неопровержимым. Однако для церкви равенство всех людей перед законом вовсе не означает равенства всех жизненных и семейных ситуаций.
Принцип равенства (брак для всех) не может удовлетворить все требования. Если мы разрешим однополые браки, задается вопросом кардинал Барбарен, как завтра мы сможем запретить «союзы нескольких людей», полигамию? И разве можем мы во имя равенства разрешить однополые браки и в то же время лишить гомосексуальные пары доступа к вспомогательным репродуктивным технологиям?
У разных «чувственных» союзов может быть совершенно различная природа. И, как утверждает церковь, все они не могут и не должны становиться основой для брака: история и антропология недвусмысленно указывают на то, что брак является исключительным правом пары из мужчины и женщины (потому как он отвечает задачам союза полов), и что его нельзя использовать для «нормализации» гомосексуализма.
В конечном итоге, говорят католики, в утверждении о том, что брак, рождение и усыновление детей должны быть уделом только мужчины и женщины, нет ничего дискриминационного.
Кроме того, добавляет церковь, иметь ребенка — это не право. Его высший интерес заключается в том, чтобы родиться, вырасти и получить воспитание от мужчины и женщины, отца и матери, которые живут в гармонии полов. Поэтому священники призывают провести общенациональные дебаты по всем этим трем вопросам. И разве глупо надеяться, что их обращение все же услышат?
Анри Тенк (Henri Tincq)
ИноСМИ