Термин «гламурное православие», придуманный каким-то неизвестным, но наблюдательным человеком, уже давно прочно вошел в нашу жизнь. Православные СМИ взахлеб обсуждают этот феномен: хорош ли он? плох? почему хорош и чем плох? Гламурному православию от этих обсуждений и осуждений не жарко и не холодно, оно живет своей жизнью, на дискуссии священнослужителей не оглядываясь. У гламурного православия есть особый жизненный цикл: большую часть года оно спит (ненадолго пробуждаясь во время Яблочного и Медового Спасов, да на Рождество), чтобы накопить силы для времени своего абсолютного торжества — Великого поста и Пасхи.
Начинается все в Прощеное воскресенье. «Простите меня, люди добрые», — голосит на все лады блогосфера. «Прости меня, Светочка, Прощеное воскресенье сегодня», — говорит одна блондинка другой в «Вог-кафе». «Бог простит, Катюша. И ты меня прости», — отвечает Светочка, отбившая на прошлой неделе у Катюши очередного ухажера. На следующий день в разукрашенном позолотой «Елисеевском» («храме Бахуса», по меткому определению Гиляровского) на салатиках в отделе кулинарии появляются флажочки с надписью «Дозволяется в пост». «Азбука вкуса» проводит акцию «Великий повод подумать о здоровье» («Покупая в „Азбуке вкуса“ товары, участвующие в акции, вы можете выиграть одну из 23-х клубных карт World Class — сети фитнес-клубов № 1»). Сайт «Гурман.ру», обозревая новости столичного общепита, торжественно рапортует: «Московские рестораны подготовили к посту свои щедрые меню. Чего тут только нет! Артишоки! Супы томатные, тыквенные, гороховые! Салаты из всего на свете! Грибы — от опят и боровиков до белых и, разумеется, трюфелей! Оладьи из цуккини! Фасоль в устричном соусе! Фаршированные перчики и пюре из манго с брокколи! Овощные штрудели! Морковные торты! Печеные яблоки в карамели!» Благодать-то какая, Господи! Подумать только, пюре из манго с брокколи! Так и хочется, утирая слезы умиления, повторить вслед за Иваном Шмелевым: «Зачем скоромное, которое губит душу, если и без того все вкусно?»
«Девочки, Великий пост наступил, — пишет одна из участниц интернет-сообщества для худеющих, — решила воспользоваться моментом и сбросить пару килограммов. Поделитесь вкусненькими постными рецептиками». «Пост — это не диета! — справедливо отвечают ей товарки. — О душе надо думать!» «К тому же, — добавляет одна из возмущавшихся, — лично я в пост наоборот поправляюсь. Кашки, картошечка, пирожки постные — одни сплошные углеводы! Лучше после поста на диету сесть». «Кто ж вас заставляет картошку весь пост жрать, — возражает другая. — Я вот в прошлом году пять килограмм сбросила. Салатики делала, капусту квашеную кушала». И начинаются бесконечные обсуждения того, как сказывается постная диета на красоте и здоровье…
В этом году накануне Пасхи ВЦИОМ опубликовал результаты прелюбопытнейшего опроса населения. Оказалось, что православными себя считают 73 % россиян. При этом каждый второй опрошенный (47 %) затруднился определить духовный смысл Великого поста. Впрочем, среди тех, кто заявил, что смысл поста ему известен, единства тоже нет: 10 % считают, что пост — время очистки организма, а 4 % уверены, что с помощью поста воспитывается сила воли. Впрочем, в той или иной мере пост соблюдают всего лишь 16 % россиян. Зато, как сообщают результаты другого опроса, проводившегося фондом Юрия Левады, Пасху отмечают больше 90 % граждан России. И как отмечают! Широка русская душа и в посте, а уж на Пасху ей и вовсе удержу нет.
Собираются за столом часам к десяти, как на Новый год. Гости нетерпеливо поглядывают на телевизор, в ожидании первого возгласа «Христос воскресе!», заменяющего в эту ночь бой курантов. «Ну скоро они там, что ли? — восклицает хозяйка, занося в гостиную миску с холодцом. — Может, выпьем уже?» «Ну, давайте по стаканчику, подготовимся», — одобряет хозяин дома.
Самые благочестивые раньше времени за трапезу не садятся, а идут сначала в церковь. Маленькие приходские церкви в эту ночь не в чести — чем больше храм, тем больше благодати. Лучше всего, конечно, исхитриться и попасть в храм Христа Спасителя — там Патриарх, и президент с женой, и другие знаменитости. Прямая трансляция опять же — если повезет, можно мелькнуть на телеэкране. Только вот вход исключительно по пригласительным билетам. Но непреодолимых препятствий, как известно, нет, и найти вожделенное приглашение при желании можно. Говорят, в этом году подходы к ХХС в пасхальную ночь напоминали сквер у Большого театра перед бенефисом Николая Цискаридзе: интересоваться лишними билетиками народ начинал еще у выхода из метро.
Еще неделю народ продолжает праздновать. Увозят на «скорой» как следует наразговлявшихся с обострением панкреатитов и холециститов (словосочетание «пасхальный панкреатит» уже давно в ходу среди врачей). Собирается дипломатический корпус на традиционный пасхальный прием в МИДе. Интеллигенция идет в Большой зал консерватории на открытие Пасхального фестиваля. Богема отправляется на пасхальные клубные вечеринки. В ресторанах раздают посетителям маленькие куличики, «комплименты от шеф-повара», и предлагают отведать блюда из специального пасхального меню. Глянцевые еженедельники публикуют статьи «Как наши звезды встречали Пасху». Магазины снижают цены на шоколадные яйца и итальянские кексы, продающиеся под видом куличей. Всюду жизнь.
И все же, как ни удивительно, вся эта суета не вызывает никакого раздражения. Гламурное, или нет, православие остается православием. И пусть человек заходит в церковь всего раз в году — что ж, это лучше, чем не заходить в нее вовсе. Как мы можем отказать кому-то в праве отметить Воскресение Христово, если Иоанн Златоуст сказал: «Аще кто точию достиже и во единонадесятый час, да не устрашится замедления: любочестив бо Сый Владыка, приемлет последняго, якоже и перваго: упокоевает в единонадесятый час пришедшаго, якоже делавшаго от перваго часа; и последняго милует, и первому угождает, и оному дает, и сему дарствует; и дела приемлет, и намерение целует; и деяние почитает, и предложение хвалит». А к концу светлой седмицы гламурное православие все равно закроет глаза и заснет — до следующего года.
Русская жизнь