На Царьград? По ком звонит колокол Фанара

А именно, что теперь наша Русская Православная Церковь и, даже шире, наша страна становится центром и единственной подлинной носительницей христианских ценностей, оплотом истинного Православия и истинного консерватизма – в противовес все более поддающемуся влияниям экуменизма, либерализма и модернизма Фанару.

Эти высказывания продолжились и после того, как в Стамбуле 5–6 января 2019 года искомый Томос действительно был дарован новосозданной так называемой СЦУ (Святой Церкви Украины), которая по факту пока является преимущественно ассенизационной бочкой-отстойником из украинских раскольников совершенно неканонических филаретовского «Киевского патриархата» и УАПЦ. Возможно, очевидные и кричащие неувязки в стиле «то ли перемога, то ли зрада» в деле создания СЦУ тоже являются причиной настроений в стиле «Второй Рим окончательно пал, теперь мы единственный авангард настоящих православных, последний оплот консерватизма. Вперед, на Царьград!»

Как, например, пишет Михаил Тюренков, «сегодняшняя ситуация с расколом Мирового Православия и столь откровенным прогибом стамбульских и украинских псевдоправославных раскольников под «наших западных партнеров» позволяет нам наглядно продемонстрировать, что именно Россия остаётся единственной в значительной степени сохранившей свой суверенитет православной страной. Но вместе с тем – страной подлинно христианской, которая может стать истинным маяком для многих стран и народов, осознающих, что сегодня ущемляется их вера, образ жизни и ценности».

На мой взгляд, эти надежды иллюзорны. Где те «многие страны и народы», для которых мы могли стать «истинным маяком»? Уже практически все восточно-европейские страны в ЕЭС и НАТО. А всякие евроскептические события в духе венгерской фронды, австрийской дружбы канцлера с Путиным, восстания «желтых жилетов» в Париже и Брекзита являются скорее малозначительными флуктуациями, не затрагивающими общего тренда.

В целом, поводов для глубокой тревоги и сильного беспокойства за судьбу и Русской Православной Церкви, и России, и всего мирового Православия в целом гораздо, просто неизмеримо больше. Мы в случае с Украиной и новой «Стамбульско-Киевской унией» 2019 года, очень возможно, имеем дело с хорошо просчитанной и крайне коварной игрой на наше полное уничтожение. И тут не до жиру и не до роли авангарда мирового Православия, а быть бы живу.

Хотелось бы изложить свои соображения – по пунктам и местами почти тезисно.

Во-первых, действительно произошла огромная трагедия. В мире на сегодняшний день всего 15 канонически признанных автокефальных Поместных Православных Церквей. Все они – неразрывные части единой Православной Церкви. Православные грек, серб, русский, румын и т.д. – все они члены единой Церкви вне зависимости от того, прихожанами какой поместной Церкви являются в данный момент. С таким же успехом они могут исповедоваться и причащаться в храме любой другой канонической Православной Церкви.

Но теперь можно констатировать, что в раскол уходит самая уважаемая и почитаемая (первенство по чести) до совсем недавнего времени часть православного мира. Ведь согласно диптиху Православных Церквей (список имён предстоятелей автокефальных церквей, в котором они перечислены в традиционном порядке чести), первым всегда назывался Константинопольский патриарх (сейчас его поминовение в РПЦ приостановлено 14 сентября 2018 года решением Священного синода РПЦ). И формально он еще совсем недавно, до сентября 2018 года, был в своем роде главный православный, духовный лидер всего православного мира. Однако после того, как константинопольский патриарх Варфоломей сослужил Божественную литургию с лжемитрополитом Епифанием (светским гражданином Сергеем Думенко), признав того в новой роли без всякого покаяния за пребывание в расколе, как и все «духовенство» «Киевского патриархата» и УАПЦ, он и сам с полным правом может теперь именоваться раскольником.

Вплоть до XX века православные греки из Фанара были бесспорными лидерами православного мира. Именно Константинопольский патриархат дал автокефалию всем Поместным Православным Церквам кроме древних восточных патриархатов. Греческая духовность, богословская образованность в православном мире были вне конкуренции. Однако с началом XX века в действиях Константинопольского патриархата все более давали себе знать скрытые ереси филетизма (на националистической греческой основе) и неопапизма –  то есть претензии быть первым не только по чести в православном мире, но и реально, на деле, на манер нового римского папы.

Все эти до поры до времени не слишком демонстративно проявлявшиеся тенденции в итоге и вылились в 2018-2019 годах в украинскую «автокефальную историю». И, как с оправданной горечью констатировал заместитель главы синодального Отдела внешних церковных сношений РПЦ протоиерей Николай Балашов, «патриарх Варфоломей положил конец всемирному православному братству, окончательно утратил право называться “духовным лидером 250 миллионов православных христиан” и присоединился к расколу… В какой печальный ряд встал ныне патриарх Варфоломей, как уронил высокое достоинство Константинопольского престола, дорогое для нас, русских: ведь это была наша Матерь-Церковь».

В 1835 году славянофил Алексей Хомяков написал замечательное стихотворение «Мечта», в котором оплакивал гибнущую христианскую западную Европу.

О, грустно, грустно мне! Ложится тьма густая

На дальнем Западе, стране святых чудес:

Светила прежние бледнеют, догорая,

И звезды лучшие срываются с небес.

А как прекрасен был тот Запад величавый!

Как долго целый мир, колена преклонив

И чудно озарен его высокой славой,

Пред ним безмолствовал, смирен и молчалив…

Похоже, теперь и нам, помня о пришедшей с Византии к нам вере, великих византийских святых и константинопольских первоиерархах прошлого, афонском исихазме и теории «византизма» К. Н. Леонтьева, впору преклонить колени и произнести те же строки, лишь поменяв в этом стихе слово «Запад» на «Восток», подразумевая под ним Византию прошлого.

Но чем нам заменить Восток самого Хомякова в этом стихе?! На что теперь в мире возлагать свои надежды?

Но горе! век прошел, и мертвенным покровом

Задернут Запад весь. Там будет мрак глубок…

Услышь же глас судьбы, воспрянь в сияньи новом,

Проснися, дремлющий Восток!
 
Более чем вероятен грядущий хаос в мировом Православии. Весьма возможно, православный мир расколется на два лагеря: часть поместных Церквей признают правоту Константинопольского патриархата, часть – Русской Православной Церкви.

Также нас может ждать парад новых автокефалий и конфликтов вокруг них. Ведь если можно в нарушение церковных канонов дать самостоятельность украинской церкви, то чем хуже претендующая на это же право самопровозглашенная так называемая Абхазская православная церковь или Македонская?

В результате будет нанесен сильнейший удар престижу Православия, восточно-христианской духовности в целом, точнее, ее остаткам, что пока сохраняются в современном мире. Вырывается духовный фундамент из того полюса Европы, который принято считать восточным.

Восток, противостоявший в Европе Западу почти тысячу лет, был результатом взаимодействия двух начал – славянства и православной духовности. На сегодняшний день славянство почти уже перемолото современным глобальным миропорядком и как самостоятельное национальное или племенное начало уже практически не существует.

Однако теперь у остатков восточно-европейского мира вырывается и Православие как равноценная католичеству действующая сила.

Россия как последний оплот бывшего уже почти восточно-европейского мира никак уже не является ни неприступным Островом-крепостью, ни христианской или православной страной. Элементарная интеллектуальная честность велит это признать. Достаточно посмотреть нынешнюю статистику по разводам или абортам (у России одно из первых мест в мире). О какой православной стране тут можно говорить?!

Или когда, например, мат уже почти стал частью обыденной речи и «современной культуры», учитывая популярность некоторых рэп-исполнителей и группы «Ленинград» в молодежной среде? Или, когда уже на пальцах одной руки можно пересчитать в высшем российском руководстве людей, которые не разведены и не обзавелись новой молодой женой? Да и огромное количество современных граждан России, образованных и социально успешных, будут категорически настаивать на том, что Россия – светское государство.

Поэтому речи о России как будущем лидере мирового Православия как минимум наивны. В принципе, мы едем в том же современном секулярно-постсекулярном поезде, просто в последнем вагоне.

Тем не менее, Россия все равно очень мешает. Уж слишком она живуча и тормозит движение этого поезда, не желая, в частности, демократизироваться по-настоящему, признавать гей-браки и «права ЛГБТ». Нас решено давить «по полной», просто по принципу «Карфаген (т.е. Восток) должен быть разрушен». Что мы и видим с началом украинского кризиса, бессмысленного «дела Скрипалей» и т.д.

И тут возникает вопрос, как мог умнейший Варфоломей и вся нынешняя константинопольская первоиерархия, которая не может не понимать последствий своих действий, решиться на такую рискованную игру и весьма вероятное обнуление своего духовного авторитета? Дураков ведь там нет. Что же произошло, что они так открыто явили змеиную хитрость и бесстыдство ради собственной земной выгоды?

Интересным, на мой взгляд, является мнение на этот счет историка Павла Кузенкова, на которое я здесь сошлюсь:

«Лично я считаю, что фанариоты пошли на это в рамках какой-то крупной геополитической игры. Велика вероятность, что всё это задумано как пролог большой войны. Решено расщепить Православный мир, желательно — просто дезинтегрировать. Однако понятно, что это выглядит как самоубийство Константинополя, потому что когда Православный мир придёт в себя, «Вселенскому патриарху» места в нём не найдётся…

Вы правильно сказали, что константинопольские архиереи — очень умные и осторожные люди. Они прекрасно разбираются в канонах. Тот же патриарх Варфоломей — доктор канонического права. И если такой человек столь открыто идёт ва-банк, значит, ему даны какие-то гарантии. (Не ему лично, ему уже всё равно – он тяжелобольной человек.) Но он как истинный византиец представляет интересы всей эллинской партии. Очень возможно, что ему пообещали огромный выигрыш, сопоставимый с возрождением Византийской империи, установление общеправославного греческого доминирования. Однако это означает, что условием этого доминирования может быть только устранение России, её дезинтеграция или изоляция…

Им, очень возможно, было обещано что-то очень серьёзное. Может быть, участие в каком-то эпохальном экуменическом проекте, который будет введен в действие в ближайшее десятилетие. Ведь проект по объединению всех христианских конфессий, которому стукнуло 100 лет, не снят с повестки дня. Более того, теснейшие связи Константинополя и лично Варфоломея с Римом показывают, что между ними сейчас нет никаких сильных разногласий. Единственной существенной помехой является Россия с её многомиллионной, потенциально консервативной и «реакционной» паствой. Когда она будет нейтрализована, интеграция станет реальной. В конце концов, почти все православные сейчас уже живут в Евросоюзе, и их цивилизационное сближение с европейцами идет полным ходом».

Что делать? Кроме очевидного ответа – готовиться к большой войне, нужно принять во внимание следующее соображение, которое определяет, кто в войнах в конце концов выигрывает.

Политические сдвиги и катастрофы всегда сопровождаются сдвигами в духовной плоскости или глубине. Более того, вторые – настоящие причины первых.

С одной стороны, как говорил святитель Игнатий Брянчанинов, ладошкой нельзя остановить течение реки, и раз ситуация в мире выглядит непоправимой, нужно думать лишь о личном спасении (в религиозном смысле). С другой же стороны, именно внутреннее делание Сергия Радонежского и его братии духовно обеспечили освобождение России от ордынского ига. Однако за последние десятилетия и в церковным сообществе России очень сильно дали о себе знать процессы обмирщения. Как говорит в своей книге «Русская Церковь в перспективе перемен» публицист и социолог, аналитик современной церковной жизни Андрей Рогозянский, за последние 30 лет образ православного человека проделал очень сильную эволюцию. Причем речь идет не о внешних признаках, не о манере одеваться и говорить, но об интерпретации таких базовых религиозных категорий, как спасение, благочестие, грех, удовольствие, личная свобода, и т.д.

Еще в 1990-е годы средний православный был аполитичен, отстранён от общественной жизни и СМИ, зато увлечён метафизикой, изучением творений святых отцов, много времени отводил для молитвы и посещения церковных служб. Мировоззрение его было антилиберально и антиперсоналистично. Он ценил самоограничение, скромный достаток, многодетность, и т.д. Однако к «нулевым» годам в церковном круге начинает давать о себе знать поворот в сторону концепции социального успеха. Люди начинают увлечённо опробовать новые стандарты жизни: от кухни полуфабрикатов до новых автомобилей и способов проведения отдыха. На место апокалиптических ожиданий приходят оптимизм и концепция социального успеха для православных включительно.

Рогозянский отмечает, что православные времен «путинской стабилизации» и благоденствия активно много читают прессу, осваивают социальные сети и участвуют в полемике, мотивированы к хорошему заработку, к тому, чтобы выглядеть благополучными по понятиям окружающих. Однако идеология общественного успеха – это антитеза образу мысли и убеждениям аутентичного христианства, которое ориентирует на собирание сокровищ на Небесах и на то, что прежде всего надо искать Царствие Небесное, а все остальное приложится.

Решимся в заключение сказать, что пока эволюция образа современного русского православного человека (по крайней мере, как он подается в некоторых православных медиа) не проделает хотя бы частично обратный путь, не стоит надеяться, во-первых, на настоящее противостояние экуменическому и модернистскому Фанару.

И, во-вторых, только на искомой духовной глубине выигрываются главные битвы. Как бы мы ни надеялись на армию, спецслужбы и новое супероружие, без настоящего обращения к Богу России не выстоять. Но последние 30 лет, главенствующее стремление создать у нас либерально-буржуазное государство сослужило очень плохую службу. В желании комфортно устроить земную жизнь смещаются приоритеты и главные заботы. Правильно говорил Константин Леонтьев, что при османском иге были христианские святые, а при конституции вряд ли будут даже преподобные.

Вопрос выживания России – это вопрос о том, есть ли у нас еще шанс на появление нового Сергия Радонежского, и на то, что в ситуации смертельной опасности народ будет к нему прислушиваться и ориентироваться на высказываемые им идеалы.

Пусть каждый сам ответит на этот, похоже, совсем уже риторический вопрос.

Одна надежда – на Божие милосердие. Но не на нас — слабых, непонимающих, слишком многое уже растерявших. Что Бог разрушит планы врагов и продлит еще наше какое-никакое, пусть не тихое и безмолвное, но «житие».



АВТОР
Юрий Пущаев
Кандидат философских наук. Обозреватель православного журнала «Фома» и редактор журнала «Вопросы философии»

Поделиться