Даже став епископом, Кирилл не стал загонять свое мышление и образ жизни в узкие рамки, характерные для многих клириков. Его «социальность», как служителя церкви проявилась в том, что он ни до своего восхождения на престол Патриарха, ни после не знал разрыва между верой и способом жизни. Не ведая разрыва между национально-культурным, социальным и религиозным, Кирилл смело взялся за проповедь этого целостного мировоззрения, которое он сам называет традиционным. 


«Если патриарх будет говорить только гладкие слова, круглые фразы, высказывать общие идеи, по поводу которых полное согласие в обществе, абсолютно безопасно, величественно, комфортно для всех, будет ли тогда патриарх совершать то служение, в котором сегодня нуждается наш народ? – вопрошает Кирилл. И сам же отвечает на этот вопрос, поясняя собственный выбор, – Поэтому, несомненно, есть риск. Но на этот риск нужно идти. С полным смирением, и с надеждой, что, может быть, некие ошибки Патриарха будут поняты и прощены народом». 


Социальная доктрина Патриарха 


Любая социальная наука зиждется на том, что человек как личность возможен только в обществе. Согласна социальная наука и с тем, что каждое общество основано на собственных традициях. Патриарх Кирилл добавляет, что общество без традиций невозможно. Общество же, отказывающееся от собственных традиций, обречено на кризис и в дальнейшем, если не произойдет возврата к традициям, – на гибель. 


Но, каждая личность – уникальна и способна внести свой неповторимый вклад в культуру родного общества. Соответственно, Кирилл, своим участием в историческом ток-шоу «Имя Россия» в качестве спикера Александра Невского, продемонстрировал это блестяще. Но он же убежден в том, что наличие этого самого общества с его культурой является первичной возможностью для существования и развития человеческой личности. 


Кирилл сам, будучи одним из авторов Социальной доктрины РПЦ, подробно развил свою позицию. Несомненно, нет ни одной религии, которая не стремилась бы предложить обществу основополагающие принципы, определяющие его цель и создающие его духовный климат. Любая религия, в особенности талмудический иудаизм и ислам, имеет для этого в той или иной степени систематизированные предписания. 


Христианство же долгое время ограничивалось основными заповедями и правилами Вселенских Соборов, применяя их к конкретным условиям, поскольку понятия общества и церковного народа совпадали. То есть общественная жизнь должна была соответствовать законам Церкви. 


Однако пути западного и восточного христианства к собственным социальным доктринам разошлись. К примеру, католики стремились отождествить церковную власть с государственной, придав церкви несвойственные ей функции: государственно-административные, внутри- и внешнеполитические, экономические, следственные и судебные и даже карательные – инквизиция. 


У протестантов же обретение религией своей «социальности» проявилось в пуританстве и кальвинизме, которые объявили признаком «богоизбранности» и условием спасения – богатство, то есть стяжание материальных ценностей. Тем самым, как показали немецкие социологи Макс Вебер и Вернер Зомбарт, произошло близкое к иудаизму оправдание нового экономического уклада – капитализма. 


Отвечая на поставленный перед самим собой вопрос о том, как на этом историческом фоне расценивать нынешние попытки создать социальную доктрину Русской Православной Церкви? – Кирилл, фактически впервые четко прописал ее основы. С его слов, поскольку православие менее склонно к детализированной земной организации общества, чем католицизм, то и прямое социальное служение не было главным делом Православной Церкви. 


В России социальная сфера исторически охватывалась если не самой Церковью, то православной государственной властью, отношения с которой у Церкви «строились на принципе симфонии, то есть служения одной цели спасения разными средствами». Тем не менее, православие не только пронизывало все сферы русской жизни, пропитывая весь социум христианскими принципами, но и сама Церковь без специального доктринального обоснования участвовала в социальной жизни через развитие социальной инфраструктуры российского общества. 


Впрочем, как отмечает сам Патриарх Кирилл, большой теоретический задел в этой области был сделан мыслителями русской эмиграции Сергеем Булгаковым, Василием Зеньковским, Семеном Франком, Сергеем Левицким, Николаем Бердяевым и др. Но для Кирилла социальная доктрина православия не может ограничиваться лишь теоретическими идеями. 


Отсюда основной посыл доктрины – начать воздействовать на общественную и государственную жизнь в духе православного учения, применяя его ко всем явлениям стремительно меняющегося мира, дать народу возможность для самореализации и конкретных дел. 


Социальный язык 


При Кирилле Церковь заговорила с обществом совершенно другим языком. Яркий тому пример – модернизация по-церковному. Со слов самого Патриарха, о необходимости модернизации страны первой заявила именно Русская Православная Церковь, причем несколько лет тому назад – в рамках Всемирного русского народного собора. 


При этом Церковь всегда подчеркивала, что в ее понимании модернизация – это не только экономическая реформа, не только технологическое переоснащение российской экономики, не только создание современной инфраструктуры. Но это, в первую очередь, построение новой системы отношений между людьми, в том числе и в бизнесе, в промышленности, в образовании, в науке, которая бы основывалась на российском национальном нравственном фундаменте. 


Оттого, Кирилл заявляет о своем убеждении, что успех модернизации сегодня возможен только при условии сохранения и приумножения духовного наследия нашего народа, укрепления духовных основ общественной жизни. С его слов, модернизация – это нравственный императив, поскольку дальнейшее стабильное развитие российского общества без качественно новой экономики представить себе невозможно. 


Весьма показательным является то, как изменился язык Церкви и стиль ее взаимодействия с современными СМИ. Социальная доктрина РПЦ признает, что средства массовой информации играют в современном мире все возрастающую роль и отмечает, что «просветительная, учительная и общественно-миротворческая миссия Церкви побуждает ее к сотрудничеству со светскими СМИ, способными нести ее послание в самые различные слои общества». 


Опираясь в выработке основ взаимодействия со светскими институтами на фундаментальные заповеди, РПЦ вырабатывает новый язык и стиль, ориентирует своих служителей и прихожан ко все более активному взаимодействию с ними: «Любой священнослужитель или мирянин призваны с должным вниманием относиться к контактам со светскими СМИ в целях осуществления пастырского и просветительского делания, а также для пробуждения интереса светского общества к различным сторонам церковной жизни и христианской культуры». 


Социальное действие 


Таким образом, активность Кирилла не ограничивается только управлением делами РПЦ, чему он уделяет огромное внимание. Но, развивая, к примеру, активность приходов, он делает ставку не только религиозной, но и на их общественной активности. «И это, в первую очередь, связано с появлением новых людей» – признается сам Патриарх. Несомненно, приток свежей крови в Церкви в последние годы ощущается, что является, несомненно, заслугой Кирилла. 


Именно при его деятельном участии, приходы РПЦ, действительно, становятся более сильными, а в некоторых случаях, как выразился сам Патриарх, «даже экономически достаточно благополучными». При его же участии активно развиваются в последние годы и приходские и епархиальные СМИ. 


Кирилл, еще до патриаршества, начал проводить в жизнь линию на инкорпорирование и диалог со светскими интеллектуалами-православными, с общественными деятелями и активистами. Был создан Союз православных граждан, ряд светских по форме, но православных по содержанию СМИ. Опираясь на эту светско-православную общественность РПЦ начала вести диалог даже с представителями молодежных субкультур и львиной долей населения России, считающих себя православными, но являющихся для Церкви не столько прихожанами, сколько по словам самих священников, «захожанами». А через этот диалог и ненавязчивое социальное просвещение Церковь начала обращать лицом к православию многих светских людей. 


Заслугой именно Кирилла является то, что социальная база Церкви в последние годы значительно расширилась. Сегодня для многих россиян церковь является сборищем не только сирых и убогих, но и в огромной степени успешных и сильных. Кирилл доказал обществу, что православие может быть современным, динамичным, креативным, даже социально и политически активным 


Таким образом, активная деятельность Кирилла привела к тому, что в новой России начала формироваться, своего рода, православная общественная среда. Для нашего времени стали уже привычными такие категории, как «православные журналисты», «православные предприниматели», даже «православные чекисты» и «православные коммунисты». 


Наиболее ярко данный формат взаимодействия Церкви с миром виден на примере окормления РПЦ бизнес-сообщества, важность обмена опытом и включения интеллектуального потенциала которого, Патриарх осознает предельно четко. К примеру, при Патриархе действует Экспертный совет «Экономика и этика». 


Кроме того, Патриарх, к примеру, недавно заявил, что «именно деловые люди составляют очень важный костяк нашего общества». «От их жизненной позиции, от их мировоззрения, от их этики во многом зависит самочувствие и поведение огромного количества людей». Как утверждает Кирилл, общая задача Церкви и делового сообщества заключается в том, чтобы «помочь нашим людям в полной мере раскрыть свой творческий и нравственный потенциал, получить необходимые образование и трудовые навыки». 


Обмирщение или модернизация? 


Горячие дискуссии о правомочности подобных инициатив клира и столь смелого движения навстречу стремительно меняющемуся миру, идут не только в православной среде. Однако, западное христианство, которое уже давно вошло в этот ритм, а также предельная социально-политическая активизация ислама свидетельствуют, что альтернативы этому пути нет. 


При этом сама Православная Церковь с тревогой отмечает, что идет совершенно очевидный процесс обмирщения христианства. Многие критики также высказываются в том духе, что, вовлекаясь в мирские проблемы, Церковь и Патриарх утрачивают чувство меры. 


Несмотря на активность последних лет, РПЦ до сих пор остается одним из самых консервативных институтов российского общества. Что, тем не менее, не снижает давления на нее стремительно меняющегося мира, подгоняющего Церковь ко все большей либерализации, социализации и модернизации. 


А это значит, что, выходя под водительством Патриарха Кирилла из своей социальной изоляции, РПЦ становится на тот же путь социальной модернизации, что проделали западные Церкви. Таким образом, Кирилл для современной православной Церкви становится не только самым успешным социальным менеджером, но и в огромной степени закладывает фундамент будущей социальной трансформации православия. 

Руслан Курбанов 

Russian Journal