Обложка модуля "Основы светской этики"
1. появление идеи курса закона божьего, инициированное лоббистами самой массовой религиозной организации страны;
2. расширения его по списку привилегированных конфессий;
3. появлению альтернативной идеи – курса введения в "чужие" вероучения и курса для атеистов/агностиков;
4. компромисс в виде механического сложения альтернативных вариантов.
Здесь стоит повториться – не надо питать иллюзий, школьный курс ОРКСЭ на поверку является культурологическим лишь в том смысле, в каком сами религиозные учения являются частью нашей культуры. А вовсе не в плане знакомства учащегося с культурным воздействием тех или иных религиозных учений. О последнем сведения в модулях – минимальны. Едва ли в них найдутся слова, например, о влиянии религиозных учений на развитие права, литературы, лингвистики, астрономии, историографии, педагогики. О религиозных мотивах в светском искусстве. О роли религиозных структур в создании и развитии государств и так далее. Всего этого или нету вовсе, или почти нет – во всяком случае, каждому, взявшему в руки соответствующий учебник, сразу становится ясно, что эти вопросы авторов книг интересовали в последнюю очередь.
Иначе говоря, слово "культура" в названии курса – от лукавого. По-честному, предмет должен был бы называться: "Основы религиозных учений".
Понятно, что иного и быть не могло – РПЦ, инициировавшая затею, не стала бы прилагать и много меньших усилий ради бескорыстного окультуривания школьников. Разумеется, цели ее были иными – частично переложить затраты по миссионерской работе на государство, а также ввести в нее элемент принудительности (ведь курс-то – обязателен). Это совершенно традиционная по своему характеру позиция русской церкви по меньшей мере с XVII века – она давно не мыслит себя без государственной подпорки и защиты, будучи в глубине души уверена, что сама по себе не выдержит честной конкуренции с иными духовными учениями. Подобным чувством было проникнуто русское законодательство со времен Раскола и до 1917 года – разве лишь с изъятием эпохи Петра Великого, полагавшего, что можно путем реформирования сделать русское православие вполне конкурентоспособным. Но это уже другая тема…
Что же касается нашего курса, то характерно, что авторами учебников четырех "конфессиональных" модулей стали именно представители соответствующих конфессий – а не ученые-религиоведы и педагоги. Более того, даже написание двух объединенных модулей, похоже, контролировалось в неформальном порядке представителями РПЦ.
Институт Философии АН России, первоначально надеявшийся, видимо, что именно ему достанется написание этих учебников, и опубликовавший на весь курс серию убийственных рецензий своих специалистов, где считает его в целом непригодным к преподаванию в школе, сокрушается, в том числе, и об этих моментах:
В науке отсутствует понятие «мировая религиозная культура». Если оно является изобретением авторов, его следовало бы внятно объяснить. Однако такое объяснение начисто отсутствует, понятие «мировая религиозная культура» вообще, насколько я могу судить, не употребляется в тексте учебника.
Следовательно, что такое «мировая религиозная культура», непонятно.
Уж тем более непонятно, что такое «основы» мировых религиозных культур.
Интересно, что в этих критических рецензиях приводятся длинные списки фактических ошибок, допущенных авторами учебников – не привыкших воспринимать свою веру отстраненно, как ученые, и описывающих ее "по памяти".
Все это так, однако, можно ведь взглянуть на ситуацию и иначе. В самом деле, курс, ограниченный несколькими десятками академических часов, не может объять необъятное. В этом смысле, знание основ религиозных учений является базой, а сведения об их преломлении во всем многообразии человеческой культуры – надстройкой. Выбирая между первым и вторым, несомненно, логичнее выбрать первое – ибо второе потом легче добрать в рамках иных школьных курсов или же вне школы – просто по ходу общего развития ребенка. Тогда как отсутствие представлений о сущности вероучений создает много большие затруднения. Мы, собственно, знаем об этой ситуации не понаслышке – курс истории советской школы не содержал даже краткого описания религиозных учений, что, на мой взгляд, порождало не только ощущение гнетущего семантического зияния, но и доходящее до комизма невежество в обращении с культурной фактурой, содержащей религиозную компоненту. То есть, ознакомительный курс "Основ религиозных учений" был бы, несомненно, полезен школьникам – и даже распространенные сетования о будто бы имевшем место сокращении ради ОРКСЭ часов на чтение едва ли следует принимать во внимание: какая, в сущности, разница, о каких именно гуманитарных материях читать, по мне, так лучше уж корявый пересказ джатак, нежели гайдаровская "Голубая чашка" в оригинале.
В общем, затею в целом нельзя считать бессмысленной – что не отменяет необходимости в достаточно серьезном исправлении и переформатировании курса. Ибо недостатков в нем – уйма.
Первый, разумеется – партийность учебников. Авторы не были беспристрастны – причем, в самом узком смысле слова: так, в учебнике "иудаистского" модуля налицо акцент, делаемый на хасидском направлении Хабад-Любавич, к которому принадлежит, насколько известно, авторский коллектив. При этом прочие направления иудаизма упоминаются крайне избирательно – мельком реформистский и консервативный иудаизм, диаметрально далеко отстоящие от хасидизма, и ни словом – миснагиды, являющиеся для хасидов основными историческими оппонентами и конкурентами. Равным образом – ни разу не упомянуты караимы.
К "исламскому" учебнику имеются аналогичные претензии. Вот, как пишет в своем экспертном заключении об учебнике член-корреспондент РАН,
заместитель директора Института философии РАН, заведующий сектором философии исламского мира Института философии РАН А.В.Смирнов:
Один (из четырех ныне существующих в суннитском исламе и один из более чем десятка исторически существовавших) доктринально-правовой толк суннитского ислама подан как «ислам вообще». Понятие «ислам» подменено фактически навязываемым единственным доктринально-правовым его толкованием, выполненным на основе установок ханафитского мазхаба (доктринально-правового толка).
Помимо ханафитов, в России проживает определенное число суннитов-шафиитов (в основном на Кавказе). Помимо компактных общин ханафитов и шафиитов, в России проживают мусульмане-сунниты других толков, а также шииты. О фундаментальном разделении ислама на шиизм и суннизм в учебнике вообще не упоминается. Таким образом, авторы учебника фактически делают вид, что шиитов не существует вовсе, как будто отказывая им в легитимности.
Таким образом, в учебнике отсутствует объективное изложение ислама. Вместо этого ученикам навязывается искаженная, заведомо зауженная картина ислама в том, что касается доктринально-правовой его трактовки. Такая трактовка не отражает реалии России и тем более — ислама как религиозной культуры и чревата резко отрицательной реакцией многих кругов мусульманской общественности России и мира.
В этом же заключении, кстати, имеется и обвинение в партийности по иной координатной оси:
Систематически понятие «ислам», «исламское» подменяется понятиями «татарское» или «тюркское», национальное выдается за исламское (т.е. религиозное) и общемусульманское. Это не просто грубая ошибка, это серьезная провокация, чреватая взрывом, если учесть реалии России. Я, впрочем, при беглом чтении ничего подобного не заметил.
Разумеется, учебник "буддийского" модуля ориентирован исключительно на ламаизм – направление тибетского буддизма, распространенное среди бурятов, тувинцев и калмыков – трех автохтонно буддийских народов России. Это вроде как может быть объяснено задачами воспитания толерантности – терпимости к отличным от тебя согражданам – однако, не выдерживает критики, коли заходит речь о вкладе в культуру: рискну предположить, что для всех остальных народов России много важнее культурное влияние иных направлений этой мировой религии, распространенных в Японии, Китае, странах Юго-Восточной Азии.
Что же до "православного" модуля – то о его партийности говорит уже само название. Про иные ветви христианства в "Основах православной культуры" практически не упоминается. Внятного объяснения, по какой причине (отличной от миссионерских задач РПЦ) модуль "православный", а не "христианский" изобрести едва ли возможно. Наличие россиян-приверженцев? Но католиков и протестантов у нас сейчас, наверное, будет побольше, чем иудеев. Вклад в культуру России? Но и он здесь велик. Традиционность? Но первые храмы западных ветвей христианства появились в Москве едва ли не раньше, чем первые буддисты и иудеи стали подданными московского царя.
Вообще же, это сочинение дьякона Кураева – наиболее далекий из всех "конфессиональных" учебников от заявленных целей учебного курса. По своему содержанию – это в чистом виде миссионерская проповедь, имеющая целью сделать так, чтобы читатель как можно сильнее поверил и как можно меньше при этом понял, узнал. Православие подается учащемуся не только как единственно верное учение, но и как вообще единственное, но при этом абсолютно общепринятое и всеми признаваемое. Это, однако, с трудом можно воспринимать как популярное описание православного вероучения – содержательное в нем разбросано достаточно аморфно, масса элементарных и важных сведений о вероучении вовсе опущена – так, похоже, ни разу в учебнике не упомянуты праздник Рождества, Вселенские соборы, крайне скупо и бессвязно пересказано евангельское предание (про ветхозаветное уже и не говорю), не дается представления о внутреннем устройстве церкви и ее иерархии, и так далее. Есть и забавные моменты – так, рассказывая о монашестве, автор в качестве примера пересказывает "Повесть об индийском царевиче Иоасафе", то есть историю начала земной жизни Будды Шакьямуни. (Отрадно, что материал двух из четырех "конфессиональных" учебников совпал хоть в этой части. Отрадно также и то, что А. Кураев сумел взять себя в руки, превозмочь отвращение и набрать, пусть и один только раз, буквосочетание "еврей" в словосочетании "еврейский язык" – верю, что далось это известному православному публицисту нелегко.) Любопытна также рассказанная на страницах книги история из жизни праведной семьи нынешнего предстоятеля РПЦ – нет сомнения, что автор удостоился за это начальственной похвалы. Кстати говоря, ни в одном другом учебнике не упоминается текущий глава соответствующей конфессиональной организации!
В общем, можно было бы говорить о миссионерском злоупотреблении РПЦ, если б не одно но: учебник дьявольски скучен, как скучна всякая неталантливая проповедь, изложенная суконным языком. Едва ли он способен многих привести в православный храм, скорее – отвратить от православия, что, впрочем, тоже не должно являться целью данного школьного курса.
Гораздо лучше, на мой взгляд, вышел "буддийский" учебник – он ощутимо интереснее читается и, главное, не создает ощущения тотального погружения в унылый мир нравоучительной дидактики.
Еще удачнее – "иудейский" и, особенно, "исламский" учебник. Они написаны хорошим русским языком, их интересно читать, материал в них качественно структурирован и вполне способен дать первоначальное представление о конфессии. Во всяком случае, создается ощущение понятности и тем самым изгоняется страх перед неведомым – что хорошо и для титульной цели курса (воспитанию толерантности), и для внутренней цели авторов (миссионерской). Кстати, тема межконфессионального и межнационального сосуществования, как естественной формы бытия мусульманина проводится в "исламской" книге достаточно последовательно и при этом ничуть не приторно!
Несколько слабее показался "объединенный" учебник "Основы мировых религиозных культур". В отзывах ИФРАН довольно много замечаний и к нему, вроде такого:
Основной общей системной ошибкой авторов явился «христианоцентричный» взгляд на иудаизм и ислам. Ряд тезисов, характерных именно для христианства, приводятся авторами как «истины вообще», как «общая черта всех авраамических религий», причем создается впечатление, что авторы действительно так думают. Если так, то это очень существенная ошибка, и она должна быть исправлена. Что касается ислама, то именно в моментах «грехопадения», связи человека с Богом, искупления он принципиально расходится с христианством, и думать иначе - значит существенно искажать исламскую доктрину.
По общему же ощущению, эта книга – родная сестра прочих учебников из нынешнего набора четвероклассника. Такой же неблестящий, скучноязыкий, формально правильный. Из специфических же его черт, пожалуй, стоит отметить удивившее меня отсутствие уже в первых его главах-уроках представления том, что одной основных своих задач религиозные учения считают предложение человеку решения вопроса о посмертной его судьбе. На мой дилетантский взгляд, именно от этого и стоило плясать.
И, наконец, совсем ужасен учебник "Основы светской этики", занявший в стране, как мы помним, из всех шести – первое место по популярности.
С этой книгой вообще творилось и творится что-то неладное – достаточно сказать, что на ее обложке не обозначены авторы!! Точнее говоря, указан автор – А. Я. Данилюк – уроков 1 и 30, т.е. введения и заключения, общих для всех шести книг. А вот кто ж написал остальные 28 уроков? В разгромном отзыве ИФРАН в качестве авторов указаны Бондаренко Л. И. и Перов В. Ю., однако, вот, что рассказывал об этом в давнем интервью сам Вадим Перов, заведующий кафедрой этики философского факультета Санкт-Петербургского государственного университета:
"8 декабря (2009 г. – Л.У.) от нас потребовали написать учебник для школы. И представить готовый учебник мы должны были уже 15 декабря. Это, учитывая, что по другим блокам учебники разрабатывались с августа. Мы пытались отказаться". "Это не тот возраст, когда можно этому учить, – 4-5-й класс – это как раз то время, когда ребенка можно задавить религиозным авторитетом. А светскую этику в этом возрасте преподавать нельзя». Перов, ссылаясь на международные и российские исследования, посвященные становлению морального сознания, утверждает, что в лучшем случае изучение вопросов этики можно начинать с 14-15 лет. "А вот навязать авторитарную точку зрения религиозную – это можно".
"В результате договорились, что за ту отведенную неделю представляем черновики, а до конца января доработаем. Сроки никуда не годящиеся, но, тем не менее, мы на это пошли".
Дальше началась борьба за формулировки:
"Как можно начинать предмет, не объясняя название предмета? Я специально потратил время, посмотрел по библиотекам единственное определение светской этики. Это – нерелигиозная этика. Нет другого определения. – Но мне было сказано: нет, это не годится, священнослужителям это не понравится".
"Мне говорят в редакции: нужно убрать из текста фразу – совершенно банальнейшую – о том, что за свою историю человечество выработало разные культуры. Потому что, мол, тогда у детей возникнет представление, что у людей были разные представления о нравственности. Но они действительно были разные. И объяснять – издательству или комиссии Минобрнауки – такие банальные с моей точки зрения вещи я не вижу для себя возможности".
Добила же ученого запись в блоге Андрея Кураева. Еще 1 января он привел "пару цитат из пишемого Перовым школьного учебника", а также свои рассуждения о том, как надо было бы писать на тему морального выбора... "То, что мы представили издательству для отчетности перед министерством, уже обсуждается в интернете! - Мне не важно, как эти материалы оказались у Кураева, мне не важно, что он обо мне пишет. Меня волнует сам факт того, что неопубликованные черновые материалы, становятся предметом публичного обсуждения. Это вопиюще".
"И что для меня еще странно, получается, что Андрей Кураев публично заявляет: чем хуже будет написан учебник по светской этике, тем лучше. Это поведение абсолютно безнравственно и является нарушением всех этических норм. Может, я немного грубо скажу, но бодаться с ними (членами комиссии по разработке учебников для курса, членом которой является Андрей Кураев) я не хочу".
В общем, так и не ясно, кто же написал нынешний учебник – известно лишь, что целый ряд крупных московских специалистов по этике от этой почетной миссии также поспешили отказаться.
Теперь приведу несколько выдержек из отзыва о том, что получилось, сделанного О. П. Зубец, старшим научным сотрудником Института философии РАН:
Термин "светская этика" не принят в современной философской литературе, точно также как у него нет историко-философской традиции. Это синоним этики как области философского знания, подчеркивающий ее отличие от религиозной этики, состоящее в том, что она объясняет мораль без апелляции к божественному откровению и вмешательству. Как пишет академик А.А. Гусейнов, "Словосочетание "светская этика" не имеет в исследовательской литературе широкого хождения и терминологического статуса. Его нет, в частности, в российских, английских, немецких философских и специализированных этических словарях. В европейской традиции теория морали, начиная с Аристотеля, всегда именовалась этикой (философией морали), но никогда – светской этикой. В Германии школьный предмет, предлагаемый в качестве альтернативы теологии, также не именуется светской этикой, а просто этикой".
И далее:
Что касается содержания модуля «Светская этика», то его нельзя исправить и довести до приемлемого состояния никаким редактированием. В нем много теоретических недостатков, но в первую очередь он неприемлем по тому содержащемуся в нем духовно-идеологическому посылу, выражающему желание превратить людей в исполнителей некоторых общественных норм, а по набору доминирующих ценностей – в роту марширующих солдат. Никакая философская этика, никакая мораль не может санкционировать такой подход. Данный текст, в сущности, не имеет ничего общего с этикой как областью философии и создает превратный образ морали как духовно-практического явления. Философия нацелена на формирование способности критически мыслить, подвергать рациональному анализу в том числе и утверждения, относящиеся к области морали, на сомнение в общепринятых словесных морализирующих формах. Предлагаемый текст, наоборот, ориентирует на некритичное восприятие, послушание, подчинение.
Или вот такое постраничное примечание:
(стр. 8). Термин культура не греческого, а латинского происхождения. (Впервые слово "культура" встречается в трактате о земледелии Марка Порция Катона Старшего (234?149 до н.э.), который назывался De agri cultura).
Я также добавлю к этому замеченный всеми любознательными читателями перл из урока 29:
"Высшая ценность для человека – это его жизнь". Вот уж, учат этике детишек, ничего не скажешь!
В целом же учебник – косноязыкий набор банальных констатаций, либо абстрактных рассуждений, либо же банальных, оторванных от реальности примеров "из жизни". И то и другое никак не способно зацепить сердце, фантазию или ум четвероклассника, ибо является всего лишь информационным шумом, мусором, столь привычным моему поколению по практике советской школы.
С чем и хочется поздравить родителей, выбравших для своих чад этот модуль.
Лев Усыскин