В частности, разработчики документа предлагают запретить учителям как частным лицам заниматься репетиторством с учащимися школы, в которой они работают. Учителю запрещено давать частные уроки не только ученикам своего класса, но и вообще учащимся своей школы. Важность такого запрета объясняется необходимостью законодательного введения профессионально-этических норм поведения для педагогов. Кроме того, авторы законопроекта предполагают, что школьникам для успешной учебы будет хватать тех часов, которые гарантируются в рамках образовательного стандарта. А дополнительные занятия за деньги будут означать подмену образовательных нормативов, гарантированных и оплаченных государством.
При этом разработчики документа, среди которых не только чиновники, но и представители школьного и вузовского сообщества, не скрывают: сегодня нет никакой возможности регулировать репетиторство на дому. А именно эта форма дополнительного образования, по оценке экспертов, составляет до 80% теневого рынка образовательных услуг. Поэтому санкции за нарушение запрета авторы закона предусмотрительно обошли стороной — они должны прописываться в отдельном подзаконном акте. Пока даже неясно, на каком уровне будет происходить регулирование: на муниципальном или региональном, — пояснила «МН» директор института развития образования Высшей школы экономики (ВШЭ) Ирина Абанкина, которая участвовала в разработке документа.
Запрет для педагогов работать с учениками лично не отменяет право школы нанять их же для оказания официальных услуг — законопроект предполагает, что учитель сможет заниматься репетиторством с дошкольниками или «сторонними» детьми. Правом организовать на своей базе легальный репетиторский центр воспользуются прежде всего «раскрученные и брендовые» школы и вузы, считает зампред комиссии по образованию Общественной палаты, директор столичного центра образования №548 «Царицыно» Ефим Рачевский.
Сейчас каждая школа сама решает, вводить ли запрет на репетиторство в школе или закрывать глаза на желание педагогов подзаработать, например, «натаскивая» подростков на сдачу ЕГЭ или подтягивая отстающих. «Я в своей школе лично боролся с репетиторством. Если вижу, что вечером горит свет в каком-нибудь кабинете, иду — проверяю. Несколько лет назад уволил одну учительницу за то, что она занималась за деньги со своим учеником», — рассказал «МН» Рачевский.
Во время подготовки законопроекта норму о полном запрете частного репетиторства в школах не раз пытались оспорить. По словам Ирины Абанкиной, «учительская корпорация» во время общественного обсуждения выступала против запретов. Детали обсуждались и на заседании комиссии по доработке законопроекта, которую возглавляет советник президента Вениамин Яковлев. К примеру, разработчикам предлагали либо вовсе убрать из документа запрет на репетиторство, либо ограничить его рамками класса, в котором педагог преподает в рабочее время.
Ефим Рачевский считает, что споры о частном репетиторстве активизировались после вступления в силу с 2011 года федерального закона №83 (о казенных, бюджетных и автономных учреждениях). Этот документ, как считают руководители школ, даст «зеленый свет» развитию предпринимательства в бюджетных учреждениях. Репетиторство — одна из возможностей для школы зарабатывать «по профилю», а учителя-частники становятся конкурентами.
Однако легализация и централизация рынка репетиторских услуг сегодня нереальна, считает Рачевский. «Попробовать легализовать рынок можно. Но захочет ли этого учитель? Захочет ли школа? Кому интересно платить страховые взносы в 34 и 13% подоходного налога. Придется ведь с каждых заработанных 100 руб. почти 50 отдавать государству в виде налогов. Репетиторствует безумное количество учителей. Тут никакая налоговая не справится», — утверждает он.
Такого же мнения придерживается и руководитель московского профсоюза работников образования Сергей Кузин. Он считает, что рынок не удастся быстро легализовать. «Зачем это учителям, когда можно не платить налоги. Да и строгость любых законов у нас компенсируется их невыполнением», — отметил он в беседе с корреспондентом «МН». Не заинтересована в легализации сама «учительская корпорация», подтверждает Ирина Абанкина. «Обсуждение закона показало, что учительская позиция такова: сохраните нам все льготы, но при этом пусть будет максимальная свобода для рыночного поведения», — объяснила она «МН».
Попытки вывести из тени репетиторство школьных учителей уже давно предпринимаются в разных регионах России. Например, в июне 2009 года на официальном сайте управления образования Пензы появился раздел «Частная практика». Как объяснили «МН» сами чиновники, этот раздел содержит информацию об индивидуальных предпринимателях, предоставляющих образовательные услуги. Тем самым в Пензе надеялись повысить качество дополнительных платных услуг, но как теперь признают в неофициальных беседах представители областного департамента образования, «проект не смог изменить ситуацию кардинально». Учителя занимаются частной практикой, «поскольку зарплаты на жизнь не хватает». Час у репетитора обходится школьнику в 150–200 руб., реже — в 300–400 руб. «Странно, но многие учителя зарабатывают свои 6–8 тыс. и не стремятся брать большую нагрузку по часам, вести внеклассную работу или готовить детей к олимпиадам, что позволяет зарабатывать больше по новой системе оплаты труда», — говорят в управлении образования. Такое нежелание чиновники объясняют «общей апатией и хорошим соцпакетом».
Ирина Абанкина считает, что в России помимо расхожего штампа о том, что «наше (советское) образование — самое лучшее в мире», сложился и еще один миф: «российский учитель — априори — нищий». «Средняя базовая зарплата в ряде регионов действительно мала. Однако у учителей много льгот. Прежде всего, короткая неделя в 36 рабочих часов, из которых аудиторных — 18, двухмесячный отпуск. И это помимо каникулярного времени у школьников, когда нагрузка спадает. Скажите, есть ли подобные льготы у работающих в других отраслях? Обычно защитники учительской корпорации в качестве контраргумента приводят особенности работы с детьми. Но учителя — не единственные, чья специфика работы на этом построена», — заявила «МН» Абанкина.
По ее мнению, новый законопроект невыгоден учительскому лобби, но отвечает интересам российских семей. Родители школьников готовы платить за образование, но поддерживают нынешнюю непрозрачную схему лишь потому, что боятся предвзятого отношения к ребенку. «Развенчивать миф о нищем учителе сложно. Но пришло время формулировать другие корпоративные принципы. Для этого новый закон и создается», — уверена Абанкина.
Евгений Насыров
Московские новости