Кто людям помогает / Дело не в сострадательности

Эта история не о сострадательности. Да и какая тут, в самом деле, сострадательность? Есть в этом слове что-то ошибочное. Что-то, что подменяет саму суть того, о чем я хочу рассказать. В мире столько людей по-настоящему страдающих, что тут скажешь… Они страдают по совершенно различным причинам, и из-за разных обстоятельств. Страдание суть жизни, её неотъемлемая часть. Но если кто-то говорит, что он сострадает, я улыбаюсь, потому что в сострадание не верю. Точнее сказать, я не верю, что это возможно — по-настоящему сострадать.

Ну что могу я знать, например, о страданиях семилетнего ребенка, который проходит курс химиотерапии, потому что болен лейкемией, и о той невероятной боли, которую он испытывает? Или что мне известно о страданиях моей мамы, которая некоторое время назад почти полностью потеряла зрение? Или насколько сильна внутренняя боль родителей моего школьного друга, погибшего несколько лет назад во время теракта в городе Каспийске? Нет, конечно, все эти события вызывают во мне определенные чувства, назовите их как хотите — жалость, грусть, тоска, разочарование… Но что я на самом деле знаю о тех темных глубинах страдания людей, которых я только что упомянул? Ровным счетом ничего! Это вс ё получается строго по Толстому — счастье универсально, потому что оно для всех одинаково и понимаем мы его часто без особых различий, и мы можем с легкостью разделить его с ближним. А можно ли разделить страдание? Я так не думаю. А страдает каждый из нас исключительно по-своему. Я не хотел писать о сострадании, сопереживании и сочувствии, и не буду, можно? Поэтому, мой рассказ не о сострадательности!

Эта история о другом. Это история о том, как однажды я узнал, что один мой добрый приятель доктор вот уже больше 15 лет, раз или два в год, взяв на работе отпуск за свой счет, отправляется в благотворительную миссию. И вовсе не из сострадательных мотивов. Мой добрый приятель доктор — челюстно-лицевой хирург. И вот уже без малого 15 лет он является членом большой международной команды «Operation Smile — Операция улыбка», занимающейся бесплатной медицинской помощью детям по всему миру. В качестве члена благотворительной миссий мой добрый приятель доктор объездил почти всю Россию, побывал в Индии и Камбодже и других странах. А недавно сообщил мне, что я тоже мог бы поучаствовать в одной из благотворительных акций, проводимых «Операцией улыбка». И я, не раздумывая, согласился.

Операция улыбка!

«Operation smile» была создана 20 лет назад американским пластическим хирургом Билом Маги и его женой, медсестрой и социальным работником Кэти Маги. С самого начала идея была простая — профессиональные хирурги ездят по всему миру и совершенно бесплатно устраняют различные детские лицевые дефекты. В основном это касается расщелины губы и нёба у детей, того что у нас в народе принято называть «заячья губа» и «волчья пасть». Первая медицинская акция «Operation Smile» состояла на Филиппинах еще в 1982 году, и лишь спустя еще 13 лет в России начала свою деятельность независимая российская организация «Операция улыбка», сотрудничающая и следующая идеалам и стандартам «Operation Smile». Кстати, первая российская благотворительная медицинская акция «Операция улыбка» прошла именно в Ярославле в 1995 году. С тех пор организация проводит по пять–шесть миссий в год в различных региона России: в Москве, Санкт-Петербурге, Петрозаводске, Кирове, Таганроге, Томске, Новосибирске, Улан-Удэ, Иркутске и других городах. За все эти годы почти 3000 детей из разных регионов страны получили бесплатную профессиональную хирургическую помощь. Важно сказать, что многие из наших российских врачей смогли пройти годичную стажировку по черепно-лицевой и реконструктивной хирургии у основателя «Operation Smile» Билла Маги в городе Норфолке. Сегодня организация «Операция улыбка» — это, прежде всего, высокие стандарты качества проводимых операций и послеоперационного лечения пациентов и, конечно же, мощная команда профессионалов, имеющих высокую квалификацию и большой опыт проведения челюстно-лицевых операций.

Иногда человек действительно с небывалой страстью бросается в благотворительность для того, чтобы разрешить какие-то свои душевные затруднения. Например, если в семье произошло самоубийство или кто-то умер от рака, у родственников может остаться гложущее чувство вины за то, что они не сделали всё возможное для своих близких. И тогда человек может отправиться в группу помощи неудавшимся самоубийцам или больным раком, чтобы тем самым дать чужим то внимание и поддержку, которых, как ему кажется, он вовремя не сумел дать близким. Иногда люди таким образом пытаются победить свои глубинные страхи, как будто своими поступками заклиная судьбу или давая ей своеобразные авансы. Так, одна знакомая молодая женщина заботится о детях-сиротах, надеясь, что в случае необходимости ее собственные дети тоже смогут рассчитывать на подобную заботу. Однако чаще всего в благотворительность людей приводят более простые мотивы. Мы хотим получить удовольствие от чужой радости, нам нравится чувствовать себя хорошими и добродетельными. Варвара Сидорова: «Помогая другим, мы побеждаем свой страх»

Мне посчастливилось попасть в Иркутскую миссию, проходившую в течение семи дней, в мае этого года на базе Иваново-Матренинской детской клинической больницы, расположенной в центре Иркутска. Надо сказать, что никакого отношения к медицине я не имею. Почти единственная возможность стать членом команды, не имея при этом медицинского образования — техническая фотография. Что это такое — понять не сложно. Каждый маленький пациент, пришедший в первый день на осмотр должен быть сфотографирован. Его фото подшивается к истории болезни. Кроме того, важное значение имеют снимки, сделанные перед операцией, когда пациент уже находится на операционном столе, а также непосредственно после операции, когда работа хирургов уже закончена. Техническая фотография — дело, в общем-то, особых навыков не требующее — любой бы справился при соблюдении нескольких технических стандартов. Вообще, фотографии помогают в деталях оценить проблему, с которой ребенок обращается за медицинской помощью, а также — что наиболее важно — оценить результаты проведенной операции. Прошла ли она успешно, потребуется ли дополнительное хирургическое вмешательство и тому подобное. Таким образом, с легкой руки моего доброго приятеля доктора, я стал членом благотворительной организации «Операция улыбка» в качестве технического фотографа.

С каким же «врагом» сражаются волонтеры «Операции улыбка»? Вообще, расщелина губы или неба — это врожденный дефект. Статистика утверждает, что один ребенок с этой неприятной, но устранимой проблемой рождается на каждые 600 новорожденных. В развитых странах этот показатель несколько ниже — 1 ребенок на 800 новорожденных. Впрочем, уровень развития стран никак не влияет на наличие или отсутствие таких детей — они рождаются даже в самых богатых странах. Дефект появляется на ранних стадиях развития эмбриона, как правило, на 4-6 неделе беременности. По каким-то причинам в это самое время, когда у будущего ребенка формируются лицевые структуры, ткани верхней губы или кости нёба могут соединяться неправильно, и тогда образуется расщелина. Чаще всего к этому ведут генетические предпосылки. Наследственность стоит на первом месте в ряде причин. Впрочем, она не единственная. К незаращению может вести употребление алкоголя и курение во время беременности, плохая экология, принимаемые препараты, перенесенные инфекции и заболевания, и даже недостаточное питание. Все усилия ученых по поиску методов предотвращения развития расщелины губы и неба пока не привели к значительным прорывам. Есть лишь некоторые рекомендации будущим матерям, которые можно соблюдать, чтобы снизить риск появления подобных проблем у детей. Так что операция — единственное надежное средство устранения этих проблем.

На каждой акции «Операции улыбка» пластический хирург и педиатр вместе с родителями ребенка определяют наилучшее время для операции. Считается, что расщелину губы лучше всего оперировать, когда ребенку от 3 до 6 месяцев. А расщелину нёба, чтобы как можно раньше избежать расхождения рта и носа оперируют в возрасте от года до полутора лет. В любом случае, всякое хирургическое вмешательство определяется общим состоянием здоровья ребенка и характеристиками расщелины губы или нёба.

Так или иначе, таким детям надо помогать. Ведь если им не помочь, то в жизни они будут сталкиваться с большими трудностями. Им будет трудно есть, пить, слышать, говорить и находить общий язык с окружающими. Кстати, часто за помощью к врачам обращаются уже довольно взрослые люди с расщелиной губы или нёба. Мой добрый приятель доктор рассказывал, как на одной из миссий «Операция улыбка» на прием пришел семидесятилетний старик с довольно большой, пугающей двусторонней расщелиной губы. Думаю, таким людям, как этот старик, не понаслышке известно, каково это — расти в обществе, где все буквально насквозь пропитано предрассудками. Личности таких людей зачастую формируются в атмосфере общественного… ну, если не призрения, то, как минимум, глупого человеческого неприятия. Монстров из них частенько делает общество. А вместе с тем, дети, которых приводят к хирургу шокированные мамы, — это вовсе не страдающие дети. И уж точно им не нужно сострадание. Страдание чаще можно видеть на лицах родителей этих детей, и это понятно. А сами дети — это жизнерадостные малыши, которые даже не подозревают, что им требуется какая-то медицинская помощь. Врачи «Операции улыбка» делают все, чтобы таким малышам помочь, чтобы сохранить их позитивное отношение к жизни.

«Операция улыбка», как правило, «перебрасывает свои силы» на те регионы, где ощущается недостаток медицинских специалистов, где проблема детей с расщелинами решается в недостаточном объеме. Представьте, за пять операционных дней одной стандартной миссии врачи из «Операции улыбка» прооперируют столько же пациентов, сколько один врач местной клиники может сделать за целый год.

Еще до начала самой миссии, проделывается огромная работа по подготовке. Перевозка оборудования и медикаментов или закупка необходимых лекарств непосредственно в месте проведения очередной акции, оборудование операционных, обеспечение проживания и питания членов миссии — всё это достаточно кропотливая работа. Большую часть организационной деятельности, как правило, берет на себя принимающая сторона, то есть врачи местной больницы, на базе которой проходит акция. Организация «Операция улыбка» оплачивает все расходы волонтеров на проживание, питание и дорогу до места проведения акции. Еще раз повторю, что весь медицинский персонал, принимающий участие в акциях «Операции Улыбка» — это волонтеры, абсолютно бесплатно предоставляющие свои знания, опыт и свободное время для помощи детям. В Иркутской акции, в которой я имел честь побывать, собрался многонациональный состав. 40 человек из разных уголков мира, в основном русские, но кроме того специалисты из США, Вьетнама, Индии, Филиппин, Австралии. Был пластический хирург из Боливии, который только до Иркутска добирался почти два дня. Раз от раза команда пополняется новыми членами, такими как я. Но есть и настоящие гуру — старожилы, которые ездят на «Операцию улыбка» практически с года её основания, как например мой добрый приятель доктор. Кстати сказать, «Операция улыбка» существует исключительно за счет денежных и иных пожертвований от частных лиц и компаний.

Каждый из пяти операционных дней любой миссии «Операции улыбка» — это работа на износ. Вы только представьте — в день три хирурга оперируют до 18 пациентов. То есть каждый проводит 6 операций, каждая из которых может длиться от 40 минут до 2 часов. Причем, доктора, а тем более операционные сестры, как правило, всё это время проводят на ногах. Поверьте мне, при такой интенсивности любой крепыш к середине дня свалиться от усталости. Что уж говорить о том, когда операционный день затягивается до позднего вечера — обычно так случается в первый день акции, когда команда, что называется, входит в рабочий ритм.

Вся эта история очень сильно УЖЕ ударила по российской благотворительности. Об этом уже много говорила Чулпан Хаматова и Лев Амбиндер, которые возглавляют благотворительные фонды, только нормальные, не такие как «Федерация». История с Киселёвым, который всё только усугубляет своими высказываниями, привела к тому, что некоторые стали с подозрением относится к благотворительности. А это большой удар по людям, которые действительно занимаются благим делом и помогают другим. Благотворительность без остатка

В моменты особой усталости, на помощь приходят улыбки! Вообще, коммуникация — это ключевой момент на всем протяжении акции. Это то, что действительно важно для полноценной работы. Внимание друг к другу, взаимопомощь, готовность помочь, поддержать в любой момент — это то, что формирует атмосферу и эмоциональный климат в команде. И именно благодаря этому «Операция улыбка» функционирует как единый, слаженный механизм. Я признаться был несколько поражен тем фактом, что за все операционные дни ни одна операционная сестра, ни один врач, ни один переводчик или стажер — никто ни единого раза не позволил себе проспать, опоздать, или по какой либо оплошности или недоразумению (с каждым бывает) задержать остальную группу.

Я вам больше скажу, каждая акция, которую устраивает «Операция улыбка», и на которую так стремятся попасть многие — это отнюдь не прибежище для людей с «синдромом Мессии», и это не повод продемонстрировать свою сострадательность и благородство — нет! Здесь каждый делает то, что умеет. Просто потому, что каждый должен делать дело, которое он умеет делать. Причем делать его хорошо. Сюда приезжают люди, которые еще вчера находились за тысячи километров друг от друга и даже не подозревали о существовании друг друга, а сегодня делают одно общее, дело. Серьезное, ответственное дело! Причем делают его так, как будто делали это всю свою жизнь.

К этому большому важному делу, которое является целью для членов «Операции улыбка» довольно сильно привлекается внимание общественности. Раз от раза акции освещаются всевозможными СМИ. Для примера, больницу в Иркутске посещали Мисс России-2012 Елизавета Голованова, приезжал актер Василий Лановой, были журналисты из различных иркутских изданий, с телевидения. И все же не смотря на все усилия журналистов, и других инициаторов, осведомленность граждан о том, что собой представляет волонтерская деятельность, находится на низком уровне.

А ведь подобная, деятельная благотворительность, о которой я рассказываю, и есть на самом деле истинная благотворительность. Наличие в современном государстве такого важного института как волонтерская благотворительность — это признак действительно развитого общественного самосознания. И это то, что к великому сожалению отличает Россию от остального цивилизованного мира.

Благотворительность как здравый смысл

И все же, когда заходит разговор про благотворительность, складывается впечатление, что многие не вполне осознают суть этой деятельности. Быть может, чтобы лучше понять это, стоит попробовать сотворить пару добрых дел. И это — как я уже говорил в начале — не призыв к сострадательности. Скорее, это призыв к здравому смыслу!

Заканчивая эту статью про благотворительность, я бы хотел сказать именно о здравом смысле. А, кроме того, я бы хотел быть честен. Я не в большом восторге от существа по имени человек, существа которому все еще приходится напоминать о здравом смысле. Я так же не приветствую всевозможные восторги вокруг «людей благотворительности». Я не приветствую чересчур возбужденного воодушевления вокруг благотворительности как таковой. Воодушевление, по-моему, находится на тонкой грани с безумием. Именно в моменты наивысшего воодушевления, «вместе с добрыми помыслами в „окошко“ лезет всё слишком человеческое». Воодушевление — это всего лишь еще один автономный инстинкт человека. Благотворительность же должна твориться с холодной головой. Мне противны всякие вдохновенные призывы к защите каких-либо высших ценностей — мне это также чуждо, как любое проявление крайности. Я не вижу и не хочу видеть в благотворительности пафос служения высшим идеалам. Я вообще не люблю идеалы. Идеалы — это то, чего нет, и вряд ли когда-либо будет. Мне не симпатичны люди, околдованные любыми идеалами в противовес элементарному здравому смыслу. Идеал, каким бы благородным он ни казался, слеп по определению.

Благотворительность это не идеал, это здравый смысл. Всё даже еще проще, чем кажется: помогать таким же людям, как мы сами так же разумно, как чистить зубы дважды в день. Называйте это как хотите — идеал, категорический императив, высшая заповедь — это вообще единственное, что у нас есть, когда-либо было и когда-нибудь будет. Потому что равнодушное, слепое отношение к нуждам стариков и детей — это бунт против своей собственной природы. Нужно просто делать это. Не потому что должен, а потому что не можешь этого не делать. И даже просто думать, что это может быть как-то иначе — вот в чем настоящий смертный грех цивилизованного человечества.

CHASKOR.RU

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе