известия: Гурченко доставляла много хлопот постановщику? Что это было - руководить ею на съемочной площадке?

Никита Михалков: При гигантском Люсином даровании ей, тем не менее, обязательно требовался режиссер - иначе темперамент перехлестывал через край. Когда режиссуры не было - а такие картины в ее биографии, как и в жизни большинства крупных актеров, случались, - она была вынуждена действовать сама. При наличии нормальной режиссуры Гурченко всегда предлагала что-то свое, и это что-то, как правило, принималось.

и: То есть у нее были задатки к режиссуре? Теоретически она могла бы попробовать себя в этой профессии?

Михалков: Задатки были, но скорее - к саморежиссуре. Если постановщик не дотягивал до ее уровня, она сама себя выручала.

и: А какой она была партнершей?

Михалков: Замечательной. Очень веселой. Правда, не выносила рядом людей неодаренных, сильно раздражалась - такие ситуации были для нее по-настоящему мучительны. Но когда она летела, этот полет уже ничто остановить не могло. Люся чем-то была похожа на Нонну Мордюкову, только обладала, пожалуй, более изощренной техникой.

и: Любовные сцены с Гурченко давались легко?

Михалков: Нет.

и: Почему?

Михалков: Потому что ее сексуальность носила скорее внешний характер, она ее играла. Люся вообще была застенчивой и целомудренной. В любовных сценах надо было от чувственности переходить к юмору - иначе ей становилось неловко, начинался внутренний зажим.

и: По поводу юмора - вы имеете в виду знаменитую сцену в купе: "Сама, сама, сама..."?

Михалков: Нет, сцена в купе - это уже чистый гротеск. Я имею в виду наши сцены в "Сибириаде"

и: По-вашему, Людмила Гурченко была счастливой женщиной?

Михалков: Это очень сложный вопрос. Думаю, по-человечески она не была счастлива. Как актриса - конечно, да. Вообще она была счастлива в те моменты, когда работала. Если Лена Соловей могла ради ребенка отказаться от прекрасной роли, вообще уйти из профессии, то Люся, напротив, все бросала ради работы. И готова была куда угодно ехать, лететь, в любых условиях жить, лишь бы сняться в хорошей роли.

и: То есть воплощение актерства. Актриса в беспримесном виде.

Михалков: Абсолютно.

и: Со всеми сопутствующими обременениями? Актрисы ведь народ крайне непростой...

Михалков: Конечно. Она все время играла. И это было прелестно. Дело не в том, что она что-то из себя изображала. Просто ей нравилось менять образы: вот она умная, вот деловая, а теперь кокетливая... Это была ее сущность. И потому она - великая актриса.

и: Вы давно не работали вместе. Общались или потеряли друг друга?

Михалков: Так случилось, что последние три месяца ее жизни мы очень часто перезванивались. Я звонил, потому что чувствовал, что ей хреново - после этого падения, перелома ноги... А до того, действительно, был долгий период, когда мы не виделись и не общались.

и: Если не секрет, о чем вы с ней говорили в эти последние месяцы?

Михалков: Да ни о чем особенно. Я спрашивал, как она себя чувствует, не нужна ли помощь. Она говорила: "Ничего не нужно, все хорошо, слава Богу...".

КОММЕНТАРИИ

Петр Тодоровский, режиссер:

Людмила Марковна Гурченко в последние годы просила меня и мою супругу Миру называть ее Люсей. И услышать известие о том, что нет больше нашей Люсеньки, - большое для нас горе. Она была киноактрисой уникального таланта. Редко кто из нынешних молодых обладает подобным сочетанием "драматического" и "музыкального". И только глупцы могут считать, что актрисе не стоит демонстрировать свои музыкальные или танцевальные таланты. Люсенька ведь не просто пела или танцевала. Она стремилась создавать маленький спектакль. И всегда у нее это получалось талантливо и ярко.

Во время съемок фильма "Любимая женщина механика Гаврилова" смены длились по 12 часов и мне с ней тогда было не до песен. Запели мы с Люсенькой в 2006 году, через 25 лет после съемок "Любимой женщины:". Это случилось на ее 70-летие. Юбилейную программу-концерт она обустроила по-театральному. В концертном зале "Россия" были убраны кресла. Публика, ее друзья и коллеги были рассажены за столиками с закусками. Именинница появилась в телогрейке и платке, за ней шел баянист. Люсенька рассказывала историю своих родителей, своей жизни и потрясающе тонко исполняла песни тех лет. Дитя войны, она понимала каждое слово. На этом вечере мы с ней впервые выступили дуэтом. Так и пошло дальше. Пели на творческих вечерах в клубе "Эльдар". Это было замечательно...

Елена Ямпольская

Известия