Новый билль о правах

Открытое обсуждение болезненных вопросов – от исторического наследия до однополых браков и эвтаназии – единственный путь возрождения общества.

Такая юридическая фикция, как «правовое государство», держится на целом комплексе парадоксальных, но гарантируемых государством прав. Например, право каждого на самоубийство, на сокрытие ставшего известным преступления, на нахождение в состоянии наркотического опьянения, на аборт, на голодовку, на дезинформацию, на приверженность нацизму, на однополый секс, на просмотр и даже на производство порнографии. Никто не может быть привлечен к какой-либо ответственности за эти деяния, как бы ни относилось к ним большинство, какими бы аморальными ни казались эти действия той или иной части населения (например, самоубийство считают недопустимым 90% россиян).


Каждое из этих прав человека (на самом деле способ реализации общепризнанных прав и свобод) может вызвать, да зачастую и вызывает, приступы негодования — у церковных служителей, ура-патриотов, государственников и прочих традиционалистов. Они же, в свою очередь, обладают неотъемлемой свободой негодования и возмущения — тоже гарантируемое право человека.

Ведь не так давно в России была уголовная ответственность за гомосексуализм (сегодня ее бы одобрили 17% россиян), спекуляцию (по сути, вся современная торговля), валютные операции, недоносительство, критику правительства (более 80% сегодня считают нормальным и допустимым критиковать действия правительства). 

И вот буквально в последние дни произошла цепь событий, которые могут означать начало радикальных перемен в массовом сознании россиян.

Право на шокирующие заявления

Теперь это право в России можно назвать именем Александра Подрабинека. Один небольшой текст одного человека всполошил лагеря консерваторов и либералов, спровоцировал лавину мнений и обсуждений.

Страна давно истосковалась по истинным и откровенным спорам, с брызгами слюны и налитыми кровью глазами, с призывами к отставкам одних и к правительственным наградам других.

И это не профанация, стороны схлестнулись не в имитационной борьбе, как было все последние годы. 

Как ни странно, но это свидетельство оздоровления общественно-политической жизни страны. Ведь Подрабинек не звал никого на баррикады, не призывал переоценить роль СССР во Второй мировой войне, не призывал к насилию.

Не поверите, но Европа прошла этот рубеж еще в 70-х. Именно тогда Европейский суд по правам человека установил правило:«Свобода выражения мнения представляет собой одно из существенных оснований демократического общества и одно из базовых условий прогресса общества и самореализации каждого индивидуума. Это утверждение в смысле п. 1 ст. 10 конвенции относится не только к «информации» и «идеям», которые благозвучны и безобидны, но также и к тем, которые оскорбляют, шокируют или тревожат. Таковы требования плюрализма, толерантности и широты взглядов, без которых «демократическое общество» не может считаться таковым».

А вне всякого сомнения, официальная оценка наследия Советского Союза, будь то Вторая мировая или ГУЛАГ, пражская весна или война в Афганистане, XX съезд или БАМ, все активнее подвергается эрозии и провоцирует все больше альтернативных точек зрения, доказывая несостоятельность односложных оценок исторических событий и личностей.

Удивительно, но премьер-министр в день своего рождения, выразив предельно личную точку зрения, что «Подрабинек нахамил ветеранам», однако из этого «никак не следует, что с ним можно так обращаться, что идеологи «Наших» не всегда действуют разумно», и лично ему то, что он узнал, не нравится», подтвердил ту самую непреложную истину.

Право на отказ от встречи с власть предержащим

С днем рождения национального лидера связано и еще одно важное событие — это мягкий бойкот приглашения именинника несколькими отечественными литераторами. Немыслимый еще недавно, именно сегодня он вызывает чувство глубинного уважения. Причем нет сомнений в том, что отказавшиеся от приглашения не приняли бы его и раньше. Важно другое: приглашавшие их не учли этот момент либо (неужели?) сознательно допускали отказ от встречи.

Значимость этого события трудно переоценить. В 2002 году один из лидеров польской «Солидарности» и бессменный руководитель Польского Хельсинского фонда по правам человека — ведущей правозащитной организации страны — Марек Новицкий был приглашен на прием к президенту Польши, где Александр Квасьневский вручил ему высшую награду страны. Получая орден, он сказал: «Еще несколько лет назад я бы отказался даже прийти в президентский дворец. А сегодня сам факт получения этой награды означает для меня, что Польша изменилась».

Не менее важно и то, что наши писатели-«отказники» не подверглись немедленному публичному остракизму, а около их квартир не дежурят «нашисты».

И свидетельством изменений в России, уверен, будет получение Дмитрием Быковым или Захаром Прилепиным какого-нибудь самого плохонького ордена из рук президента.

Право на ложь

Каждый подозреваемый или обвиняемый в административном или уголовном правонарушении имеет право молчать, говорить полную или частичную правду, а также и вовсе лгать напропалую. Проверять все его версии, даже самые бредовые, разумно и доказательно их опровергать и обосновывать собственную и есть суть работы органов обвинения. «На основе конституционно-правовых положений уголовно-процессуальный закон предоставляет обвиняемому право возражать против обвинения, давать показания по предъявленному ему обвинению либо отказаться от дачи показаний. И при этом обвиняемый не несет ответственности за дачу ложных показаний», — разъяснил на днях Верховный суд России.

Для практикующих юристов это всегда было аксиомой, и даже странно, что высшей судебной инстанции пришлось об этом прямо написать. Видимо, следственным работникам и ведомым ими некоторым судьям желательно право обвиняемого на ложь прямо прописать в Конституции. А ведь даже Билл Клинтон избежал ответственности в виде импичмента за «ложь под присягой», хотя именно статус «подозреваемого» в супружеской измене сам по себе должен был исключить его обязанность «говорить правду, только правду и ничего, кроме правды».

Россия только в начале этого увлекательного пути — пути формирования новых общественных конвенций по поводу прав человека.

Особенно потому, что домострой с воткнутым в него совком пока во многом довлеет.

Право на дискуссию

Вот только некоторые острые камни «новых прав человека».

6 октября Тверской районный суд Москвы, где, по разным оценкам, не меньше 7% населения гомосексуалисты, отказал лесбийской паре в регистрации брака. Суд мотивировал решение прямым указанием Семейного кодекса, что брак заключается между мужчиной и женщиной.

По данным социологического исследования, проведенного в марте этого года Агентством социальной информации, 34% из 500 опрошенных петербуржцев высказались за возможность однополых пар официально регистрировать свои отношения. Однако 17% высказались за возобновление уголовного преследования людей, практикующих гомосексуальные отношения.

Проблема эвтаназии, такая далекая и экзотическая еще совсем недавно, еще в 2000 году вызвала жесткую позицию руководства Минздрава: «В России это исключено. Основанной на глубоких корнях российской культуре это не подходит. И никогда не подойдет». Однако уже в 2007 году председатель комитета Совета федерации по социальной политике Валентина Петренко подчеркнула, что речь идет о необходимости обсуждения этого вопроса, не уходя от всех его сложностей. «Мы установили, беседуя со многими, что отрицательных точек зрения гораздо больше, чем положительных», – заявила она журналистам. И хотя статья 45 основ законодательства «Об охране здоровья граждан» запрещает российским врачам «удовлетворять просьбы больного об ускорении его смерти какими-либо действиями или средствами», а лицо, которое осуществляет эвтаназию, несет уголовную ответственность, практика помощи в уходе из жизни тяжелобольным пациентам в России существует.

Стоит ли в России вводить метадоновую терапию для лечения наркозависимых? Суть вопроса в том, разрешить ли врачам прописывать таким пациентам этот наркотик для снижения зависимости от более опасного героина. Есть страны, где такая терапия принесла серьезные результаты. В России Минздрав прочно стоит на безусловном запрете такого лечения, а Госнаркоконтроль внимательно следит даже за публичными высказываниями, его оправдывающими.

Обсуждение этих глобальных проблем в России, а тем паче вовлечение в него политиков и судебной системы – путь, позволяющий стране модернизировать общественную дискуссию, наверстать упущенную десятилетиями ценность свободы.

Именно свободы, а не «разврата» и «содомии», как любят выражаться религиозные моралисты, поскольку речь идет о признании реально существующих явлений и об открытом их обсуждении.

Павел Чиков

Газета.RU
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе