Семья нараспашку

Мария Портнягина: чего ждать от нового семейного законодательства.

Фото: Петр Быстров / Коммерсантъ

Закон о социальном патронате, в первом чтении принятый Госдумой этой осенью, вызвал такую бурю эмоций, что его отложили как минимум до следующей весны. Но с повестки дня он не снят, и общество взбудоражено: яблоко раздора — радикальное расширение прав органов опеки по надзору за детьми в неблагополучных семьях или в тех семьях, которые таковыми провозглашаются. Граждане уже собрали за сто тысяч подписей против закона. Церковь предупреждает: под угрозой сам институт семьи. По Сети циркулируют страшные истории о том, как чиновники вместе с детьми изымают собственность. "Огонек" изучил ситуацию

Новый враг российского общества скрывается за мало кому понятной аббревиатурой ЮЮ, но борьба с ним неожиданно вышла на первый план — может, в силу относительного политического затишья нынешней осени. К активным действиям — сбору протестных подписей и митингам в столице и регионах — противников ювенальной юстиции подстегнула сама Госдума, принявшая законопроект "О социальном патронате" в первом чтении. Масла в огонь подлила скандальная история изъятия детей у россиянки за рубежом (на этот раз — у Анастасии Завгородней в Финляндии), которую критики проекта представляют как иллюстрацию того, к чему приведет создание в России "механизма, допускающего разрушительное вмешательство в жизнь семьи".

Понять сразу, кому адресован весь этот пакет недовольства, непросто. Профильный комитет в Госдуме — по вопросам семьи, женщин и детей — отбивается от обвинений и не устает повторять: законопроект был внесен на рассмотрение правительством, а не депутатами. В свою очередь, в Министерстве образования и науки, которое его разрабатывало, те опасения, которые выводят граждан на улицы, вызывают недоумение.

— Наши усилия направлены на то, чтобы сохранить семью,— разъясняет "Огоньку" позицию министерства Сергей Вителис, замруководителя департамента государственной политики в сфере защиты прав детей.— Законопроект вводит механизм адресной помощи семьям, чтобы обеспечить безопасные условия жизни и воспитания ребенка и предотвратить его изъятие из семьи. Социальный патронат — это альтернатива ограничению или лишению родительских прав.

Суть альтернативного механизма, по задумке авторов, в том, что органы опеки, выявив семью, находящуюся в социально опасном положении, вместо изъятия ребенка (такова текущая практика) прежде предложат родителям заключить договор социального патроната и разработают план выхода семьи из кризисной ситуации, который будет реализовываться под контролем соцработников. Программу составят индивидуально для каждой неблагополучной семьи, включив в нее социальную, правовую, медицинскую, психологическую помощь, работу по повышению "родительской компетентности", а также материальную поддержку и содействие в трудоустройстве.

Больше того, объясняют в министерстве, еще до принятия на федеральном уровне соцпатронат уже несколько лет действует по этой схеме в ряде субъектов РФ, внедривших его по собственной инициативе. В их числе Москва, Владимирская, Волгоградская, Калининградская, Калужская, Московская, Мурманская, Томская области, Краснодарский и Пермский края, Республика Адыгея и Чукотский автономный округ. По данным на начало 2012 года по всей стране, социальный патронат был установлен в отношении 35 тысяч детей, в результате чего число родителей, лишенных родительских прав в этих регионах, за последние 4 года сократилось, рапортует министерство. А лучший показатель в Адыгее — снижение на 50 процентов.

Но вот беда: оптимизм разработчиков мало кто разделяет, и больше всего беспокойства вызывает неопределенность основных положений проекта.

— Благая в своей основе идея установления социального патроната (сопровождения и поддержки) над неблагополучной семьей может обернуться абсолютной противоположностью,— предупреждает уполномоченный при президенте России по правам ребенка Павел Астахов.— Речь идет о возможности произвольного вмешательства в семью на основе субъективных оценок и нарушения установленного Семейным кодексом преимущественного права родителей на воспитание своих детей перед всеми другими лицами. В законопроекте используются понятия, допускающие неоднозначное толкование: "семья, находящаяся в социально опасном состоянии", "нормальное воспитание и развитие", "отрицательное влияние на поведение" несовершеннолетнего, "достаточные" основания для ограничения или лишения родительских прав. Такие "сырые" формулировки способны сделать многие семьи заложниками субъективного мнения конкретного чиновника из органов опеки и попечительства.

Неопределенность формулировок беспокоит не только его. В РПЦ, например, озабочены тем, не будет ли сочтено отклонением от "нормы" в развитии ребенка соблюдение семьей поста. "В России и так много законов, направленных на защиту прав детей, но они работают плохо, и непонятно, зачем громоздить еще один",— добавляет Андрей Титушкин, специалист Синодального отдела Московского патриархата по взаимоотношениям церкви и общества. На местах идут дальше: в Липецке местная епархия организовала в одном из храмов сбор подписей против социального патроната.

Еще одна мишень критики — органы опеки и попечительства, которые, согласно законопроекту, будут выявлять признаки неблагополучия в семье и составлять комплексы мер по ее выводу из сложной ситуации.

— Социальный патронат ни в коем случае нельзя отдавать органам опеки,— убеждает "Огонек" член Общественной палаты детский правозащитник Борис Альтшулер.— Они настроены на репрессивные действия, а речь должна идти именно о сопровождении родителей и ребенка. Устанавливать социальный патронат должны комиссии по делам несовершеннолетних, а осуществлять — соцзащита.

— Патронат не может распространяться на все семьи: в том законопроекте, который рассматривается сейчас, велика возможность злоупотреблений,— предупреждает "Огонек" директор Общественного центра правовых экспертиз и законопроектной деятельности, член Центрального совета Ассоциации родительских комитетов и сообществ Ольга Леткова.— Чиновнику дается право решать, находится ли семья в социально опасном положении, потом выстраивать программу действий, которую он вовсе не обязан согласовывать с родителями, проводить мониторинг ее реализации, то есть ему дается право на контроль над семьей. В таком случае велика вероятность манипуляций со стороны недобросовестного соцработника. Плюс к тому в финансово-экономическом обосновании говорится о затратах на профилактическую работу с одной семьей в течение года, исходя из расходов на зарплату и иные траты социального патрона (это сумма свыше 257 тысяч рублей), значит, есть прямая заинтересованность работника в увеличении числа семей, над которыми устанавливается соцпатронат. При этом ни слова о материальной помощи родителям и ребенку и о критериях эффективности.

Есть вопросы и к процедуре установления патроната. По законопроекту она назначается или с согласия родителей и с учетом мнения несовершеннолетнего ребенка, достигшего 10 лет, или по решению суда, если нет оснований к ограничению или лишению родительских прав. Критики уверены: дело сведется к добровольно-принудительной схеме.

Насколько эти недоработки законопроекта, помноженные на митинги и протестные подписи граждан, которых будто бы уже за 100 тысяч, повлияют на Думу, где в первом чтении против голосовали только депутаты КПРФ? В профильном комитете все же рассчитывают принять законопроект после внесения поправок и с учетом мнения общественности. Какой механизм для этого будет задействован, так и неясно. И, как всякая неясность, это вызывает тревогу.

Как ответить на ложный вызов

Памятка

Что делать, если к вам по ложному вызову пришли работники соцслужб

Если в дверь звонит опека, знайте, что вы имеете право никого не пускать в квартиру, согласно 25-й статье Конституции РФ о неприкосновенности жилища. Чиновники могут войти без приглашения только с полицией и только в случае, если есть серьезные основания утверждать, что в квартире совершается преступление. Так что можно вежливо сказать, что сейчас вы не готовы видеться с органами опеки (спят дети, плохо себя чувствуете, гости и так далее), но рады согласовать время их следующего визита.

Если соцслужба входит вместе с полицией, утверждая, что совершается преступление, это повод для подачи встречного заявления об уголовном деле за клевету — "ложный донос на преступление".

Важно, чтобы визит чиновников проходил при свидетелях — группы поддержки из других родителей, соседей, если позволяют средства — при адвокате.

Вы имеете право решать, куда пускать опеку, а куда нет. Чиновники не могут силой вламываться в шкафы и холодильник — для этого нужен ордер на обыск, иначе это превышение должностных полномочий.

Всегда фиксируйте все происходящее: на камеру, фотоаппарат, диктофон.

Помните, что вы имеет право требовать копии всех составленных документов.

По существующему порядку в течение 6 дней после визита органы опеки должны дать вам на руки копию акта. Важно сразу посмотреть, нет ли там какой-то неправды.

Родителям желательно не существовать в вакууме. Следует вступать в родительские сообщества, иметь знакомых из адекватных семей. Как показывает опыт, социально активной семье намного проще отстоять себя в контактах с системой.

Мария Портнягина

Огонек

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе