Смута приходила с предательством

Мой товарищ, петрозаводский писатель Дмитрий Новиков достаточно давно замыслил роман о девяностых. Главная тема – предательство.
Писатель Дмитрий Новиков. 
Фото: avianabg.com


Да, это была стихия того времени. После разъединения народов, разобщения единой страны произошло отторжение людей друг от друга. История общности вымарывалась, и вместо нее устанавливался принцип «человек человеку волк». Именно тогда, в девяностые, предательство трансформировалось в кидок, развод и прочие формы обмана, символом которого стали финансовые пирамиды и приватизация госсобственности. Причем любой обман, любое предательство объявлялись легитимным, ведь они производились ради «благих» целей: разделаться с «темным» советским прошлым и избавиться от него. Так отсекался ненужный и тяжкий балласт, который мешал оперативно трансгрессироваться в светлое и скорое будущее.


Обман вкупе с предательством и всевозможные формы манипуляции массами были главными движущими силами горбачевской перестройки, изначально ряженой в риторику продолжения дела Октября. Тогда архитекторы происходивших процессов видели свое дело не в преображении страны, а в разрушении демонизированного ее образа до основания. Объясняли благим возвращением на столбовую дорогу цивилизации своих тупиков и заблуждений.

Обман (или, как сейчас называют, система фейков) разрастался под лозунгом гласности без берегов и императива абсолютной правды, для которой не должно быть никаких ограничителей. Правда требовалась «сейчас, сегодня, сразу», вся и полностью, а не частичная и в будущем. И пусть даже такая правда становится ложью, все равно она во благо. Такая ложь и безответственность воспринимались за «неизбежные издержки» в деле оздоровления общества.


Эдуард Лимонов


«Наслаждавшись микрофоном, старик резюмировал свою позицию затянувшейся заключительной речью. Он потребовал выяснения правд, не одной, но всех правд сразу, и „пролития света на все преступления всех периодов советской истории“», – писал в своей книге «Иностранец в смутное время» Эдуард Лимонов. Любопытно, что сами перестроечные публицисты признавались, что в публицистике «приходится заниматься разрушительной работой». «Именно гласность в кратчайшие сроки развалила страну», – писала еще в 1990 году газета «Известия». Вернее, не сама гласность, а ее созданный в те годы фальшивый и манипулятивный образ, когда, собственно, все было возможно и не существовало никаких ограничителей.


Наверное, самый показательный пример – известные заявления академика Андрея Сахарова, что при выходе из Афганистана советские войска расстреливали свои части. Эту информацию он почерпнул из зарубежной прессы, которая, как известно, никогда не врет. Сейчас мы это отлично знаем…


Или вот, к примеру, в статье «геноцид» «Словаря перестройки», увидевшего свет в 1992 году, приводится иллюстрирующая это понятие цитата из бюллетеня «Век ХХ и мир»: «В целом за 1918–1949 гг. погибло около 74 млн человек. Главной причиной жертв явился экономический геноцид… Это привело к геноциду против всех групп населения. Исполнителем явился аппарат новой власти. Сегодня продолжает сохраняться первопричина – экономический геноцид». Как был после преодолен этот «экономический геноцид», мы осведомлены по годам шоковой терапии и реформ. Но тогда в перестроечные годы к геноциду приравнивалась политика советской власти по отношению к собственному народу, подобное соотнесение воспринималось безусловным. 


А.Д. Сахаров.
Фото: Сергей Гунеев/Sputnik


Собственно, примеров подобного можно приводить бесконечное множество, вплоть до истовой веры в инопланетный разум и чудодейственные пассы экстрасенса Кашпировского, который давал установки, производил внушение и манипуляции массами. Этот опыт вскоре очень понадобится. Перестроечный воздух был преисполнен подобным.

Очень скоро гласность превратится в диктат одной точки зрения. Все оппоненты магистральной перестроечной линии были заклеймены и ошельмованы. Можно вспомнить травлю Нины Андреевой за ее взвешенную позицию, оформленную в статье «Не могу поступиться принципами». Эту статью сразу же назвали подлой вылазкой сталинистов. А наиболее показательный формат «дискуссии» с оппонентами был продемонстрирован в ходе октябрьских событий 1993 года в Москве и в знаменитом коллективном письме «Раздавить гадину!»

Прижилось и понятие «враг перестройки» (в нем слышались очевидные отголоски выражения «враг народа»), также «совок», красно-коричневое или агрессивно-послушное большинство и так далее. Все это якобы были силы, тормозящие бодрую поступь перестройки и стремящиеся затащить общество обратно, в сталинский ГУЛАГ. Активно демонизировалась власть и особенно – партийный и чиновничий
аппарат, проводилось четкое разделение между страной, родиной и государством.


Борис Николаевич Ельцин.
Фото: Reuters


В те годы много говорилось о нравственности. Но в этом также был подлог, ведь все эти разговоры сводились к утверждению мысли о том, что народ нравственно нездоров. При этом выражались сомнения в возможности перевоспитания такого народа, созданного советской властью. В девяностые с таким неперевоспитываемым народом поступили предельно круто и цинично, всеми силами торопили его исход. К тем практикам как раз и подходит понятие геноцида (схожим образом, только в еще более экстремальных формах, сейчас «работают» с народом на украинские власти, чтобы окончательно его деформировать).

Много твердили о всенародном духовном упадке и запустении. Все это объяснялось последствием «сталинской технологии растления народа». Будто бы был создан «тип раба, который не осознавал своего рабства». Причем утверждалось, что этот самый сталинизм как безусловное зло никуда не исчез, не ушел в историю, а попросту приобрел иные, но не менее ужасающие формы.

Еще один подлог состоял в признании верховенства общечеловеческих ценностей. Их безусловного приоритета над классовыми, групповыми, национальными, религиозными ценностями. В этом, как утверждалось, «ключ к новому мышлению», через которое страна должна вернуться на магистральную дорогу цивилизации из своих тупиков и захолустья. Надо сказать, что еще Ролан Барт писал по поводу мифа о всечеловеческой общности, про мистификацию о едином человеческом уделе. Есть в этом многое от колониальных практик…


Английские колонизаторы в Индии.
Фото: regnum.ru


На голоса внутри страны, говорящие, что через подобный культ общечеловечества производился посев «чужих вредных семян», не обращали внимания. В итоге людей «обчужили», как говорил писатель Валентин Распутин. Через это «обчужение» производилась отмена всего своего, в том числе и культурного, что воспринималось признаком ущербности. Сейчас мы отлично понимаем, что через подобную иллюзию происходило выстраивание однополярной мировой конструкции, для которой горбачёвское «новое мышление» пришлось как нельзя кстати.

Да, и одной из главных движущих сил был страх. Пугали возвратом, очередными «заморозками», кратковременностью новой «оттепели», поэтому необходимо успевать любой ценой. В том числе и в плане разрушения, потому как оно сделает невозможным возвращение «заморозков». Страх перед возвратом сохранял у власти в девяностые и Бориса Ельцина. «Купи еды в последний раз» – таким был один из слоганов его предвыборной кампании 1996 года.

Тогда же в перестроечные годы активно расцвела и тема фальсификации истории Второй мировой войны. Гласность же. Она шла через отождествление Сталина и Гитлера, Союза и фашистской Германии. С откровенным креном, что хуже первый. В 1992 году вышла книга «историков» с говорящим названием «Фашистский меч ковался в СССР», якобы составленная на основе «неизвестных документов». Формировались новые пропагандистские штампы, обязательные для разговора о Великой Отечественной войне: заградотряды, особисты, «завалили трупами», «победили вопреки» и так далее. Плюс разрушался пантеон советских героев, а параллельно производились попытки реабилитации власовцев и прочих коллаборационистов. Делалось это с особым цинизмом.

Постепенно навязывалась мысль и об изменении формата отношения к Победе, о ее устаревании. «Не суй мне в морду эту войну! Прошло почти полвека…», – говорит отрицательный персонаж в романе Василия Белова «Все впереди», который был издан на самом перестроечном старте в 1986 году.

Так через выверт, подлог и подтасовки формировались механизмы нигилизма и предательства. Обнуления и отмены отечественной истории, традиции, культуры, системы ценностей ради чужой идеологической сказки общечеловечества. 


Виктор Ерофеев.
Фото: ampravda.ru / Дмитрий Тупиков


Все это мы тасовали без конца, воспринимали сор за безусловные истины, формировавшие новую идеологию в стране, которая сейчас стреножит общество. По сути, по этой колее Россия должна была дальше дрейфовать в сторону выруси или образа-урода, воплотившегося сейчас в современной Украине. Где главное – нигилистический проект: предательство-отмена себя, истории общности, полная зачистка и разрушение культурного кода.

Так формировалась мечта, выстраивалась новая утопия, ради которой можно было закрывать глаза на перегибы. А после был шок перед новой реальностью. И консервация страха и стыда. Так бывает, когда, например, человек попадает на удочку мошенника, но продолжает отдавать ему деньги, уходя в полную зависимость. Сейчас идет разрушение той утопии, того идеологического выверта. Страна будто просыпается от давней спячки, высвобождается от идеологических пут и догм. Наступает момент истины.

И, конечно же, происходящее сейчас на Украине – прямое перестроечное наследие. Тогда очень много пугали ужасами гражданской войны, а после ликовали, что распад Союза произошел практически бескровно. На самом деле был эффект отложенного и растянутого во времени действия. Поэтому и нынешняя борьба – это противостояние культуре отмены, выверта и предательства.


Борис Ельцин.
Фото: Getty Images


В Древней Руси существовала историософская формула «за грехи», которая многое объясняла в исторических процессах. Например, в ее контексте нашествие Батыя на Русь трактовалось в качестве наказания за грех разъединения древнерусских земель и розни. Больше века понадобилось, чтобы Русь начала преодолевать это разделение и в ней появился новый объединительный центр. Собственно, все эти события во многом рифмуются и с нашей современностью, в которой время распада сменяется временем отечественного эпоса. 

Автор
Андрей РУДАЛЁВ
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе