Гигантские кошки, чёрные люди с зияющими дырами в груди, неестественные радуги, грибы размером с дом и земная трава - всё просто, психоделично и гениально, о главном в нашей жизни: о социальных проблемах и о любви. Простые вещи, складываясь, каждый раз по-новому, словно конструктор, дарят новый смысл и помогают увидеть в неожиданном свете мир. Тот, кто видит реальность шире и образней об искусстве, современной жизни художников, новом стиле и творчестве, которое вызывает эмоции и мысли.
- Глеб расскажи, как ты пришёл к рисованию именно в этом стиле? Были какие-то ориентиры? Какой у тебя в этом деле опыт?
- Если говорить по факту, то я не приходил в этот стиль, я создал его. Он пока не прописан нигде (есть уже статья, все не могу оформить и закрепить в Википедии и законодательно подтвердить свое направление), я сформулировал название, примерные характеристики, хотя какие они могут быть в таком стиле? Границ то нет. Ориентиров не было, я начал рисовать с октября 2012 года (за это время работ стало более 50), после долгого лета переживаний и эмоциональных потрясений все и началось. Если бы не это, то не было бы ни картин, ни этого жанра. Многие, кто узнают сейчас, что я рисую, и что популярность картин набирает обороты (они выставлены на крупных выставках в Санкт-Петербурге, Москве и других городах), говорят «Да ладно? Как так? Ты же и рисовать-то не умел и карандаш прямо держать!» Ну, вот как-то так, ребята.
Опыта не было, как такого, я рисовал когда-то в ДШИ № 1 в детстве, но до 18 лет забросил все это, да и так, в школьной тетрадке, а потом открылся, как говорят, колодец, и пошло поехало.
- Ты называешь свой стиль «Детский абсурдизм»? Как это? И что ты вкладываешь в это понятие?
- «Детский абсурдизм» – что-то среднее между внутренними разрывами, склоками и переживаниями взрослого человека, и борьбой с ребенком внутри себя, ведь в каждом из нас он все-таки живет. Выражение всего этого, происходит в антиакадемичной форме. Скорее, это акт разлома границ и слом унылого и уже заскорузлого взгляда на искусство.
- Как считаешь, могло бы это стать обширным веянием в живописи?
- Думаю, все возможно - дело времени и хорошего продюcирования. Глядя на ситуацию застоя и всеобъемлющего страха, я задумываюсь о том, что будет дальше? Выходы находятся в таком причудливом воплощении. Меня уже не задевают вазы с яблоками или паруса. Мне это не интересно. Народу нужно новое настоящее. Я не призываю эпатировать и делать все «лишь бы удивить». Я призываю вкладывать себя без остатка в каждую работу и во все, к чему прикасается человеческая рука.
- Ты рисуешь свои картины различными материалами. Что тебе больше по душе?
- В этом деле я пока более традиционен: пробовал пастель и на штукатурке, и не фанере, но пока, все-таки, бумага. Когда-то с красками у меня было не густо, сейчас же - целый шкаф разных красок и разных видов: от масла, до пальчиковых. Советую всем заглядывать в магазины для детей, там продают «убойные» краски, таких цветов не добиться ничем.
- Скажи, что ты вообще думаешь о современном искусстве?
- Как показывает ситуация, сейчас какой-то ступор и застой. Художникам тяжело: кто при жизни востребован? Ну, если говорить про нашу страну... Сафронов? Разве это дело?! Чутье подсказывает, что скоро будет новая волна, и вся идея в том, чтобы не прозевать её и не быть смытым, а быть на ее гребне - это как серфинг. Все просто.
- Что можешь сказать о ситуации в Ярославле? Насколько тут поддерживается талантливая молодёжь или стоит самому быть активным и предприимчивым, чтобы тебя заметили?
- В Ярославле все просто: маленький город, никому ничего не нужно, будь ты хоть Пикассо или Джим Моррисон. Простой пример с картинами или музыкой: все кого я знаю, мои друзья или, как я их называю, учителя давно не живут тут. Это территория создания искусства, но «продвинуть» его здесь невозможно, если вы не «Мамульки бэнд» или Илья Белов. Если вы хотите рожать детей, и ориентированы на стабильность, то, конечно, хорошо всё, а если идти дальше, то здесь делать абсолютно нечего. Говорят Россия - это болото, а Ярославль тогда - это черная дыра. Будущего нет, все хором говорят, что лучше «делать ноги», и все мы понимаем, куда они направляются: в Москву или в Питер. Многие могут сказать: «Это все мейнстрим, а как же патриотизм?» Но там есть шансы развиться, и новое приветствуется, а не засыпается в могилах скептических разговоров. Я не знаю «кто» и «что» должно произойти, чтобы расшевелить здесь хоть что-то.
- Какими способами, на твой взгляд, творчество быстрее всего можно донести до аудитории?
- Сейчас мы в таком положении, что можно доносить любым честным и нечестным путем. Смотря, какие цели преследуете. Одно дело - быть популярным и петь что скажут, другое - делать свое дело и быть в каком-то «элитарном» движении, и получать за это меньшие деньги, но оставаться собой. В этой сфере, как, наверно, и везде, правят связи. Так что пиар и везение, как это не грустно, стоят на первом месте. Талант - это так - третий план, надо крутиться и светиться, чтобы тебя замечали. Интернет «убил» телевизор, поэтому все идет через него. Всем правит случайность. Только делая верно свое дело, качественно, и без остатка выкладываясь, прикладывая силы в менеджменте, можно «выстрелить».
- В чём ты видишь будущее художников? Какие условия стоит создать для продуктивной творческой деятельности?
- На мой взгляд, пока будущего нет! Но я не могу загадывать наперед.
Мы же все знаем такую фразу: «будущие литературы - это ее прошлое», в музыке и живописи пока так же. Поэтому сейчас сложно говорить о перспективах, главное стирать этот чертов академизм - это уже не интересно. Время строить. Мы опять пришли к тому, с чего началось 20 столетие. Не надо создавать условий, художники и творческие люди отлично создают свои работы в сопротивлении, а так им скучно. Нужно лишь место, не как эти все клубы заплеванные, а чистое и открытое, чтобы управлял им человек понимающий и болеющий за это дело (50 - 100 человек достаточно для комфортной работы).
- Известно, что по-прежнему существуют цензура, хотя и негласная. Которая, к тому же, сейчас постепенно обретает всё более реальную форму в виде законопроектов. В чём ты видишь выход из ситуации?
- Клоунада, никак больше не могу назвать. Выход? Какой может быть выход, если все друг под другом. Принцип домино: тронешь одного, он потянет другого - там нет никаких честных и болеющих за Родину людей. Все эти законопроекты - это так показать, что у нас правовое государство, чего у нас не будет еще 500 лет.
- Ты являешься художником и музыкантом, расскажи о своей музыкальной деятельности?
- Я, скорее, больше музыкант, чем художник. Мы играем злой инструментальный хип хап, называемся мы «Blok». Плотно развиваемся, стремимся к отъезду, о чем я уже сказал. В музыке я могу «задвигать» темы и говорить то, что думаю просто и открыто, а в картины надо вдумываться и что-то там искать. Тут же мы прямым текстом, с гитарами и барабанами «мочим», и заявляем то, что нам не нравится или говорим о том, что сейчас происходит. В какой-то мере, занимаемся стиранием «порогов» и работой на стыке жанров. Что может быть интересней?
- В наши дни легче быть музыкантом или художником? Как обстоят дела в этих сферах?
- В наши дни, лучше «двигать» сразу несколько тем, чтобы были тылы для «отката» и подстраховки.
- Твои песни и картины как-то перекликаются? Или это совсем разные сферы?
- Они похожи только тем, что они настоящие. Я могу не рисовать пару недель или не писать текстов несколько месяцев, а потом за неделю сделать шесть работ, или за день написать три текста. Или придумать какую-то мелодию. Наверное, только в этом они и похожи. Картины - это, скорее, полнейшая свобода, здесь я могу нарисовать и ежа в руке или кота идущего по радуге, а песни, какими бы они ни были свободными, все-таки имеют кое-какие определенные соображения.
- Какие отзывы ты получил после выставки? Было что-нибудь неожиданное? Что запомнилось?
- Ну, когда мы начинали выставлять, все были в шоке (посмотрите мои первые работы в Painte), сейчас они кажутся мне на половину глупыми и не крутыми, а тогда мы выставили их. Люди не поняли: «Что это? Как так? Какие-то ежики тут». И кто смотрел вглубь, тот понимал, а кто ограничился поверхностным взглядом - говорили, что это чушь, у меня нет движения, да и вообще, «как такое можно рисовать/выставлять?» И, конечно же: «Я так же могу». Но, открывали программу или брали кисть и понимали что не все так просто. Сейчас, когда уже я как-то окреп, и рисую на другом уровне и другие темы, и разговоры, конечно же, другие стали.
- Опиши, как выглядел бы мир, если бы ты был его создателем?
- Мир скорее был шизофреничен. Мне одни коллекционеры рассказывали: «Мы скупаем тут интересные работы. И вот, покупали у одного парня из психушки, и они были чем-то схожи с твоими». Это вовсе не говорит о том, что я псих. Просто, многие говорят: «Как ты так можешь? Кот на фоне сердца и радуга, что это такое? Как это пришло тебе вообще?» Поэтому, мой мир был бы с психоделичными закатами, большими ежами, без института государства - этакий рай на колесах, где играет хорошая музыка. Люди знают, чего хотят, и нет ничего невозможного и смерть - это только переход, без церемоний и слез. Все было бы с некими чертами нашего мира. Счастье не было бы вечным (это не всегда хорошо), но, все же, в пределах, и главное: там был бы покой. Одновременно и одиночество и небывалая общность, как такая коммуна или ковчег. И главное, возможность путешествия со скоростью мысли, и все это я бы подкрепил бы ощущениями одного моего стихотворения. Такие бы чувства были у людей, здесь у нас они бывают так редко… и вот:
Наизнанку
Пульсирующие проникновение,
Природная тишина, второстепенное.
Спокойствие, гармония, уединения.
Вечное, свое, не тленное.
Приближение выдоха, отдаление скорости.
Теплое, солнечное, светлое, почти прозрачное.
На облаках в небесной полости.
Плохого нет, зла нет, нет, не удачного.
На своих полочках, на своих местах,
Цветами разукрашенного неба.
Что есть сегодня? Всплеск в ладонях, всплеск в руках.
В этих пространствах я еще не был.
Пограничное, еле близкое.
Натуральное, живое - настоящие.
Высота полетов низкая,
Состояние смешное, веселящие.
Раненное, но не убитое, сделано прочно.
Коридорное не слишком длинное,
До сантиметров, до секунд – все точно.
Во всех масштабах геометрически выверено.
Углубленность, весы – равновесие.
Не своя, чужая приманка.
Напитана соком, кислотными смесями.
Перевернута наизнанку.
Blok-монстрация в Ярославле 1.05.'12 г.
ЯрКуб