Не спеши трубить отбой

Дмитрий Филиппов о новой книге Романа Богословского «Трубач у врат зари».
Когда рухнул Советский Союз, в страну бесконтрольным потоком хлынули бесы. Самая натуральная нечисть, с рогами, с красными угольками вместо глаз, с запахом серы из мутного провала вместо рта…
Обложка книги Романа Богословского «Трубач у врат зари»


Иначе не объяснить все то, что происходило тогда с людьми. Смена экономической модели, приватизация, дружеский оскал капитализма — это мы все понимаем. Но откуда взялось то инфернальное дно, куда мы разом провалились?

Нас трясло и разрывало на части. Откуда-то вылезли толпы целителей, гадалок, экстрасенсов, неформалов, скинхедов, панков, гопников, братков, мессий, пророков, лжеинкарнаций Христа и Будды. Подвалы и вокзалы наводнились бомжами и нищими, спирт «Royal» сметали с прилавков, запивая его порошковым напитком «Invite». Помните — «Просто добавь воды». Люди оскотинились от свалившейся на них свободы. И вот этот процесс нуждается в точном литературном запоминании. Не бандитские войны, не воровские махинации и даже не пьянство «свердловского колхозника», вставшего у руля страны, — но вот это добровольное падение на дно, когда выбит фундамент из-под ног и ты летишь, проваливаешься в преисподнюю, не в силах выкарабкаться.

В мае этого года небольшим издательством «Дикси-пресс» был издан роман липецкого писателя Романа Богословского «Трубач у врат зари». По жанру это, конечно, не роман, а повесть: объемная, добротная, — но эта книга как раз о том времени. Без нытья, без нотаций, без моралите, голая фиксация двух лет жизни молодого парня Олега Кастидзе, студента музыкального училища, патлатого неформала. Уже то, что название роману дает альбом группы «Pink Floyd» искушенному читателю скажет о многом: здесь будет и секс, и наркотики, и рок-н-ролл. И еще море паленого алкоголя. Все будет серьезно. Все будет по-детски. Жестко и наивно одновременно. Богословский (или Кастидзе, потому что повесть явно с элементами автобиографии) умудрился пройти по лезвию бритвы, изрезал ноги в кровь, но равновесия не потерял.

Скажу сразу, мне неинтересно копаться в литературных огрехах и выискивать «блох» в тексте. Они есть, как и у любого писателя. Совершенных книг не бывает. Тут ведь все очень просто: если книга плохая, то количество «блох» не имеет значения, а если повесть удалась, то и подавно. Богословский совершенно точно написал книгу, с которой имеет все шансы войти в большую литературу. К слову сказать, давно пора провести ротацию кадров. Что в отечественном кинематографе, что в современной русской литературе — одни и те же имена варятся в своем котле. Но вернемся к тексту.

Провинциальный город Лисицк времен 90-х — это город ларьков, заброшенных строек, чердаков и странных квартир. Там практически нет нормальных людей — персонажи сбежали с полотен Босха. Все выморочено, нереально. И в этот мир попадает мальчик из хорошей семьи Олег Кастидзе (польский костюм, инструмент в футляре, за плечами 15 полных лет и весь мир у его ног). И здесь хорошо бы написать, что грязный мир с его волчьими законами засасывает невинную детскую душу… Но ничего подобного. Мальчик чувствует себя в этой грязи, как рыба в воде. Неформалы, молодежные рок-группы, ежедневные пьянки, легкие наркотики, случайный секс, травка, гопота, воровство… Вирус саморазрушения, которым охвачена эпоха, попадает в кровь главного героя и пьянит его, и веселит, и захватывает дух от смелости собственного выбора. И это коллективное помешательство, описанное Богословским дотошно и точно, дает портрет не эпохи, но человека во времени. И куда там Дориану Грэю до этого портрета.

Сюжет в повести выстроен линейно, то есть равен самой жизни, ходу времени, но чем дальше читаешь, тем плотнее становится атмосфера, сгущаются краски и образы, а герой Богословского переходит точку невозврата, и читателю остается завороженно наблюдать, как неплохой, в общем-то, парень Олег Кастидзе сжигает собственную жизнь. Потому что надежды нет. Как нет ее во времени, так и в тексте она отсутствует. Воздушная девушка Жанна, которая кажется образцом женственности, в которую герой влюбляется с первого взгляда, и готов верно служить своей Прекрасной Даме, на поверку оказывается обычной потаскухой. Друзья Олега устраивают с ней групповуху на чердаке, извалявшись под пьяные стоны в стекловате. И жутко, и смешно одновременно. И это убийственно точный портрет тех 16-летних. В повести промелькнут еще несколько девушек, которые могли бы стать если не любовью, то неким светом, цепляясь за который можно вырваться из трясины, но в 90-х не рождаются Беатриче, а на меньшее герой не согласен.

Действующих героев в повести немного, но каждый образ запоминается, дается автором в объеме. И это показатель мастерства писателя.

Преподаватель Белкин, который читает Олегу Кастидзе нотации, заставляет заниматься, но которому в глубине души плевать на все то, что происходит в музыкальном училище. Это такой неудачник, который овладел ремеслом, а потом однажды проснулся и понял, что он не гений. И он позволяет себе пить вместе со студентами, ходить с ними «на жмура» (играть траурный марш на похоронах), принимать магарыч от их родителей, но он не способен стать для них Учителем.

Гопник Ринат, сосед Олега по съемной квартире, который курит «травку», где-то пропадает по ночам и, кажется, единственный понял, что ничего уже не будет, как раньше. Хочешь выжить — добей слабого.

Отец героя, который давно не живет вместе с семьей, но сына любит, заботится о нем, как может. Правда, изменить уже ничего не в силах. Время для воспитания безвозвратно упущено.

Людка-дурочка, грязная неформалка и наркоманка, которая живет в квартире одна с огромным псом. Мать ее то ли в Брюсселе, то ли в Париже устраивает личную жизнь, а дочь загибается от наркоты и паленого пойла, сходит с ума в прямом смысле слова, потому что из грязной заплеванной кухни нет выхода.

Соседка Нинуаль, овдовевшая алкоголичка, которая молится на портрет погибшего мужа-летчика, каждый вечер падает в бутылку, стыдится этого падения, но не в силах ничего поделать…

Этот город населен духами, бесами, кикиморами, оборотнями и ведьмаками.

Это время торжества грязи и пьянства.

Это время взросления без надежды и даже без мечты.

Это время моей молодости.

До сих пор ума не приложу, как мы выкарабкались из этой ямы, какой метлой разогнали всех чертей? А вот, поди ж ты, хватило сил сжечь всю эту помойку, предварительно облив ее спиртом «Royal».

Книга романа Богословского «Трубач у врат зари» в первую очередь важна, как художественный документ, как кусок времени, в котором нам довелось жить. Боюсь напророчить, но читатели этой книги еще играют в песочнице и ходят в детский сад. Правда, лет через пятнадцать они подрастут, и им станет важно знать, через что прошли их родители в то смутное время. Им захочется наступить на те же самые грабли, совершить те же самые ошибки, потому что — да! да! — никто и никогда не учится на чужих ошибках. Всем надо лично напортачить, чтобы набить мозоли. И вот когда это случится — дайте своим детям почитать Романа Богословского.

Стопроцентная прививка от 90-х.
Автор
Дмитрий Филиппов
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе