Беляков Алексей. Пепел и песок
Роман — запоздалый пример постмодернизма. Почему запоздалый? В 90-х этот закольцованный в самом себе поток плетения словес еще прочитался бы. Сегодня — поздно, сегодня нам хочется смысла. Итак, ищем смысл в бесконечном внутреннем монологе киносценариста по имени Марк Энде. Он все время обращается к некоему Бенки — вскоре мы поймем, что так зовут его любимый велосипед.
Сценарий, в первой части которого рушится здание МГУ, закончен Марком не будет. Зато мы встретим Парфюма Леонардовича с телевидения, который из города Апатиты или Гепатиты. Прекрасную Катуар, которая хочет, чтобы после любви с Марком у нее родился сюжет от него. На Катуар и будет завязана вся история. Священника, который в пустом храме показывает любовникам «Титаник», голливудскую классику, которая «майскими ночами хорошо идет». Невнятный сюжет перемежают невнятные воспоминания, где серьезную роль сыграет жгущий историю Карамзин (друг детства?). Он же предскажет Марку день его смерти. А игра со словом нас ждет на каждом шагу: «Вечерний звон. Это мой телефон. Кто говорит? Стон». Тут же будут вставные эпизоды вроде драмы «Лазурный царь» про Михаила Романова и его постельничего Михалкова или ужин в ресторане, где Мандельштам смотрит матч Челси—Тоттенхем, а Лиля Брик, задрав юбку, всех зовет на марш несогласных. И будет рефреном следующее: «Все лишь пепел и песок. А все остальное — гур-гур».
Беляков Алексей. Пепел и песок. — М.: АСТ: Астрель, 2011. — 317 с. Тираж 2000 экз.
Кляйнер Вера
Эксперт