О Муслиме, и не только

Как пройдет конкурс имени М. Магомаева, рассказала "Известиям" Тамара Синявская

Прошло два года с тех пор, как не стало Муслима Магомаева. Своим чарующим баритоном он покорил огромную страну, гениально исполняя и оперные арии, и эстрадные шедевры. Его любили миллионы. Но женщиной его жизни стала молодая солистка Большого театра, черноокая москвичка Тамара Синявская. Они прожили вместе 34 года. И были самой красивой звездной парой Советского Союза... 23 и 24 октября в концертном зале имени Муслима Магомаева (теперь его называют именно так) - Crocus City Hall - пройдет I Международный конкурс вокалистов (опять-таки) имени М. Магомаева. Накануне конкурса с Тамарой Синявской встретилась обозреватель "Известий" Мария Бабалова.

известия: Тамара Ильинична, чего вы ждете от конкурса?

тамара синявская: У меня очень сложные чувства. Я понимаю, что прежде всего это дань памяти Муслиму. А может быть, и продолжение его жизни. Для меня это все довольно трудно, мне не удастся абстрагироваться и спокойно воспринимать происходящее. Думаю, испытание предстоит тяжелое.


и: Реально ли сегодня найти исполнителя, столь же талантливого в двух амплуа - оперном и эстрадном, каким был Муслим Магометович? Нынешние примеры совмещения жанров не очень вдохновляют...

синявская: Если можно, давайте обойдемся без примеров. Если мы сравниваем Муслима с кем-то, значит, он не уникальный и не единственный. А он единственный и уникальный. По крайней мере, для меня... Что касается конкурса, хотелось бы вручить Гран-при только в том случае, если кому-то из участников удастся выдержать высокую планку, заданную Муслимом.

и: Но ведь программа безумно сложная...

синявская: Безусловно. В первую очередь необходимо наличие вокальных данных. Красивого голоса с достаточным диапазоном, не важно - баритон, меццо-сопрано, тенор или сопрано. Кроме оперных арий требуется еще исполнить и номера из мюзиклов, и неаполитанские песни, и песни советского периода.

и: А кто входит в конкурсное жюри?

синявская: Все люди талантливые и знаменитые. Гостем конкурса и членом жюри будет Мишель Легран. А также наш замечательный композитор Алексей Рыбников, всемирно знаменитый альтист Юрий Башмет, прекрасная певица Тамара Гвердцители. Из Баку приедет ректор Бакинской музыкальной академии, великолепный пианист, народный артист Азербайджана, профессор Фархад Бадалбейли. И конечно, в жюри моя дорогая коллега и подруга Елена Образцова.

и: Вы заведуете вокальной кафедрой в Российской академии театрального искусства (бывший ГИТИС). Каково было вернуться в свою alma mater уже в качестве педагога?

синявская: ГИТИС - для меня не совсем alma mater. Я пришла сразу на третий курс, поскольку к тому времени уже была артисткой Большого театра. За спиной у меня было музыкальное училище при консерватории. И я шла конкретно к замечательному педагогу Доре Борисовне Белявской. А моя alma mater - это Большой театр, куда я пришла в очень раннем возрасте. Собственно, на сцене я и сдавала свои экзамены: "Оптимистическую трагедию" - Иосифу Михайловичу Туманову, который вел наш курс, и практически все остальные роли - Борису Александровичу Покровскому. Мне очень повезло, я встречала на своем пути таких уникальных личностей. Но официальный диплом о высшем образовании у меня действительно гитисовский.

и: Сегодня в музыкальных кругах только и разговоров, что теперь на факультете музыкального театра в ГИТИСе не забалуешь, требования очень серьезные, на самом высоком профессиональном уровне. Вы вошли в историю ГИТИСа как первый педагог, поставивший двойку на дипломном экзамене...

синявская: Мне было безумно жалко эту девочку. Но те вещи, которые она пела на дипломе, были ей не под силу. Я полагаю, в этой двойке была не только ее вина, но и ее педагога. Теперь уже ГИТИС "задрожал", но понял, что планку надо держать высоко. Я привыкла добиваться самого высокого качества в своей работе. Они, бедные, наверное, испугались, как я на них навалилась. Поначалу я требовала с них, как со взрослых, забыв, что они еще фактически дети - всего-то по 18-20 лет. Потом я немножечко пришла в себя. У меня в классе атмосфера нормальная, никто не падает в обморок от страха.

и: Вы ушли из Большого восемь лет назад...

синявская: Последний спектакль я спела в 2002 году, 30 марта. Это была моя любимая "Царская невеста". Спектакль, посвященный 100-летию великой певицы, солистки Большого театра Марии Петровны Максаковой. Как же все в жизни закольцовано: она ведь была председателем комиссии, когда я сдавала дипломный экзамен в ГИТИСе.

и: А вы не поторопились уйти из Большого?

синявская: По уму - не поторопилась, а по сердцу, может быть, да. Некоторые мои коллеги продолжают петь. Не очень приятно слышать реплику: "Как? Она еще поет?!" Я предпочитаю: "Как жаль, что она ушла!"

и: Вас не тянет в Большой?

синявская: Нет, не тянет. Это уже не мой театр. Во-первых, все стало чужим в человеческих взаимоотношениях. Молодежь в театре какое-то время оставалась любезна, но вскоре с ними происходила метаморфоза: они позволяли себе, пробегая, небрежно кивнуть. Может быть, по современным меркам кому-то и кажется это нормальным. Но я так не могу и не хочу. Видимо, это другой век и другое воспитание. Я всегда всех своих коллег, рабочих сцены знала по именам. А во-вторых, нынешний театр - это не те стены, в которых я родилась... Я считаю своим историческое здание театра, потому что там прошли лучшие годы жизни. И запах грима, и даже пыли - это все родное. Когда настоящий Большой театр наконец откроется, каким-то образом я туда обязательно проникну. Может, не на само открытие. Я не люблю помпезные вечера, когда вокруг суета...

и: Грустно становится от ваших слов. Все как-то несправедливо получается...

синявская: Грустно - да. Несправедливо - не могу сказать. Сейчас другие требования к жизни и эстетические вкусы. До определенного возраста я себя нормально чувствовала в этом мире: это моя улица, мой дом, тем более это мой Большой театр. Но вдруг я поняла, что кто-то может пройти мимо, задеть и не почувствовать себя виновным...

и: Дома для себя вы поете?

синявская: Если хорошо себя чувствую, я тихо-тихо начинаю распеваться, потом иду за голосом - и вдруг смотрю на часы: Господи, всего-то девять, полдесятого утра, а я "заголосила" - бедные, несчастные соседи! Правда, пока никто в стенку не стучал... Сейчас мне многое мешает петь. Прежде всего проблемы со здоровьем. А потом, ассоциативная память еще жива: все, что я пела, было слушано, проверено и оценено Муслимом. А сейчас у меня нет его оценки...

и: Почему вы ни разу не пели вместе с Муслимом Магометовичем в опере?

синявская: Дело в том, что он пел на оперной сцене в Баку и по всему Советскому Союзу. Но, к сожалению, несмотря на то что его дважды приглашали в Большой театр, на этой великой сцене мы так и не встретились.

и: Это правда, что Пахмутова и Добронравов в момент вашей так называемой размолвки написали для Муслима Магометовича "Мелодию", а для вас - "Прощай, любимый"?

синявская: Ну, наверное, в очередную ссору какую-то. Милые бранятся - только тешатся. Разбранились на три с половиной минуты. Но об этом, конечно, тут же знали все. А уж нюансов-то там было, это надо книгу писать!..

и: Планируете?

синявская: Не знаю, сил нет. Это все очень личное...

и: Кто сегодня составляет круг вашего общения?

синявская: Начнем с того, что, кроме института, я почти нигде не бываю. Но это практически продолжение моей профессии, без которой я не смогла бы выжить. Мне тяжело появляться на людях. Не каждый умеет быть деликатным в общении... Я принялась робко осваивать компьютер. Иногда захожу на YouTube, слушаю интересные записи. Но, слава тебе, Господи, особо интернетом не увлеклась. Мне это начинает нравиться, но не более того. Мне кажется, компьютер меня съедает, "вампирит"...

и: А друзья? 

синявская: Слава Богу, друзья Муслима меня не оставляют. Деликатно, ненавязчиво дают мне знать, что они рядом, и я очень им благодарна.

Мария Бабалова

Известия
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе