Д. Шостакович окончил Петроградскую консерваторию не только по классу композиции, но и как пианист (учился у выдающего педагога Л.Николаева, главы фортепианной педагогической школы С.Петербурга – Ленинграда, между прочим, занимавшегося с Софроницким, Юдиной, Н.Голубовской, Савшинскимй и др). Не все знают, что молодой композитор участвовал в Первом международном конкурсе имени Шопена в Варшаве в 1927 году, где российские пианисты одержали блестящую победу – Л.Оборин, Г.Гинзбург, сам же Шостакович получил на конкурсе диплом.
В молодые годы молодой композитор пишет массу фортепианных сочинений: «Три фантастических танца», цикл «Афоризмы», очень интересные «24 прелюдии», сонату и др. А в 1933 году он создаёт свой Первый фортепианный концерт, который исполнял сам, но скоро это сочинение стало популярным и широко исполняемым. В послевоенные годы Шостакович пишет выдающийся цикл «24 прелюдии и фуги» (1950-51 г.г.), а в 1957 г. создаёт Второй фортепианный концерт. Конечно, у композитора много сочинений, где роль фортепиано чрезвычайно велика – сонаты для скрипки и ф-но, виолончели и ф-но, фортепианные квинтет и трио. Но мы пока сосредоточимся на двух фортепианных концертах композитора, недавно появившихся в новых интерпретациях.
Болт
На лейбле Mariinsky, где играет оркестр Мариинского театра под управлением Валерия Гергиева Первым фортепианным солирует Денис Мацуев.
И дальше мемуарист описывает примечательный эпизод: в 1933 году в доме у Толстого была устроена встреча, на которой присутствовали Прокофьев и Шостакович. Прокофьева попросили сыграть что-то своё — он сыграл, вызвав восторг аудитории, потом мама Мити Толстого попросила сыграть Шостаковича. Он сказал, что только что написал Первый концерт для фортепьяно — и стал его играть. Когда он закончил, все посмотрели на Прокофьева. Тот сидел нога за ногу, а руку закинул за спинку кресла. Высказался о музыке Шостаковича он так: «Ну что вам сказать, это произведение мне показалось незрелым и не очень отвечающим требованиям хорошего вкуса». На самом-то деле, это один из шедевров молодого Шостаковича!
Соломон Волков: «Постепенно Шостакович стал превращаться для Прокофьева в соперника»
Не раз слышал игру Мацуева, исполняющего сей опус; играет он его дерзко, ярко, несколько спонтанно, но всегда интересно.
Дирижёры, раз от раза, были рядом с ним очень разные, но стиль игры Мацуева от этого менялся мало. Музыка молодого композитора, (автору было 27), предполагает именно такой стиль исполнения, как любит Денис – чтобы много огня, иронии, даже сарказма и насмешки, быстрых темпов и дополнительной жизнерадостности. Беды, которые нависли над Шостаковичем позже, ещё не пришли, пока он полон энергии и оптимизма.
Таковым и является «фирменный» стиль игры Мацуева – энергия бьёт через край, плещется какой-то спортивный азарт, словом звучание окрашено в светлые жизнерадостные тона.
Мацуев и раньше часто подчёркивал джазовый стиль этой музыки, что было вполне уместно и интересно. Запись на прослушанном диске была сделана в конце 2009 года и показалась мне банальной и моментами, как ни странно, даже скучной.
Пианист в форме и оркестр звучит хорошо, но в целом музыка не зажигает, хотя внешне всё о’кей! Музыканты играют ноты, очень грамотно, но что же содержит глубина сочинения? Как говорится, что «за нотами»?
Да ничего.
Никакого воодушевления. Да, в концерте есть ведь ещё один солист: концерт написан Шостаковичем не только для фортепиано, но ещё и для сольной трубы.
На трубе в нынешней записи солирует Тимур Мартынов. Несмотря на важность этого компонента сочинения, игра трубача не «выглядит» яркой; какой-то несвежий, тусклый звук. Так почему бы для записи не позвать выдающегося российского трубача С. Накорякова?
Несколько лет назад я слушал этот концерт, когда играли Мацуев и Накоряков, и это было замечательно во всех смыслах. В рецензируемой записи не к чему придраться, да и не хочется, а хочется больше яркости, свежести и любви. Но их нет!
Золотой век
Второй фортепианный концерт Шостаковича был написан через 24 года, в 1957 г. для сына Максима, который учился в консерватории, и сыграл премьеру. Сама музыка этого Концерта не сильно интересная, местами банальная, порой даже не верится, что её написал тоже Шостакович!
Я отчётливо слышу, что монограммой и её производными буквально пронизана музыка Шостаковича. Интервал уменьшённой кварты, которым очерчены звуковые границы DSCH, очень характерен для его творчества. Интересно, что в баховской системе музыкальных символов, которую в нашем музыкознании разработал Болеслав Яворский, уменьшённая кварта ассоциируется с распятием Христа. Шостакович дружил с Яворским, состоял с ним в переписке, показывал свои сочинения. Думаю, идеи исследователя о символике музыки Баха были Шостаковичу известны. В музыковедении устоялась точка зрения, что DSCH появляется в творчестве Шостаковича в Десятой симфонии (1953). Иногда отмечают мотив монограммы в Первом скрипичном концерте (1948). Редко кто-нибудь копает глубже. Когда на защите моей аспирантской научной работы я показал DSCH в аккомпанементе первой же фразы Катерины Измайловой (опера «Леди Макбет Мценского уезда», 1930—1932), один молодой преподаватель возразил, что это случайность. Я не верю в случайности, которые повторяются с маниакальностью, достойной закономерности. Готов почти в любом произведении Шостаковича с начала 30-х годов показать монограмму или её преобразования. Что за этим кроется — отдельный разговор.
Тимур Исмагилов: «Впечатление о Шостаковиче останется на всю жизнь»
Второй фортепианный Концерт несложен, его играют в школах и муз училищах, а крупные пианисты обходят стороной. Но, при всём этом, необходимо сказать, что вторая часть концерта – дивной красоты ноктюрн, выделяющийся на фоне всего остального творчества композитора.
Мацуев и оркестр Мариинского театра играют Второй фортепианный хорошо, но всё же и здесь чего-то не хватает. Чего? Как кажется, не найден ключ к этой простой и незамысловатой музыке. Нет личностного отношения музыкантов к музыке.
Я даже подумал, что, наверное, это несчастливая судьба опуса «виновата», но когда начал слушать другую запись Второго фортепианного концерта Шостаковича, осуществлённую на фирме Harmonia Mundi c Малеровским камерным оркестром под руководством Теодора Курентзиса и с солистом А.Мельниковым – я изумился! Да это же подлинный шедевр, где всё сверкает, искрится, мелодии льются через край, пианист просто великолепен!
Никакой банальности в музыке, но дар зрелого композитора молодёжи, где он как бы говорит – творите, пробуйте и учитесь, ведь всё ещё впереди.
Музыка Шостаковича в этом исполнении излучает красоту и гармонию. И сама запись технически сделана лучше, оркестр играет очень цельно, а духовые и деревянные инструменты выше всех похвал. Настоящий музыкальный алмаз!
Мельников играет вторую часть концерта (ноктюрн) очень нежно и глубоко . С полным погружением в музыку.
Также здорово звучит на этом диске и Первый фортепианный концерт Дмитрия Дмитриевича, точно Малеровский оркестр и Мельников соединились в глубоком экстазе, как бы соревнуясь друг с другом в полноте показа всех красот музыки Шостаковича.
Курентзис умело выделяет темы концерта: иногда дерзкие или шаловливые, а подчас тонко задушевные и глубоко лирические. Пианист играет глубоко, тепло и тонко!
Именно в теплоте игры пианиста и кроется подлинная новизна этой записи, так как музыку Шостаковича редко трактуют лирично, глубоко и интимно. А трубач, бельгийский музыкант Jeroen Berwaerts, в этом исполнении просто изумителен!
Звук его трубы очень красивый и тёплый. На диске есть ещё интересная запись замечательной скрипичной сонаты Шостаковича в исполнении немецкой скрипачки И.Фауст и А.Мельникова.
В целом этот диск можно назвать СОВЕРШЕННЫМ! Хочется поздравить французскую фирму с чудесной записью.
Яков Коваленский
СHASKOR.RU