Под занавес прошлогоднего фестиваля "Звезды белых ночей" в концертном зале "Мариинском" собралась сотня приглашенных гостей и горстка сотрудников театра, оперу Родиона Щедрина "Очарованный странник" исполняли в полузакрытом режиме. Из-под колосников свисала ощетинившаяся охапкой микрофонов паутина проводов, голос с неба приветливо просил публику сохранять предельную тишину, потому что "идет запись". В партере недоверчиво перешептывались: Валерий Гергиев-де задумал создать собственный лейбл. Воображение рисовало худо-бедно смонтированные местными умельцами и отштампованные где-то в подсобке болванки, на коленке упакованные в неброские картонки — состояние дел в российской индустрии не позволяло мечтать о чем-то более авантажном. Ровно год спустя в Петербург прибыли первые диски свежесозданного лейбла Mariinsky. Качество полиграфии на уровне мировых стандартов. Качество записи эти самые стандарты благополучно превосходит. Качество исполнения — даже выше того, что Гергиев обычно выдает в свои самые откровенные минуты. Свершилось: Мариинский театр в очередной раз стал первым.
Если у новой гергиевской затеи и есть конкуренты, то разве что на Западе, для России же опыт Mariinsky попросту уникален. С тех пор как после развала Советского Союза концерн "Мелодия" потерял монополию, в академическом секторе звукозаписи сначала довольно долго не происходило вообще ничего, а потом не происходило ничего по-настоящему серьезного. Определенное шевеление возникло лишь в начале 2000-х, когда, с одной стороны, появились мелкотравчатые независимые производители классических записей, а с другой — "Мелодия", или то, что от нее осталось, не слишком ловко пыталась наладить выпуск компакт-дисков под своим брендом. Единственной компанией, занимавшейся в России созданием солидной продукции мирового класса, до появления Mariinsky был лейбл Caro Mitis, специализирующийся на выпуске записей в самом совершенном на сегодня с технологической точки зрения формате Super Audio CD (SACD). Однако интересы базирующегося в Москве и шестой год успешно работающего на международном рынке Caro Mitis сосредоточены преимущественно в сфере старинной музыки. Немногим крупным российским коллективам, востребованным Западом (РНО Михаила Плетнева, Санкт-Петербургский филармонический оркестр Юрия Темирканова), приходилось работать с крупными звукозаписывающими лейблами. В последние годы эффективность этих отношений значительно снизилась: академическая звукозапись не первую пятилетку находится в тяжелом финансовом кризисе, начавшемся задолго до глобальных экономических проблем и лишь усугубленном ими.
Для Валерия Гергиева, самого известного сегодня на Западе русского дирижера, работа с компаниями-мейджорами — пройденный этап. В начале 1990-х худрук Мариинки стремительно вышел на мировой рынок и в считанные годы завоевал его, переписав всю основную русскую оперную и симфоническую классику для концерна Universal Music. Довольно долго сотрудничество мариинского маэстро и крупнейшего медиаконцерна мира было взаимовыгодным: Universal получал хорошо продаваемую русскую классику, исполнением, качеством и звуком превосходящую все доступные на рынке записи, а Гергиев умело использовал глянцевые CD как мощный инструмент по продвижению себя и своего театра на международном рынке. Потом в какой-то момент предложение Гергиева стало превосходить спрос Universal. Выпущенная три года назад последняя симфоническая запись Гергиева для Universal — комплект всех симфоний Сергея Прокофьева с Лондонским симфоническим оркестром (LSO) — была осуществлена на средства японского мецената Йоко Нагаэ Ческина (к слову, активно спонсировавшей строительство третьей мариинской сцены). Когда Мариинка проводила для Universal последнюю запись оперы, трудно и припомнить. Возглавив лучший коллектив Британии (LSO), Гергиев стал удовлетворять свои симфонические амбиции в записях для дочерней компании оркестра — LSO Live. Теперь к услугам петербургского демиурга предоставлен другой лейбл, подконтрольный и отвечающий всем его творческим запросам. Мариинский музыкально-театральный цех продолжает работать не снижая оборотов — ему нет дела до каких-то кризисов.
Создание собственного лейбла — самый впечатляющий шаг на пути к обретению Мариинкой независимости, о которой Валерий Гергиев грезил и к которой стремился с момента своего воцарения на Театральной площади. Три года назад у театра появился собственный концертный зал с лучшей в России (и, как утверждают специалисты, в Европе) акустикой. После того как в прошлом сезоне на средства правительственного гранта было приобретено качественное звукозаписывающее оборудование, Мариинка-3 активно используется и как студия. Темпы производства, судя по первым месяцам работы, будут по-мариински ударными: работа Mariinsky официально стартовала весной нынешнего года, а сегодня в активе лейбла уже две выпущенные записи. В ближайших планах — релизы "Очарованного странника" Щедрина и записанного месяц назад со звездным составом европейских певцов "Парсифаля" Рихарда Вагнера. Начать же решили с музыки Дмитрия Шостаковича. Два поступивших в продажу диска представляют две жанровые инкарнации Мариинки, оперную ("Нос") и оркестровую (первая и последняя симфонии). В обоих случаях выбор репертуара можно назвать стратегическим. После того как роман Мариинки и Universal угас, на Западе вышло лишь две новые записи российских оперных театров: в 2004-м компания PentaTone выпустила глинкинских "Руслана и Людмилу" в аутентичном прочтении Большого, в 2008-м Теодор Курентзис с коллективами новосибирской оперы записал "Дидону и Энея" Генри Перселла для лейбла Alpha.
Кстати о названии: это первое, на что обращаешь внимание, рассматривая диски Mariinsky. Валерий Гергиев поставил последнюю точку в ребрендинге подведомственного ему коллектива из Kirov в Mariinsky. Имя первого секретаря Ленинградского областного комитета ВКП(б) театр официально носил с 1934 по 1992 год, однако на Западе Мариинский театр вплоть до недавнего времени именовали не иначе как Kirov Theatre. Именно старорежимный логотип украшал все диски новой Мариинки, выпущенные Universal в 1990-е-2000-е.
На первый взгляд Mariinsky кажется независимой структурой, дочерней организацией одноименного театра. На деле детище Гергиева работает на мощностях лейбла LSO Live и при непосредственном участии его команды, обеспечивающей непрерывный процесс производства от записи диска до его выпуска. Мариинским музыкантам сильно повезло — их будет увековечивать европейская медиаэлита. Работающий с Mariinsky Джон Ньютон в 2007 году был признан Американской академии звукозаписи лучшим звукорежиссером года, продюсер Джеймс Маллинсон за свою карьеру получил 16 премий Grammy и трижды (1979, 1981, 1991) назывался лучшим в своей области. Маллинсон продюсировал многие записи дирижера сэра Георга Шолти, которого Валерий Гергиев называл своим близким другом и от которого унаследовал пост художественного руководителя Оркестра Мира при ООН. Лейбл курирует Чаз Дженкинс, глава LSO Live и один из самых успешных менеджеров мира.
При этом в самих дисках Mariinsky на связи с LSO Live ничто не указывает — в лучших автократических традициях Валерий Гергиев предлагает считать конечный продукт целиком и полностью порождением Мариинского театра. Между тем в реальности Mariinsky скорее принадлежит западному контексту. Деятельность лейбла вписывается сразу в несколько главных трендов академического музыкального бизнеса, первый из которых — уход оркестров и оперных театров из-под неповоротливого крыла гигантских корпораций и создание собственных небольших, но мобильных звукозаписывающих предприятий. Эта тенденция оказалась настолько жизнеспособной, что сегодня определяет тактику не только крупных коллективов, но и отдельных музыкантов. Так, композитор Майкл Найман издает свои сочинения на личном лейбле MN Records. Примечательно, что первопроходцем в сфере автономизации производства записей оказался как раз Лондонский симфонический оркестр, в 2000 году основавший первый в истории лейбл, занимающийся исключительно созданием и изданием записей одного единственного коллектива. В начале тысячелетия конец кризиса лишь прогнозировался, и в те времена подобный шаг выглядел чистым безумием. Однако очень скоро примеру LSO последовали крупнейшие оркестры мира, самым успешным в Европе оказался опыт руководимого Марисом Янсонсом амстердамского оркестра "Концертгебау" (лейбл RCO Live), в Америке — управляемого Майклом Тилсоном Томасом симфонического оркестра Сан-Франциско (лейбл SFS-Media).
Под успешностью вовсе не следует понимать исключительно экономическую выгоду — коллективы сами должны оплачивать весь процесс выпуска записей, и фактическая прибыль от продажи дисков немногим отличается от доходов, которые оркестры получали при работе с компаниями-мейджорами. Важен скорее промоутерский, рекламный аспект деятельности: в эпоху тотального перенасыщения оркестры и оперные театры вынуждены вступать в жесткую конкуренцию за каждого потребителя своей продукции. Поэтому ценовая политика дочерних лейблов ориентирована на бюджетный сегмент рынка при обязательном сохранении высочайшего уровня записей. Держа контроль за записями в своих руках, оркестры могут по полной использовать самое современное средство массового влияния — продажу музыки в цифровых форматах через интернет. Mariinsky вписался и в этот технологический тренд: электронные версии продукции лейбла уже сегодня можно приобрести через крупнейшие сервисы вроде iTunes, Amazon и eMusic. Несомненно, будут покупаться и сами диски — записи, выпускаемые в формате SACD, гарантированно привлекают внимание не только меломанов, но и аудиофилов.
Главный, впрочем, итог появления у Мариинского театра собственного лейбла подчеркнуто несиюминутен, сентиментален и к бизнесу имеет мало отношения. Общеизвестно, что Валерий Гергиев и его подопечные работают крайне неровно. За вечерами творческого и эмоционального подъема, после которых иные поклонники готовы чуть ли не пасть перед зданием Мариинки ниц, следуют трудно выносимые периоды тоскливой энтропии. А новые прозрения проходят под аккомпанемент причитаний в духе "остановись, мгновенье". Теперь мечты стали реальностью. И от одного этого обстоятельства, следует признать, захватывает дух.
Коммерсантъ