21 октября 2010 ● Борис Межуев
Фильм Александра Архангельского «Отдел» привлек внимание широкой общественности к феномену советской философии. Возник вопрос, были или не были последние выдающиеся представители советской мысли «диссидентами», боролись они или нет с советской властью? Архангельский утверждает, что в той или иной форме боролись, критики фильма и феномена, в нем описанного, говорят, что не только не боролись, но напротив пользовались всеми благами этого строя, который в обмен на лояльность подарил им некое подобие «интеллектуальной свободы». Ни Мамардашвили, ни Щедровицкого никто не сажал в тюрьму и не выпихивал за границу, каждый из них в целом благополучно, хотя и не публично продолжал заниматься своим делом – читать курс лекций о Прусте или Канте в одном случае, или руководить ОДИ в другом. Осуждать не самых молодых людей за то, что они не выбрали добровольно участь Сократа или Сахарова, представляется мне делом малопочтенным. И поэтому интересным в этом разговоре мне представляется не столько размышление о характере основных героев «Отдела», сколько образ героя второго плана – а именно самой власти. Странная все-таки была эта власть в период застоя, которая, несмотря на весь свой так называемый «тоталитаризм», дозволяла всем этим людям некую непубличную, но широко известную в узких кругах полуоппозиционность.