8 декабря 2010 ● Станислав Рассадин
Экзотика этого сюжета — только в том, что описываемая эволюция состоялась в границах одной-единственной властной личности. В силу чрезвычайного долголетия пребывания ее у власти. Обычно, в более близких нам случаях, это происходит при переходе власти от одного к другому, отчего логика превращения смазывается: как будто все дело исключительно в личностных качествах, а не в природе власти самой по себе.
Словом…
«Власть без народного доверия ничего не значит для того, кто хочет быть любимым и славным; этого легко достигнуть: примите за правило ваших действий, ваших уставов благо народа и справедливость — свобода, душа всех вещей! Без тебя все мертво. Я хочу, чтоб повиновались законам, а не рабов…».
Как бишь говорилось у нас? «Свобода лучше, чем несвобода» — и обещанная «дубинка по башке». «Диктатура закона» — и сплошная станица Кущевская… Впрочем, простите, отвлекся. Кто этот ревнитель свободы и справедливости?
Представьте, Екатерина Вторая, вернее, пока что великая княгиня Екатерина Алексеевна.