"Мне хочется, чтобы Большой был парадоксальным театром"

Музыкальный руководитель Большого театра Василий Синайский намерен встать за дирижерский пульт в декабрьской постановке оперы «Князь Игорь», режиссером которой будет Юрий Любимов. О грядущих премьерах сезона и ситуации в оперной труппе театра ВАСИЛИЙ СИНАЙСКИЙ рассказал корреспонденту РБК daily WEEKEND МАЙЕ КРЫЛОВОЙ. - Василий Серафимович, меломанов волнует акустика старой сцены после реконструкции. Как вы ее оцениваете? - Я в последний раз дирижировал оперой в старом здании Большого театра в 1991 году. Представляете, сколько времени прошло? Как говорят наши ветераны, как на сцене были какие-то акустические ямы, так они и остались. Ну, может быть, немножко изменили расположение. Такое, кстати, есть во многих театрах мира, например в «Ла Скала». Наши певцы научились обходить эти места на сцене, стараются там не стоять. И приезжим режиссерам рассказывают, где как слышно, чтобы те акустически грамотно выстраивали мизансцены. Но это на сцене. А в зале положение хорошее, звук идет. И оркестр в яме себя лучше слышит.


- Два года назад, когда вы только пришли в ГАБТ, много говорилось о необходимости обновления оперной труппы. Каковы успехи по этой части?

- Эксперимент, о котором думали многие (надо всех в опере разогнать и заново набрать труппу по контрактам), долго муссировался. Но это на самом высоком уровне не прошло, потому что противоречит российскому трудовому законодательству. Нам пришлось перестраивать тактику, обошлись без кровавой развязки. Но начали значительно более жестко проводить аттестации певцов. Кое-кого в результате понизили. И активно пошла вперед молодая поросль. Для них мы нашли новую форму: если нет места в штатном расписании, певец не будет класть трудовую книжку, а споет на договоре. Это всем удобно - и театру, и солистам.

- Поговорим о грядущих премьерах, которыми вы дирижируете. Самая громкая из них - «Князь Игорь» в постановке Юрия Любимова. Ходят слухи, что партитура будет значительно сокращена...

- Да, сокращения будут. Опера пойдет в двух актах. Убраны все повторы. И Юрий Петрович настаивает на жесткой концепции, согласно которой не должно быть псевдомиролюбия. Никакой дружбы Игоря с Кончаком! И хан не будет петь «Ты гость дорогой». Возможно, это кому-то не понравится. Вариантов партитуры, как известно, существует множество, да и Римский-Корсаков приложил к ней руку, но мы стараемся, чтобы номеров, оркестрованных самим Бородиным, было как можно больше.

- Старая советская реалистическая постановка «Царской невесты» (версию ГАБТа вы называли морально устаревшей) в новом сезоне переносится на основную сцену. Это называется «капитальное возобновление и новая сценическая редакция».

- При переносе спектакля с новой сцены на старое место жительства декорации не просто будут увеличены. Многие мизансцены, суть которых почти утеряна, будут поставлены заново или основательно реставрированы. За десятилетия эксплуатации опера основательно замусорилась, например нужно поменять такие мизансцены, когда хор на сцене закрывает солистов. Хотя основные драматургические пласты спектакля останутся, так же как и пышность, и красочность.

- Сейчас Большой театр играет спектакли по европейской системе стаджоне - одно название на афише в течение какого-то времени. Правда, у нас это не подолгу, как во многих театрах мира, а небольшими блоками. Такой прокат себя оправдывает?

- Наша касса просит дирекцию об этом. Билеты продаются лучше. Если человек решил сходить на конкретное название, то может выбрать удобный для себя день. И еще, когда спектакль идет не один вечер, постановку можно хорошо отрепетировать. Хотя и у этой системы есть недостатки. В Европе, где спектакль может не сходить с афиши две недели, а то и больше, люди часто говорят: «Смотреть нечего, всего два названия на месяц». Но я думаю, что никакой театр не в состоянии поддерживать на высоком уровне множество названий, которые идут одно за другим. Игра блоками дает стабильность.

- Недавний показ ультрасовременной оперы «Франциск» в Большом театре вопреки опасениям прошел без скандала. Значит ли это, что публика понемногу приучается к актуальному искусству?

- В Большом театре нужно обязательно исполнять совре­менную музыку. Мы теперь имеем две сцены, одна из них предназначена для всякого рода экспериментов. Видимо, у зрителей постепенно вырабатывается определенное понимание: даже если и не нравится, но так надо. Таким языком музыка сегодня общается со мной, слушателем. Я постараюсь понять. А не хочешь понимать и жаждешь мелодии - иди на «Иоланту» или «Богему».

- Цитата из ваших давних высказываний: «Надо добиться, чтобы в Большом не было разницы между премьерными спектаклями и тем хламом, который идет каждый день». Вы употребили именно слово «хлам».

- Сегодня я не могу сказать, что у нас много хлама. Вокальный и музыкальный уровень труппы повысился. Но предстоит еще много работы. К примеру, далеко не в лучшей форме «Иоланта». А ведь это замечательная опера, хотя с допотопной режиссурой, и мы приведем спектакль в порядок. Возможно, объединим ее в одном вечере с чем-то еще. Подумываем о варианте из Мадрида, где «Иоланта» шла в один вечер с оперой «Персефона». Нужно позаботиться и о «Леди Макбет Мценского уезда».

- Что еще вы задумываете?

- 2013 год - юбилеи Вагнера и Верди. Мы хотим восстановить оперу «Летучий голландец» в режиссуре Петера Конвичного, прекрасный спектакль, который несколько лет назад был на афише театра. А Верди - это «Дон Карлос», перенос постановки из Амстердамской оперы. Постановщик - Эндриан Ноубл, знаменитый шекспировский режиссер. В планах есть и опера Генделя с аутентичным оркестром.

- Что нужно для того, чтобы российская опера была бы так же востребована в мире, как наш балет?

- Нами всегда будут интересоваться в аспекте русской музыки. Здесь мы должны быть вне конкуренции. А дальше - работа над качеством.

- Два года назад вы говорили: «Наша задача - уйти от замшелого образа театра напротив Кремля». Удалось уйти?

- Стараемся. Мне хочется, чтобы Большой был парадоксальным театром. В том смысле, что ему не стоит ориентироваться на какую-то казенную «правильность». Быть интересными в разнообразии - вот наша задача.

- А вы как худрук не боитесь реакции, подобной той, что была на премьере «Руслана и Людмилы» в постановке Дмитрия Чернякова, когда одни зрители кричали «браво», а другие «позор»?

- И что потом? Да, я сам слышал такие крики. Но на следу­ющем блоке показов все было тихо. Есть мнение, давно и не мной озвученное, что «позор» кричали ангажированные личности. И еще. Есть устоявшиеся представления публики: если это опера по Пушкину, то она должна быть традиционной. Пусть даже будет скучновато, но только так. Но режиссер ищет новое прочтение. Попробуйте понять его мотивы. И никто не может гарантировать, что Большой всегда ждет успех. Во все времена во всех театрах многое проваливалось. Но в истории оставались именно скандальные постановки. Публика на премьере освистывала «Кармен», сегодня самую популярную оперу в мире. Поэтому смелость во всем, соединенная с осмысленностью, - залог будущих ярких спектаклей.
РБК DAILY WEEKEND     http://weekend.rbcdaily.ru/2012/10/19/style/534587

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе