Литературный музей закрыл "Квартирный вопрос".
Недокуренная Твардовским пачка папирос "Ароматные", плед, побывавший в лагерях вместе с Ариадной Эфрон, кремлевская "вертушка" со стола Луначарского, конторка из дворницкой Платонова, за которой, возможно, писался "Котлован"...
Эти и другие артефакты, владельцев которых мы знаем по их стихам и прозе, изучавшихся нами в школе, возвращаются сейчас с выставки "Квартирный вопрос" в Доме Остроухова в Трубниках в хранилища Государственного литературного музея.
Возможна ли объективная история русской литературы XX века? История, переписанная в угоду сначала одной власти, потом другой, затоптавшей советскую классику и воздавшей должное "возвращенной литературе", именам русского зарубежья, самиздата? Директор Гослитмузея Дмитрий Бак на встрече с журналистами высказывал убежденность, что уже пора найти угол зрения, позволивший бы расставить на свои места и "Как закалялась сталь" и "Лолиту".
И где же еще отыскать этот угол зрения, если не в полумраке у вешалки из квартиры наркома просвещения, на которую век назад вешали свои пальто имажинисты и акмеисты? Или в чернильнице, из которой заправлял ручку Александр Фадеев. Эрнест Орлов, замдиректора Литературного музея по научной работе, говорил о том, что на выставку приходила самая разная публика: дети с родителями и студенты, профессора и писатели. И их внимание было в первую очередь приковано к подлинникам - рукописным, машинописным, истоптанным сапогами во время обысков или подписанным рукой Булгакова и Симонова. Получается, только подлинник, пожелтевший и хрупкий, способен сегодня противостоять переливающемуся всеми цветами экрану гаджета.
- Музей в России больше, чем музей, - утверждал на пресс-конференции литературовед и телеведущий Игорь Волгин, констатируя безусловное оживление в последнее время музейного дела, переходящего от мертвой дидактической демонстрации предметов к их осмыслению, оживлению.
А Дмитрий Бак обрисовал журналистам ближайшие перспективы развития Государственного литературного музея. В ближайшее время Музей истории русской литературы им. В. Даля - так отныне будет называться ГЛМ - ждет ребрендинг, расширение, пополнение новыми помещениями и перемены в концепции работы прежних. В переданном музею доме по Зубовскому, 15, где некогда жили Вересаев и Кун, Сергий Булгаков и Кулиджанов, вновь по квартирам расселят литераторов: тут будет создана система меняющихся экспозиций, посвященных русским писателям XX века. В музейных фондах хранятся тысячи артефактов, ждущих мест на выставках, и первыми "жилплощадь" тут займут экспозиции, посвященные Луначарскому, основателю ГЛМ Бонч-Бруевичу и Мандельштаму.
Скоро будет открыт и музей "звучащей литературы", в котором можно будет услышать голоса классиков из коллекции музея, изменится система взаимодействия под эгидой ГЛМ музеев-квартир, планируется создать полноценный депозитарий. Поражает масштабами проект создания на Арбате Национального выставочного центра "10 веков русской словесности", своего рода литературной Третьяковки...
Но это все ж пока дело будущего. А пока на повестке дня - "Двенадцать. Русские писатели как зеркало революции 1917 года". Дом Остроухова в Трубниках ждет подлинники из рук Маяковского, Блока, Ремизова, Брюсова.