Деньги, подвал и свобода

Знаменитый Театр.doc второй раз за год выселили из помещения. 
Случай не единичный: затяжные конфликты и проблемы с помещением были в 2005 году и у екатеринбургского «Коляды-театра», а в 2013 году Роспотребнадзор и пожарная инспекция по жалобе соседей выселяли петербургскую лабораторию «ON.Театр». 
Премьера документального спектакля «Час восемнадцать», посвященного смерти юриста Сергея Магнитского, (драматург Елена Гремина, режиссер Михаил Угаров) на сцене подвальчика в Трехпрудном
ФОТО: ЮРИЙ МАРТЬЯНОВ/КОММЕРСАНТЪ

Несмотря на все сложности, независимые театры растут и развиваются, у того же почти выселенного Тетра.doc только в августе намечено пять премьер. «РР» изучил опыт сильных независимых трупп, чтобы понять, как основать собственный театр и заняться самым интересным делом в жизни


Театр.Doc (Москва)

Главный центр документальных, в том числе и острополитических, постановок (например, недавно состоялась премьера спектакля «Болотное дело») и вообще любимое место для любых экспериментов, более того — кузница кадров для всей российской новой драмы. Режиссеры Кирилл Серебренников, Иван Вырыпаев, Дмитрий Волкострелов, драматурги Вячеслав и Михаил Дурненковы, Евгений Казачков, Любовь Мульменко, Наталья Ворожбит — вот далеко не полный список тех, кто вышел из знаменитого столичного театрального подвальчика в Трехпрудном переулке. Этот подвальчик теперь стоит пустой: в конце прошлого года столичный Департамент имущества расторгнул с театром договор после двенадцати лет аренды. Сначала театр поселился в старинном особняке на Спартаковской, отремонтированном силами режиссеров, критиков, обычных зрителей. А потом «Док» снова выселили, «получив сигналы о нарушении правил эксплуатации», после чего театр довольно быстро нашел новый дом и 23 июня отпраздновал третье новоселье — в Малом Казенном переулке. Ремонт традиционно делали своими руками.

6 мая 2015 года — за полтора часа до премьеры спектакля «Болотное дело» возле здания Театра.doc на Разгуляе

  Рассказывает драматург, режиссер, директор и один из основателей Театра.doc Елена Гремина

История

— Сначала надо что-то сделать, а потом искать деньги, помещение, писать манифесты. А то напишут манифест — и дальше ничего. Мы как неформальное сообщество существовали год. Мы проводили читки пьес, фестивали. Это не было юрлицо — просто группа товарищей. Мы сделали первый фестиваль документального театра неформально и в результате поняли, что это всем интересно и надо создавать театр.

Деньги и свобода

— Я думаю, схема создания театров поменялась, но осталось одно: надо очень хотеть. Вы хоть сейчас можете открыть театр. Почему нет? Регистрируете организацию, ставите спектакль, приходите, например, в Центр имени Мейерхольда и просите сыграть. Если работа интересная, вам эту возможность дадут. Если у спектакля будет публика, вы снимите какой-то уголок. Что способствовало открытию нашего театра? Коллекция писем отказов. Например, я пишу человеку: «Здравствуйте! Можете нас пустить бесплатно в репзал, в дневное время, когда удобно? Хотим с коллегами из провинции провести семинар по документальному театру». И — отказ за отказом… Я поняла, что так нельзя, и мы стали искать помещение. Мы получили грант в десять тысяч долларов от «Открытой сцены», тогда она только начинала работать, столько же от Фонда Сороса — на семинар по доктеатру. В итоге открытие Театра.doc обошлось в двадцать тысяч долларов: сняли помещение, сделали ремонт, многое сделали своими руками. Проводку меняли, это стоило четыре тысячи долларов, что было страшно дорого для нас. Купили двенадцать фонарей — кажется, за три тысячи долларов, купили стулья, отремонтировали туалет, душ.

Второе пространство появилось много лет спустя, когда мы чудом получили прямой договор аренды с Департаментом имущества Москвы, — случилось это после того, как сенатор Людмила Швецова посмотрела спектакль «Доктор», он ей очень понравился, и она спросила драматурга Лену Исаеву, чего мы хотим. А мы хотели легальный договор аренды.

Идея

— «Док» — это не совсем театр, это свободная площадка с анархическим менеджментом. Мы хотим, чтобы люди делали то, что сами хотят. Человек может поставить неудачный спектакль, и мы дадим ему состояться, потому что у нас нет культа успеха, нет перфекционизма, мы не боимся неудач. Свобода, как и любовь, — это процесс. Важно любить процесс, а не результат. Любить то, что делаешь ты и что делают твои товарищи, а не ставить какие-то галочки достижений: «Но поражение от победы ты сам не должен отличать». Поэтому и появляются такие проекты, как «Кислород», «Зажги мой огонь», «Акын-опера».

Цель

— Мне хотелось, чтобы театр был больше чем театр. И процентов на сорок мои мечты сбылись. Это общность, которая связана социальными связями, маленькое государство в государстве.


Лаборатория on.Театр (Санкт-Петербург)

Если в Москве в 2010-х новая драма и новая режиссура уже вовсю проявляла себя в Театре.doc, «Практике», ЦДР, то в Санкт-Петербурге было полное затишье. Ситуацию изменила Милена Авимская, на тот момент выпускница продюсерского факультета и аспирантка ГИТИСа, приехавшая в Петербург вслед за мужем, который получил там новую работу. Работая над своей диссертацией, Авимская стала общаться с молодыми режиссерами, драматургами и актерами и ото всех слышала одну и ту же историю — что все очень медленно, что молодым некуда пойти и кругом сплошная бессмыслица. Первую лабораторию молодой режиссуры, которую Милена Авимская придумала вместе с режиссером Дмитрием Егоровым и Гарольдом Стрелковым, тогда главным режиссером Театра имени Ленсовета, «Петербургский театральный журнал» назвал «межпланетным шахматным конгрессом» — молодые режиссеры, молодые актеры и современные драматурги получили возможность что-то сделать и быть услышанными.

Милена Авимская, продюсер, создатель Лаборатории ON.Театр

  С лаборатории ON.Театр начинали свою карьеру Семен Александровский, Дмитрий Волкострелов, Денис Хуснияров, Мария Романова, Денис Шибаев, Екатерина Максимова. На свои деньги Милена Авимская арендовала помещение на улице Жуковского, сделала ремонт и открыла театр. А потом появился генерал, живший сверху, начались проверки пожарной инспекции и Роспотребнадзора, которые выявили нарушения.

Рассказывает создатель Лаборатории ON.Театр Милена Авимская

История

— Когда мы запускали первую лабораторию молодой режиссуры, то хотели прежде всего познакомить драматургов и режиссеров. Почему-то так получалось, что драматурги недолюбливали режиссеров, режиссеры — драматургов, и все они не были знакомы. Когда они познакомились, ситуация изменилась, и главным достижением я считаю не пьесы и спектакли, которые получились, а то, что люди стали общаться. Режиссеры находили «своих» драматургов, драматурги — своих режиссеров. Например, тандем Волкострелов–Пряжко появился именно у нас на лаборатории в 2010 году. Создавались команды.

Деньги и свобода

На свои деньги Милена Авимская арендовала помещение на улице Жуковского, сделала ремонт и открыла театр. А потом появился генерал, живший сверху, начались проверки пожарной инспекции и Роспотребнадзора, которые выявили нарушения.

— Первый суд мы выиграли, второй проиграли, — вспоминает Авимская. — В какой-то момент мне позвонил один журналист и говорит: «У меня есть диктофонная запись,  там адвокат жены этого человека сказал, что на вас заведено уголовное дело». И тут я помню, что у меня затряслись коленки, я сразу стала думать, а как же мои дети будут без меня. Реально стало страшно. И тогда мы перестали бороться за это помещение. В общей сложности в ремонт помещения на Жуковского было вложено около двух миллионов — у меня в Москве свое актерское агентство, что-то занимала у друзей, потом годами отдавала. Когда мы остались на улице, нам очень помогли Валерий Фокин и Лев Додин — один дал возможность играть на Новой сцене Александринского театра. Другой — на Малой сцене МДТ. Конечно, такая поддержка была важна. Потом мы переехали на Васильевский остров, пришлось вкладываться заново, потребовалось около 800 тысяч. Вдобавок театр — это же не только аренда и ремонт, это свет, который жжется чуть ли не круглосуточно, это, извините, туалетная бумага, чайные пакетики, картриджи для принтера…

Идея

— Часто нужно только ладошку протянуть, подбросить человека, и дальше он уже полетит сам. Например, когда к нам пришел Денис Хуснияров, он работал в Театре на Васильевском. Но он пришел и говорит: «Я там вроде есть, но меня и нет». У нас Денис поставил спектакль «Платонов. Живя главной жизнью» и объехал пять фестивалей. О нем узнали, он стал востребован. Спектакль Дениса Шибаева «Дневник онаниста» объехал ряд фестивалей, Маша Романова теперь работает в Театре Ленсовета. Но все, кто когда-то тут ставил, может сюда прийти, может участвовать в обсуждениях постановок.

Цель

Знаете, что самое приятное?  Это не только, когда те, кто у тебя начинал, становятся худруками театров, но и когда они женятся, рожают детей.  Когда складываются пары — режиссер и театровед, драматург и режиссер, художник и драматург… а таких пар в ON.Театре сложилось около десяти. Когда у человека на самом деле меняется жизнь — например, один актер до ON.Театра сидел без работы, пил, он развелся с женой, и все ему казалось беспросветным.  Сейчас он играет в Александринке, снова женился, у него есть ребенок. Человека не узнать. Молодым очень важно, чтобы в них кто-то верил, и тогда они расцветают.


«Коляда-театр» (Екатеринбург)

Самая известная театральная труппа Урала под руководством драматурга, режиссера и педагога Николая Коляды, который не только создал ныне знаменитую на весь мир уральскую школу драматургии, но и смог заработать собственными пьесами на собственный театр. Билеты во время столичных гастролей разлетаются, как горячие пирожки. В январе этого года корреспондент «РР» видела, как после «Женитьбы» зал Театрального центра на Страстном аплодировал стоя, забрасывая труппу и Коляду подушками-сердечками и размахивая плакатами «Мы вас любим! Ваши москвичи». В конце 2001 года Коляда в свой день рождения получил документы некоммерческого партнерства «Коляда-театр» и пообещал, что расшибется в лепешку, но сделает лучший театр в городе со своей труппой, штатом и залом. И не обманул. Сегодня «Коляда-театр» — это не только театр, но и фестиваль «Коляда plays», который проходит в Екатеринбурге (а в конце 2014 года прошел и в Варшаве), и международный конкурс драматургов «Евразия».

Премьера спектакля «Ричард III» в постановке Николая Коляды в «Коляда-Театре»

  Рассказывает художественный руководитель «Коляда-театра» Николай Коляда

История

— На «Золотую маску» мы как-то привезли наш спектакль «Фронтовичка». Там 35 артистов, двадцать чурбачков березовых, экран и больше ничего. Наше утлое суденышко плывет, а навстречу — ледокол «Ленин»: Театр имени Вахтангова или Театр Наций, например. Наш спектакль искренний, честный и добрый. Но мы смотрим на ледокол «Ленин» и понимаем, что ледокол «Ленин», конечно, будет первый. Это естественно, но это ничего не значит.

Деньги и свобода

— Как зарабатывать деньги? Делать качественный продукт. Когда говорят «Публика дура. Публика все сожрет», хочется ругаться. Публика не дура. Надо это понимать. И не надо растяжек, не надо рекламы. Все работает по системе ОБС, «одна баба сказала». Если хороший спектакль — будет битком народу. А бывает, говорят: «К черту! Я самовыражаюсь». Знаете, это все философия для бедных. Мы восемь лет подряд ездим в Москву. В 2006 году ехали себе в убыток: сами в плацкарте, декорация ехала в Москву «газелью» — все было нищее до невозможности, хотя играли в том числе и те спектакли, что и сейчас,  «Ревизора», например. Но я понимал, что нужна реклама, нужно в Москву… Сейчас мы заработали на гастролях 6,5 миллионов рублей. Олег Павлович Табаков как-то сказал: «Уж как я денежки люблю, так денежки никто не любит». Мне очень понравилась эта фраза, люди любят деньги, особенно когда зарабатывают их трудом и потом. Все тринадцать лет существования театра я артистам и всем, кто работает в администрации, — билетерам, кассирам, — всем говорю: «Каждому зрителю кланяйтесь, задницу целуйте, каждому говорите: «Приходите еще», потому что это ваша зарплата». Я просчитываю все наши заработки, каждую копейку, и держу примерно такую зарплату артистов, какую получают в бюджетном театре. За эти двенадцать лет я купил для театра семь квартир: две двухкомнатные и пять однокомнатных. Да, это хрущевки на первом и на пятом этажах. Но это свой угол, место, где актеры могут жить.

У меня 37 артистов, 33 человека персонала. Мы играем пятьдесят-шестьдесят спектаклей в месяц. Утром, вечером, в обед — всегда битком. Екатеринбург — это два миллиона человек, и всегда найдется 120 фриков, которые придут на нас смотреть. На самом деле я так говорю напрасно: это не фрики, это лучшие люди Екатеринбурга — те, кто чуть побольше соображает. Это кислород города, благодаря этим людям легче дышится. В Москве вот смеются, а у нас — нет. На Урале публика более суровая. Но если смеются, то хохочут. А если заплачут, то так заплачут! Но вещи нам несут — и тут, и в Москве. В Москве нам притащили и картины, и отрезы на платья. Написали, что нужны цветы в горшках, — так, кажется, весь город принес, триста-четыреста горшков. Все цветет, пахнет.

Идея

— Я умею делать и «Дюймовочку», и «Гамлета». Не умеешь — ты не профессионал. Я профессиональный человек. Я знаю, что такое исходное событие, завязка, кульминация и развязка. Давным-давно все известно, никаких новых форм нет. Сделай от сердца к сердцу, от человека к человеку. А мы все изголяемся: то экраны, то зал покажем камерой. Сорок экранов, а души нет. Что есть театр? Глаза, сердце артиста, драматургия, режиссер, который хочет что-то сказать. Мысль, слово, характер, боль — четыре кита, на которых все держится.

Цель:

— Театр должен быть домом, оставаться домом. Однажды сидели с Сокуровым, к нему зашел артист и стал проситься в кино. И он сказал ему: «Никогда не возьму человека, у которого нет дома, нет тыла, в кино». Кино — это взрыв эмоций, и после работы человек должен возвращаться домой, а не в никуда. Артисты, как кошки, должны быть живые, а у кошки должен быть дом, где она все знает, куда она может прийти поесть, поспать, отдохнуть.


Театр post (Санкт-Петербург)

Прославился минималистичными спектаклями, в которых «ничего не происходит», одного из адептов российского постдраматического театра Дмитрия Волкострелова. Постановки по Пряжко, Кейджу и Вырыпаеву, почитание интеллектуалов, хипстеров и театральных критиков обеих столиц — это все про Театр Post. До конца 2014 года театр был бездомным, а а теперь создает культурный центр в летнем кинотеатре «Уран». Но это не означает, что театр «приуранится»; желание осваивать нетеатральные пространства не пропало, и свежую премьеру, «Лецию о Нечто», Post выпустил в пространстве Freedom palace на Казанской.

Сцена из шестичасового спектакля — музей «Shoot/GetTreasure/Repeat» Театра Post

  Театр post начался в 2010 году со знакомства театроведов-однокурсников СПбГАТИ Дмитрия Коробкова и Анастасии Матисовой с Дмитрием Волкостреловым, выпускником курса Льва Додина все в той же Академии. У Матисовой и Коробкова было желание «делать что-то современное» и пространство клуба Dusche, у Волкострелова — моноспектакль «Июль» по пьесе Вырыпаева, в котором играла однокурсница, Алена Старостина.

Рассказывает арт-директор Театра post Дмитрий Коробков

История

— Я учился на театроведческом факультете, и первые полтора курса мне казалось, что ситуация в театре катастрофическая. Очень сильно напрягало то, что все виденное нами в театре не имеет отношения к жизни. Меня всегда удивляло, как молодые артистки академических театров играют в кринолинах, а потом проводят время в смартфоне.  Как они переживают этот переход? Я реально напрягался, немножко хамил на эту тему преподавателям. А потом так получилось, что знакомые открывали клуб Dusche, и я предложил им делать театральную программу. Сейчас этого клуба уже нет. А тогда параллельно, прошла вторая лаборатория ON.Театр, и там появился Волкострелов. Когда мы искали спектакли для клубной программы, мой друг Дима Ренанский (он тоже стал членом нашей команды) прислал видео спектакля "Июль" , и я связался с Волкостреловым.  Были мы с Настей (Анастасия Матисова — бывший директор Театра Post. — «РР»), был Волкострелов со своей историей, был драматург Павел Пряжко, чьи пьесы мы ставим — Дима наткнулся на Пряжко и понял: «Вот оно. Вот откуда можно начинать». А мы наткнулись на Диму. На самом деле это не про театр-история. Это про человеческое.

Деньги и свобода

— Наши спектакли ставятся на гранты, — объясняет Дмитрий Коробков. — В основном государственные, один полугосударственный был —  Евгений Миронов запустил акцию в поддержку российских театральных инициатив, и Волкострелову выдали на руки 300 тысяч — на это был поставлен спектакль Shoot/Get Treasure/Repeat (цикл из шестнадцати пьес, играющийся в Музее современного искусства. — «РР»), все эти деньги были потрачены на технику (в спектакле задействовано множество старых телевизоров и камер. — «РР»), реквизит и съемки двух короткометражек Александра Вартанова.

Идея

— Театр post — это во многом история про современность и горизонтальный мир.  Мы стараемся существовать свободно от  иерархий. Димины спектакли про это, Димин способ работы про это. Как бы про хорошее времяпрепровождение вместе. Нам нравится собираться и зависать, во многом этого достаточно. И в качестве приятного дополнения — спектакли, иногда успех, иногда неуспех.

Цель

— Попытаться показать театр людям, которые не ходят в театр.
Автор
Елена Смородинова
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе