Истина страстей и поэтика карнавала

"Рассказами Шукшина" Театра Наций завершился XIII Международный Волковский фестиваль

ПРОСТАЯ ИСТОРИЯ. "САНЯ, ВАНЯ, С НИМИ РИМАС"…

"Если воин после войны не возвращался домой, а никто не знал, где он и что с ним, жена была обязан ждать его три года. Три года прошло, всё – имеет право выбрать себе… нового. Интересно другое: выбрала, а тут прежний на пороге. Что делать?"



Сюжет возвращения мужа с фронта домой, к жене воссоздан  в литературе, на сцене, в кино многократно. Жена не дождалась мужа с фронта. Или муж на войне нашел свою любовь….В пьесе Вл. Гуркина "Саня, Ваня, с ними Римас" сплетены оба варианта. Важно, как Национальный Коми-Пермяцкий театр имени М. Горького из Кудымкара передает эту историю, как оценивает героев, как приводит их к всепониманию и прощению. Александра (Саня) – Галина Кудымова дает Ивану (Анатолий Попов), уходящему на фронт,  обет верности. Окончилась война, о Ване нет известий, проходит после войны еще шесть лет.  Саня все-таки решается обрести женское счастье с удивительным литовцем – Римасом, когда-то спасшим ее мужа и его друга от клеветы, доноса и верной тюрьмы. Но на пороге – вернувшийся из небытия Иван.

Начало спектакля - вольное счастье вольного же существования, которое было бы, кажется, вечным и неизбывным, если бы не война. Есть высокая поэзия жизни близких людей в северной, затерявшейся в тайге, деревеньке.  И театр, и герои спектакля живут неторопливой, даже замедленной жизнью. Мыслимое и немыслимое идеальное бытие и столь же идеальные люди. В длительности бесед, диалогов, немудреных игр, в застолье и проводах на фронт рука об руку идут любовь и разлука.


Театр из Кудымкара выступает хранителем редкого способа актерского существования, которое сегодня можно назвать реликтовым, или почти первобытным по степени подлинности и достоверности проживания каждого мгновенья жизни. Поразительны способы передачи  непосредственности народного мировосприятия. Режиссер Сергей Андреев ведет спектакль от простого быта к некоему сверхбыту.  Актеры словно бы не играют, а погружаются в живую жизнь, утопают в ней, живут в предлагаемых обстоятельствах со степенью наивного волшебства и простодушия.  Живут на земле и – самое необычное,- в пространстве высокой философии… Прошлое обращено к настоящему, жизнь  возникает в своей первозданной чистоте и незамутненности. Зло вынесено за пределы сцены. А на сцене живут и действуют люди, предельно честные и чистые в своих помыслах. Римас (Александр Власов) не станет отнимать счастье Александры и Ивана. Театр романтизирует и приподнимает человека. Благородство Римаса высекает слезы у зрителей.

Саня не просто выслушает исповедь мужа, но выстрадает его боли. И о прощении ли речь? Идиллический вариант человеческих взаимоотношений, но и желанный. Театр  хранит и воссоздает этот мир, обращая его к сегодняшнему человеку,  и делает это со скромным душевным изяществом.

КАПЛЯ ПОТА И КАПЛЯ КРОВИ. "РАССКАЗЫ ШУКШИНА"

"Рассказы Шукшина" Театра Наций без преувеличения, явились апофеозом Волковского фестиваля.  Спектакль основан на народной смеховой культуре, связан  с карнавальностью. с гротеском, пародийностью.  Карнавал в спектакле Херманиса – мировоззрение. Думаешь о том, что русскую жизнь удалось многоаспектно показать Алвису Херманису, латышу, художнику совсем не с русской ментальностью. Оказалось, что ему виднее ее особенности и глубины.

- Мы ехали в Сростки, - рассказывал Евгений Миронов, - для того, чтобы актеры перестали "играть", а дали в спектакле ту подлинную жизнь ,которая предстала перед нами.  Но Миронов хитрит. Экспедиция актеров в село Сростки на родину Шукшина - лукавое путешествие. Актеры не перестали играть. И не превратились в реальных крестьян. Они увидели несовпадение жизни, как она есть и как она представляется из столичного далека. Они не стали заниматься подражанием. Единственное, что они переняли – музыкальную песенную стихию. Она стала народной музыкальной основой спектакля – с песнями лирическими, свадебными, прощальными,  с частушками, с мелодиями баяна…

Постоянное   место   действия   "Рассказов Шукшина"  —   открытое,   незамкнутое  пространство,  располагающее  к  особой  доверительности  и  ис-кренности.   Деревенский   мир,   где   все   распахнуто   настежь,   улица, наполненная людьми, людный магазин, больница, все это и сцена, и карнавальная площадь, где герои устраивают непрерывный и постоянный экзамен себе и окру-жающим. Здесь испытывают истину. Здесь стоят на пороге жизни и смерти.   Испытания   истины  не  обходятся   без   скоморошества   и  лицедейства.


Кто герой новеллы "Микроскоп"? "Ошеломленный наукой недотепа", "ботаник", "подкаблучник", - пишут критики, посмеиваясь над неграмотностью и темнотой героя, решившего покорить Монблан науки. Можно сколь угодно смеяться над наивной неосведомленностью деревенского чудака, но важно почувствовать глубинную усмешку автора. Шукшин – великий пересмешник и лицедей, и не менее великий мудрец. Это понимают Херманис и актеры. На стеклышке микроскопа – капля пота и капля крови. Склонившись над микроскопом, герой Миронова неистово думает о неких микробах, что проникают везде и всюду, «пролезают в организм и, как только он чуток ослабнет, берут верх». Как их уничтожить? «Хана, сынок, в кровь пролезли!»  В глазах героя отчаяние. Микробы, о которых идет речь, способны убить человека бесшумно и бескровно. Метафора Шукшина сложнее. Пот и кровь испокон веков олицетворяют самую жизнь человека — в ее труде и творчестве, в одержимости и горении. Но микробы, обнаруженные Шукшиным почти полвека назад, предупреждали о грядущей угрозе творчеству, горению, таланту, неповторимости человека. Миронов - бенефициант в этом спектакле не только потому, что меняет десятки масок, создавая на лету многоликие типы и характеры, выдавая фейерверк трансформаций. Именно он несет в своей игре отчетливое авторское начало. И в финале "Микроскопа" горький взгляд героя обращен в зрительный зал.

В новелле "Срезал!" супруги, "кандидаты наук"  приехали в деревню проведать мать.  Мужики   ведут к гостям своего «ставленника», неимоверно толстого, раздувшегося от своих познаний  Глеба   Капустина.   И Глеб начинает поединок. — Как насчет первичности?    – Как всегда, - заученно отвечает кандидат. - Мате¬рия    первична... — А    дух?  — наступая,    спрашивает    Глеб.    — А    дух вторичен! А что? .   Глеб в этом  рассказе  —  первый скоморох, однако и зрители, и критика до  сего  времени  склонны  к оценке обиженного "кандидата"- "типичный  демагог". . В финале – Капустин – Миронов взглянет на нас мудрым и горьким шукшинским взглядом. – Что с нами происходит?

Вопрос о вторичности духа Шукшина не просто тревожил. Он кричал миру о самом больном, о том, что уходит из народной жизни. Шукшинские   мужики   думают именно о "духе", о живой жизни, о нелепой дистанции, которую установили "кандидаты" между своим и народным  миром.


Но  ведь шукшинские "кандидаты" – и наши чиновники, и депутаты, и члены правительства, и бизнесмены.  Они – отдельно, а народ - отдельно. Вот почему Глеб "срезает" знатных гостей. После спектакля я говорила с Евгением Мироновым именно о Глебе Капустине. Евгений сказал, что в Сростках до сего времени жив Глеб Капустин, реальный мужик, в котором есть что-то от шукшинского персонажа. - Народ и "кандидаты" . – сказал Миронов, - разные существа," кандидаты" с Луны свалились и смотрят на народ, как инопланетяне… "- Готовы ли мы понять друг друга?"  Тоже вопрос…

Видеть в Шукшине лишь талантливого бытописателя неверно. Шукшин сложнее, противоречивее, глубже. Стремление шукшинского героя  «выкобениваться» и актерствовать Херманис и Миронов понимают как  резкое несоответствие истинной сущности и изломанной судьбы. И в герое Шукшина, которого играет Евгений Миронов,  происходит соединение «разнонаправленных сил».

Херманис выступает противником молитвенного отношения к тому, что есть "народ".  Любить народ - значит видеть его достоинства и недостатки,  великое  и малое, его взлеты, и его падения. Путь к истине у героя оказывается трагедийным. Херманис ведет спектакль от ностальгии по теплому человеческому чувству ("Сапожки"), от утопии – к трагедийности. В характере героев Евгения Миронова концентрируется тип русской ментальности, с импульсивностью поступков,  непосредственностью и непредсказуемостью. В сюжетах новелл спектакля возникает трагический, противоречивый узел.  Многие герои Шукшина-Миронова живут у черты, под созвездием Топора… Так обнажена и болит его душа. Дважды в спектакле герой  замыслит кровопролитие. Почти раскольниковская, "достоевская"  страсть – топор…. Герой крайностей и надрывов, он смотрит  на топор с ужасом… И резким ударом отрубит себе два пальца ("Беспалый").. Сила боли героя Миронова и отчаяние столь грандиозно, космично, что он не выдерживает этой границы бытия и небытия (так не вынес лжи и подлости и свел счеты с жизнью Колька Паратов,  – "Жена мужа в Париж провожала").


 Рядом с Мироновым  в спектакле его постоянная спутница - Чулпан Хаматова и вереница, череда, галерея ее героинь. От затюканной жизнью матери, которой нежданно-негаданно муж привез царский подарок – белые сапожки на каблуках!  Великолепие сапожек перевернуло и душу, и жизнь Сергея Духанина. Для матери – Чулпан – сапожки – побег в сказочное царство.  Разные миры – сапожки и бедная жизнь. Но важнее бедности и богатства – сердечность и забота.  Чулпан меняет лики и облики столь же стремительно, как и Евгений Миронов. Лисья шапка медсестры ("Беспалый"), липкая неверная улыбка – рисуют характер. Городская портниха, "заточенная" на деньгах, и сгубившая своего мужа. Или быстрая, как Катунь, легкая, как горный ветер стихия ("Игнаха приехал"), танцующая душа мира…  И самая пронзительная – в финале всего спектакля - деревенская немая, застывшая в безмолвном крике, в мычании, в плаче по брату Степке, которого участковый уводит в тюрьму.  И обретающая голос и речь…. 

Обрести человеческий голос и речь – вот то послание, которое Театр Наций с "Рассказами Шукшина" адресует зрительному залу.


Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе