14 октября 2010 ● АЛЛА ШЕНДЕРОВА
Гоцци и Достоевский в спектакле Константина Богомолова
В Театре имени Пушкина вышел спектакль, в котором "Принцессу Турандот" Карло Гоцци соединили с "Идиотом" Достоевского. АЛЛА ШЕНДЕРОВА пыталась разобраться зачем.
Театральный мичуринец Константин Богомолов любит скрещивать литературные сюжеты разных эпох и стилей. Иногда даже удачно — как в спектакле "Wonderland-80", где абсурд, описанный Довлатовым в "Заповеднике", дополнялся сценами из кэрролловской "Алисы". Нынешнюю "Турандот" Богомолов начинает с садистских куплетов — их распевают три злобные клоунессы, в которых превратились Тарталья, Панталоне и Бригелла. Их черные парики и школьные платьица явно позаимствованы из фильма "Убить Билла". "По-ка-по-ка-по-камушкам мы школу разберем, учителей зарежем, а завуча прибьем..." — голосят эти фурии. Вот так и режиссер "разбирает по камушкам" сказочный сюжет Карло Гоцци, подперев его развалины сценами из Достоевского. Принц Калаф (Андрей Сиротин), приехавший из дальних стран искать руки жестокосердной Турандот, становится влюбленным князем Мышкиным, Турандот (Александра Урсуляк) — Настасьей Филипповной, а ее отец, китайский император Альтоум (Виктор Вержбицкий) — Парфеном Рогожиным. При этом Альтоума с дочкой связывают весьма недвусмысленные отношения, а Калаф по ходу дела оказывается сыном Турандот, которого привела в Китай (читай: в загробное царство) тоска по покойной маме. Фрейдизм, привнесенный в этот и без того запутанный сюжет, окончательно разрушает все режиссерские построения.