«Ужасно, когда вместо помощи попавших в беду снимают на телефон»

Народный артист Сергей Маковецкий — о людских слабостях, увлечении детективами, актерской въедливости и великодушии вахтанговского руководства.
Фото: ТАСС/Александра Мудрац


Сергей Маковецкий сыграл главную роль в вышедшей на телеэкраны остросюжетной драме «Трасса смерти». В основу сценария легли реальные события, произошедшие в 2014 году: в течение нескольких месяцев банда дорожных убийц терроризировала водителей на федеральной трассе М4 «Дон». «Известия» расспросили актера о том, чем привлекла его эта история и насколько комфортно ему было в роли следователя.


— У вас не так много проектов в кино и на телевидении. Почему так редко снимаетесь?

— Потому что редко попадается хороший материал. Мне присылают сценарий серий на 12–15. Начинаю вчитываться и понимаю, что это максимум три серии. А все остальное — вода. Коли так, то — без меня. А ходить, стоять, ездить, опять стоять, чтобы еще пять серий прошло, — зачем мне это нужно? 

К сожалению, всё чаще текст пишется небрежно. Всё потому, что отсутствует редактура. Что такое хороший редактор в кино и на ТВ? Он никогда не пропустит ляпы, плохие диалоги. Всегда обратит внимание сценаристов на слабые места. Приходится самому становиться редактором. Читаешь не очень удачный сценарий, потом начинаешь думать, как его изменить. И в какой-то момент говоришь себе: «Стоп! Чего я буду тратить на это свои нервы, когда и сыграть нечего. Так, как написано, люди не разговаривают». А меня убеждают, уговаривают, мол, у меня «суперглавная роль». Ну и что? У вас неправда на неправде!

— Некоторые ваши коллеги зажмуриваются и всё равно снимаются в таких проектах.

— Да, я отказываюсь, а кто-то соглашается. И это кино всё равно выходит. Но, честно говоря, о несыгранных ролях я не жалею.

А когда попадается материал, где есть что сыграть, видно развитие образа, характер персонажа, — за такую роль сразу цепляешься. Если при этом тебе еще и доверяют и ты можешь посоветовать, изменить текст, ситуацию, то воспринимаю как дополнительный бонус.

— Судя по вашему подходу к роли, следователь СК по особо тяжким преступлениям полковник Мельников из сериала «Трасса смерти» — тот долгожданный качественный материал.

— Я никогда не играл представителей Следственного комитета. Интересно создать образ человека со своим взглядом на происходящее, обладающего аналитическим умом. Хочется понять, смогу ли я, получится ли. Ведь этот фильм основан на реальных событиях.

— Прежде чем приступить к съемкам, вы погружались в предысторию вопроса?

— Конечно. Банда арестована. Идет процесс. Никто подробностей не рассказывает, информация держится в секрете. Они столько всего натворили, что в этом разбирается не одно ведомство. У нас иногда так бывает: начнут снимать фильм о бандитах — и они уже вроде и не бандиты, а герои какие-то. Это неправильно, реальную историю не надо забывать.

Каждый раз, когда я смотрю криминальную хронику, меня шокирует видео с места происшествия, снятое на мобильный телефон. Вместо того, чтобы помогать попавшим в беду, люди со смартфонами наблюдают, как несчастные корчатся от боли и просят о помощи. С этими гаджетами просто помешательство какое-то. Снимут — и быстро в свои соцсети выкладывают. Это страшно.

— Создатели «Трассы смерти» хотели рассказать о банде так, чтобы зрители ужаснулись ее деяниям?

— Да. Там работала серьезная организация, возможно, связанная с международным терроризмом. Они умудрялись не оставлять следов. Только появлялась малейшая зацепка, следователи хватались за нее, начинали распутывать, как вдруг ниточка обрывалась. На этом построен и наш фильм.

Кстати, в банде были и подростки. В картине мы хотели показать и эту линию. Но оказалось, что есть закон, запрещающий делать из детей преступников на экране. И хотя это была страшная правда, пришлось изменять сценарий. Впрочем, мы не пытались реконструировать события, это не программа «Честный детектив», а художественный фильм с долей вымысла.

— Вы играли реального человека?

— Нет. Прочитал материал и начал думать, что это за герой. У автора был свой взгляд, он хотел видеть этакого Коломбо, чуть прибитого пыльным мешком из-за угла. Я категорически с этим не согласился, потому что не люблю играть без веских причин человека не в себе. Мне нужно понять, почему он такой странный, знать его предысторию. У него есть дочь, была жена, которая бросила его из-за работы. Только ребенок его понимает и любит таким, какой он есть. В моем персонаже много отчаяния из-за преступлений, с которыми он столкнулся.

— Кто из нас не странный? Про многих можно сказать, что они не в себе.

— Конечно. Знаете, я интересовался у профессионалов в этом деле, бывает ли такое, что следователь разговаривает сам с собой. Оказалось — бывает. Со стороны кажется, будто человек с ума сошел. А он просто не может из башки выкинуть накопившиеся идеи и проговаривает их, анализируя, чтобы услышать это и убедить себя в чем-то или вывести на нужную мысль. У моего героя Мельникова тоже есть такая черта, он проговаривает большие монологи. И делает это на автомате, а не потому, что у него с головой не в порядке. На эту тему я достаточно жестко спорил с автором, приходилось настаивать на своем.

— Вы очень въедливый актер.

— По-другому никак. Мы с продюсером Дмитрием Фиксом очень хорошо друг друга знаем, и спасибо ему, что он мне доверял и соглашался со многими моими предложениями. Например, следователь не может уволить оперативника, как было в сценарии. Может отстранить, имеет полное право. Кому-то покажется это незначительным промахом, но знающие зрители будут смеяться. Это всё равно что в Театр Вахтангова придет директор другого театра и скажет: «Сергей Васильевич, я вас увольняю». Первая реакция: а кто ты такой?

— Раньше вам приходилось на съемках примерять бронежилет?

— Приходилось. Но надеть костюм, а поверх него еще и бронежилет — это было в новинку. Эх, еще бы шлем! Но тогда это была бы неправда. Мы всеми силами избегали ее. Если бы я его  надел, мои друзья, прекрасные специалисты в этой области, потом бы сказали мне: «Сергей Васильевич, ну что это? Ты бы хоть нам позвонил».


Зрители не всегда правильно представляют себе следователя. Когда я в кино вижу следака с пистолетом, то хочется сказать: «Товарищ, вам — двойка». Потому что оружие следователя — это ручка и блокнот. Любые доказательства ровным счетом ничего не значат, если следователь не возьмет ручку и не запротоколирует все. 


— Чувствуется, вы серьезно погрузились в материал.

— Ну а как иначе. Когда начинаешь кого-то играть, естественно, погружаешься. И узнаешь, в чем работа персонажа.

— И в чем же?

— Анализ, анализ и еще раз анализ. Я так уверен, потому что в этой сфере у меня очень много друзей. Все они профессионалы высокой пробы. Когда люди не любят свою профессию, относятся к ней спустя рукава, это очень страшно. Поэтому я говорю: шов должен быть ровным, даже тот, который никто никогда не увидит. И вроде какая разница, что у тебя с изнанки. Но ты-то это знаешь. Другое ощущение.

— Вы идеалист?

— Я не знаю, изменю ли я этот мир, сделаю ли человека добрее... Но я уверен, что дело свое я делаю честно.

— Вы любите читать детективы?

— Обожаю. Не всегда удается, но я люблю перечитывать Агату Кристи. Например, «Убийство Роджера Экройда». Это тот случай, когда своим читателям автор надавала множество «пощечин», которых они просто не ожидали. Агата Кристи преступника сделала главным помощником. И это был переворот в сознании всех. По-моему, ее даже выгнали из профсоюза. (Смеется.) А несколько лет назад эту книгу назвали лучшим детективом всех времен и народов. Очень люблю Жапризо. Его «Ловушка для Золушки» — грандиозная вещь.

— Театр вас с легкостью отпускает на съемки?

— Наш театр великодушен, руководство позволяет в свободное от работы время сниматься в кино. Если я знаю заранее, когда у меня съемочный период, то заблаговременно прошу пойти мне навстречу и поставить мои спектакли друг за другом. Хотя для меня будет физически сложно сыграть их подряд. Но так спокойнее для всех. И, замечу, я еще ни разу не подвел коллектив. Театр для меня в приоритете. Публика пришла, купила билеты, значит — будь любезен!



Справка «Известий»

Сергей Маковецкий родился в Киеве. Окончил Театральное училище имени Щукина (курс Аллы Казанской) в 1980 году и был принят в труппу Театра имени Вахтангова. Лауреат множества театральных и кинонаград, среди которых «Хрустальная Турандот», «Чайка», премия Олега Янковского, «Ника», «Золотой Орел» и др. Фильмография актера включает около ста картин, в том числе такие ленты, как «Жизнь Клима Самгина», «Макаров», «Пьеса для пассажира», «Ликвидация» и др
Автор
Зоя Игумнова
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе