Инвентарный номер похититель мог найти и в каталоге. Похищенная из Третьяковки картина Архипа Куинджи «Ай-Петри. Крым» возвращена, и теперь с ней будут работать специалисты.
фото: Елизавета Клушина
Первичный осмотр полотна уже проведен — эксперты исследовали работу с помощью мобильной лаборатории и подтвердили ее подлинность. Однако процедура (дело-то криминальное) предполагает полноценную экспертизу: а вдруг все-таки подмена? Чтобы исключить все вероятности, а главное, установить повреждения, специалистам предстоит провести искусствоведческий и технико-технологический анализ. Как он делается?
Все начинается с визуального осмотра. Искусствоведы, хорошо знающие творчество художника, оценивают, насколько работа соотносится с бесспорными произведениями автора. Композиция, сюжет, манера написания, прорисовка, цвет и свет — из всех этих факторов опытный глаз делает первые выводы. Впрочем, так бывает с неизвестными работами. Здесь случай иной: работа «Ай-Петри. Крым» — вещь музейная. А значит, у специалистов есть детальные фотографии не только лицевой стороны, то есть самой живописи, но и задника, где имеется инвентарный номер. Он нам известен: Ж‑1532. Его мог найти и похититель в каталоге, выпущенном к выставке, но знать, где конкретно он стоит, — вряд ли. Даже если за преступлением стоит какая-то хитроумная схема, что на данный момент никак не подтверждается, подделать музейную вещь почти невозможно. И все же процедура есть процедура.
После искусствоведческого анализа идет почерковый — эксперт сличает подпись на полотне и смотрит, насколько она соотносится с оригинальной, известной по бесспорным работам. В данном случае специалист просто сравнит фото подписи до похищения с тем, что увидит на возвращенной картине. Тут все просто — мельчайшее отличие будет заметно.
Далее начинается технико-технологический анализ. Он частично был проведен при первичном осмотре полотна. С помощью микроскопа эксперт рассматривает небольшой кусочек краски. Старая и свежая живопись будут отличаться эластичностью красок. Кроме того, можно проверить состав краски — провести химический анализ. Раньше художники пользовались в основном натуральными красителями, но с середины ХIХ века в этой области произошел переворот, и стали появляться синтетические краски. Бум пришелся на первую половину ХХ века. Зная, какими красками пользовался Куинджи, легко выявить в составе элементы, которых там быть не может. Все это, очевидно, уже сделано.
Что еще предстоит специалистам? Изучение на специальном рентгеновском аппарате, анализ в инфракрасных лучах и с помощью ультрафиолета. Все эти методы позволят просветить работу, что называется, насквозь. Можно увидеть все наброски, перерисовки, стертые места. В мире арт-преступников нынче в моде перелицовки: берется какая-нибудь работа малоизвестного западного автора, стираются лишние европейские элементы сюжета и старая подпись, добавляется новый автограф — того художника, под которого подделывается вещь. Все эти изменения легко обнаружат ИК‑лучи. Но в данном случае специалисты сравнят данные предыдущих экспертиз с новой.
В чем особенность живописи Куинджи? Надо сказать, что работа «Ай-Петри. Крым» создана уже в зрелый период — художник уже нашел свою особенную манеру и приемы, с помощью которых добивался эффекта «сияния». Кажется, что картины пейзажиста светятся изнутри (кстати, этим отличается и живопись его ученика — Николая Рериха). Как Куинджи добивался такого эффекта? В первую очередь с помощью черного подмалевка, который «подсмотрел» у иконописцев. На темный фон он наносил светлые краски. Потому в работах Куинджи так волшебно изображен солнечный и лунный свет: лучи, пробивающиеся сквозь облака, сияние ночных пейзажей. К тому же он использовал особенные краски — битумные для глубокого черного, и особую авторскую смесь для эффекта свечения. Сегодня существуют передовые лазерные установки, которые позволяют, не касаясь полотна, выяснить состав красок. Такая несколько лет назад появилась в Третьяковской галерее.
Вероятность, что картина окажется подделкой, — крайне мала. А вот повреждения, которые получила картина, пусть и незначительные, станут головной болью для реставраторов. Картина провела всю ночь на морозе, краски могли потрескаться. К тому же она могла получить небольшие механические повреждения. Так что ей предстоит пройти курс «лечения», прежде чем ее вновь выставят на всеобщее обозрение.