Жили недолго и счастливо

Вчера на ВДНХ преждевременно закрылась выставка-документация основного проекта 6-й Московской биеннале современного искусства «Как жить вместе?». 
Что доказывает: актуальная эстетика в сегодняшней России — не жилец.
Один из экспонатов выставки — «Череп»
Фото: Виктория ОДИССОНОВА


Все выставки из огромной программы биеннале, открывшейся 22 сентября, благополучно работают. Но главная, в павильоне № 1 Выставки достижений народного хозяйства, по решению самих организаторов в воскресенье закрылась, хотя по официальному плану это должно было случиться 1 ноября. В качестве традиционной и общедоступной экспозиции основной проект просуществовал всего десять дней. До этого, по кураторскому замыслу, он представлял нечто среднее между научной конференцией и театральным фестивалем.

Так нелепо кончивший свои недолгие дни основной проект 6-й Московской биеннале современного искусства был нелеп с самого начала, пытаясь показать, что даже в сфере современного искусства у России — особый путь. Показал: путь — тупиковый, и никаких надежд на будущее в стране у contemporary art нет.

Основной проект под громоздким и амбициозным названием «Как жить вместе? Взгляд из центра города в самом сердце острова Евразия» вместо обычной выставки предложил зрителям десятидневное ток-шоу, то есть бесконечные лекции, дискуссии, мастер-классы на фоне неуловимых перформансов и двух десятков художников, создающих свои стационарные произведения здесь и теперь. По итогам интеллектуально насыщенной, но зрительно скудной десятидневки 3 октября открылась выставка-документация, представляющая собой скромную демонстрацию готовых произведений и видеофиксацию всех оральных бдений и просто бытовой жизни биеннале в течение десяти дней, которые должны были потрясти если не мир, то хотя бы Евразию. Вероятно, не потрясли, если выставку сами организаторы решили закрыть раньше срока, опять придумав оригинальное объяснение: если сама биеннале шла десять дней, то пусть и постбиеннальная выставка продлится ровно столько же. Виной всему финансовые причины. «Посчитали — прослезились», — говорит комиссар биеннале Иосиф Бакштейн. Тут и холода нагрянули: на ВДНХ стало меньше народа и еще меньше тех, кто готов платить 300 рублей за то, чтобы посмотреть на незримое.

Но именно деньги, вернее, их отсутствие и придало основному проекту тот эфемерный статус, который пытались выдать за остроумный концептуальный ход. Невольным эпиграфом к выставке стала инсталляция перед входом в павильон — знак бесконечности, выложенный из парковых скамеек, вообще-то обозначающий искусство с его многозначностью и открытостью миру. Автор — классик Микеланджело Пистолетто (он приехал на биеннале и, естественно, прочитал лекцию), один из основателей arte povera, то есть «бедного искусства» (движение итальянских художников конца 60-х, использовавших в своих произведениях бытовой мусор). И важно, что открывает «бедную» биеннале «бедный» Пистолетто (один из самых дорогих из ныне живущих художников). Биеннале не бедную по идейному смыслу, но ущербную онтологически.

Замысел Московской биеннале возник еще в начале 2000-х под условным названием «Большой проект для России». Тогда фестиваль современного искусства мирового уровня казался манифестацией прощания с заскорузлым прошлым и одновременно его беспафосным осмыслением, без газетного нигилизма. Не случайно первая биеннале в 2005 году прошла в руинированном Музее Ленина. Мол, советская власть заслуженно мертва, но левая идея жива, и авангардные художники продемонстрируют ее дееспособность на новом витке осознания. Далее биеннале сознательно кочевала по знаковым точкам новой Москвы, по-марксистски символизируя связь свободной революционной мысли, труда и капитала. Недостроенная башня-небоскреб «Федерация» (2007) — место встречи неоконструктивизма, пота гастарбайтеров, триумфа бизнеса и торжества творческой идеи. Бахметьевский гараж великого Константина Мельникова, превратившийся в центр «Гараж» Романа Абрамовича (2009), — знак приватизации авангарда. Бывшие цеха завода «Манометр», превращенные в дизайнерский центр Artplay, при этом срифмованные с верхним этажом магазина ЦУМ, ставшего сборищем бутиков (это уже 2011-й), — эту диалектику симбиоза старого и нового, пролетарского и буржуазного биеннале честно иллюстрировала. И дошла до сверкающего чистотой Манежа у стен Кремля (2013), где были демонстративно выставлены мусор, хлам и домашнее рукоделие.

Практики социальной деконструкции, нарочито являемыми выставками биеннале, дали о себе знать. Основной проект, в этом году опять претендовавший на Манеж, вдруг сослали на ВДНХ. «Деконструируйте этот заповедник, но с гарантией последующей реконструкции», — так можно представить ход мыслей сотрудников Минкульта, отлучившего биеннале от Манежа и выписавшего ее устроителям направление на Выставку достижений. Которая сегодня переживает период ностальгического ренессанса. Как, впрочем, и вся страна.

Но только в генеральный план имперской ностальгии левацкие утопии актуальных художников никак не вписываются, и государство выделило биеннале всего 30 млн рублей (в прошлый раз был 51 млн, а в 2009-м — вообще 80 млн). Лавочку вообще можно было бы закрывать, если бы генеральным спонсором не выступил латвийский банк Rietumu. Но все равно бюджет оказался мизерным, а трех кураторов, директоров авторитетных западных арт-институций, трижды ткнули лицами в российскую грязь: сначала их лишили Манежа, потом возможности привозить готовые произведения художников, наконец, вместо нескольких павильонов ВДНХ их проекту оставили один. Кураторы не только не обиделись, но интеллектуально воспряли в скорбных обстоятельствах, описав свои бедствия в каталожной статье. Но технические подробности в манифесте устроителей в данном случае необходимы — надо же объяснить, почему в итоге они придумали такое. Теперь вместо давнишнего «Большого проекта для России» из биеннале получилось «Ничто для Москвы», зато поданное как эффектный интеллектуальный ход с учетом местной специфики.

Мол, традиционная выставка — это предмет потребления, развлечение для глаз, а мы предлагаем взамен интеллектуальный вызов, приглашение подумать, а не сыто глазеть по сторонам. Вспомнили и про место проведения биеннале, бывшую Страну Советов. «Слово «совет» этимологически происходит от слов «совместный» и «собрание», а корень его следует искать в протославянском «вече» (говорить, выступать). В своих наивысших образцах искусство возносит сферу межличностного до подлинно советского», — на полном серьезе написано в манифесте кураторов.

Короче, денег нет — и не надо. Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались! Вот только собрались ненадолго. Евразийский совет самораспустился по причине экономической несостоятельности.

Еще одним невольным символом основного проекта, кроме лавок Пистолетто, стал многодневный перформанс столичной звезды Андрея Кузькина. Он раздавал белые воздушные шарики и гвозди, предлагая зрителю самому распорядиться судьбой подарка. Трепетный белый шарик, неуловимый и добровольно пускающийся под гвоздь, — это и есть специальный проект биеннале. Впрочем, злой коллега назвал его «грандиозным мыльным пузырем». Можно и так.

Но ведь судьба биеннале в руках страны, которая и хочет видеть современное искусство шариком или пузырем, не мозолящим глаз. Ей нужна именно такая, высокопарно-суицидальная, бедная и эфемерная биеннале, скромно притулившаяся под массивным горельефом Вучетича. И нелепый итог основного проекта — на совести Минкульта. И лично г-на Мединского, сочинившего парадную отписку для каталога, но не удостоившего сиятельным вниманием событие, которое сам же назвал «одним из ключевых системных мероприятий культурной политики страны». Вероятно, система забуксовала.


СПРАВКА «НОВОЙ»

Московская биеннале, бессменным комиссаром которой является директор Института проблем современного искусства Иосиф Бакштейн, имеет сложную структуру. Здесь есть «Специальные гости» (отечественные и западные знаменитости с персональными выставками), «Специальные проекты» (отобранные экспертным советом кураторские затеи) и демократическая «Параллельная программа», в которой участвуют  столичные галереи и арт-институции. Но смысловым центром является «Основной проект» — концептуальная сборная экспозиция, которую готовят приглашенные кураторы (в 2015-м — Дефне Айас, директор роттердамского Центра современного искусства Витте де Вита, Барт де Баре, директор антверпенского Музея современного искусства и директор венского Кунстхалле Николаус Шафхаузен. Полное название их проекта — «Как жить вместе? Взгляд из центра города в самом сердце острова Евразия».
Автор
Федор РОМЕР, специально для «Новой»
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе