Нью-Йоркская барабанщица из Ярославля

ТОЛЬКО ФАКТЫ

Окончила музыкальную школу по классу виолончели, а затем эстрадное отделение Ярославского училища культуры. Ненадолго увлеклась роком. Но все направления померкли перед джазом. Первой серьезной школой джаза стали занятия с пианистом Андреем Мартыненко в Ярославском джазовом центре. В ноябре 2006 года Александра уехала в Нью-Йорк, на родину джаза, чтобы по-настоящему постичь суть этой музыки. При этом заочно училась в Академии имени Гнесиных, которую окончила в 2009 году.

В Нью-Йорке выступала на престижных площадках: Zinc Bar, Iridium, Birdland, 55Bar, Merkin Hall и других. Участница множества российских и международных джазовых фестивалей. В 2013 году была приглашена в проект «Большой джаз» телеканала «Культура». В 2008 году вышел альбом Watercolors, записанный с мужем – саксофонистом Яковом Мейманом. Готовится к выпуску новый альбом Live in NY, который Александра и Яков записали вместе с пианистом-виртуозом Леонидом Пташкой и легендарным трубачом, 14-кратным лауреатом премии «Грэмми» Рэнди Брекером. Один из критиков однажды сказал о манере Александры Могилевич так: «Эта девушка играет, как Тони Уильямс и Арт Блейки. Она так свингует, что дух захватывает!»

Нынешний 2022 год — особый. В октябре отмечается 100-летие российского джаза. В его историю несколько страниц вписали и ярославские музыканты, в том числе одна из первых девушек-барабанщиц России Александра Могилевич. Сегодня Александра Живет в Нью-Йорке. Но родной Ярославль не забывает.


В Ярославле все знают вас как Сашу Могилевич. А какое имя у вас сегодня на афише – Саша или Александра?

Александра. Когда я только начинала играть в Ярославском джаз-центре, ставить на афише имя Саша Могилевич предложил мой учитель Андрей Мартыненко. Таким образом он решил сгладить возможный скепсис публики и коллег по цеху. Ведь долгое время на барабанах играли исключительно мужчины, да и вообще в джазовых коллективах девушек воспринимали всерьез разве что в роли вокалисток.

Как вы ретроспективно оцениваете ту роль, которую в вашей жизни сыграл Ярославль?

Я с благодарностью вспоминаю Ярославский джазовый центр и особенно Андрея Мартыненко. С огромным уважением отношусь к тому, что он делает. У него какое-то невероятное число учеников, и каждому он очень многое дал. Причем он не только обучает мастерству, но и помогает поверить в свои силы, в свои способности. В молодости мы все очень не уверены в себе. Помню, он часто любил повторять: «Лучше сделать и пожалеть, чем пожалеть о том, что не сделал». Эта фраза – до сих пор мой девиз, который помогает преодолевать и страхи, и неуверенность.

До вас джазовых барабанщиц такого уровня в Ярославле не было. Каково это – быть первой? Груз ответственности ощущается?

Нет, какой-то особой ответственности нет. Но приятно слышать, когда говорят, что именно моя решительность учиться в Гнесинке, смелость поехать в Нью-Йорк вдохновили действовать и других музыкантов. Я рада, что подспудно подтолкнула кого-то к осуществлению своей мечты.

Среди знакомых вам музыкантов из России многие ли состоялись на Западе? Кроме Александра Сипягина, которого мы все знаем.

Это был первый пример, который я хотела привести… Но, конечно, есть и другие музыканты. В Нью-Йорке мы играем время от времени с ветераном джаза Валерием Пономаревым, который уехал в Америку еще в те далекие годы, когда сложно было вообще выехать из Союза. Всегда, когда играю с ним, я получаю невероятный эмоциональный заряд! Столько в этом, уже немолодом, человеке силы и энергетики, что он заряжает весь бэнд.

Как вы думаете, сложилась ли бы ваша джазовая карьера, если бы в свое время вы не уехали в Нью-Йорк?

Если честно, я об этом никогда не думала. У меня был период, когда из-за сложностей с документами мне пришлось вернуться в Россию и прожить 4 года здесь. И я очень благодарна всем, кто помог мне в то время с концертами: Леониду Винцкевичу, Ярославскому джаз-центру, Андрею Иванову… Вообще, много джазовых музыкантов откликнулось тогда, и я очень интересно и творчески провела эти 4 года в России. Я вообще не склонна задаваться вопросом: «Что было бы, если бы…». И уверена, что у меня будет еще возможность выступать в России и что-то привнести, что-то сделать для джазовой музыки в родной стране. И надеюсь, что будут какие-то совместные концерты, в которых смогут участвовать и американские джазмены, и русские, и европейские…

А приглашение в проект «Большой джаз» телеканала «Культура» сыграл какую-то роль в продвижении?

Да, благодаря этому проекту у меня появился новый круг общения, и многие музыканты приглашали меня в свои проекты, на фестивали. Это тоже стало серьезной поддержкой тогда.

Вы больше 14 лет живете в Нью-Йорке. Кем сегодня себя ощущаете – русской, американкой, гражданкой мира?

Сегодня я ощущаю свою причастность и к Америке, и к России – я одинаково переживаю за все, что происходит как в одной, так и в другой стране. Ничего не вычеркнуто из моей жизни. В Америке моя семья, мои сын и дочь, мой муж. В России – мои родители, мои родственники. При этом я ощущаю себя человеком русской культуры, который живет в Америке и привносит что-то свое в американскую культуру.

В России женщина-барабанщица – это по-прежнему экзотика. А на Западе есть деление на «женские» и «мужские» роли в джазе?

Нет, такого абсолютно не существует. Независимо от того, на каком инструменте ты играешь, никто вообще не обращает внимания – женщина ты или мужчина. Никаких поблажек и снисходительности!

Среди критиков можно встретить мнение, что настоящий джаз в Америке популярен только в узких кругах, а в целом это просто фоновая музыка. Вы согласны с этим?

Я бы не сказала, что джаз – фоновая музыка Америки. Единственно, в джазовых клубах стало больше выступать музыкантов, представляющих поп-культуру. Может быть, клубы пытаются таким способом привлечь больше публики, не знаю… А вообще, на мой взгляд, джаз все-таки прошел свой пик популярности, он становится историей, классикой. Есть своя аудитория, которая понимает эту музыку. А есть люди, для которых джаз – это просто модная тусовка.

Среди музыкантов есть ли те, на кого вы ориентируетесь, кто влияет на вашу манеру игры?

Мне всегда очень нравился барабанщик Арт Блейки, который был одним из первопроходцев в джазе, и он один из моих ориентиров до сих пор. А из современных – ближе всех Брайан Блэйд, меня восхищает его манера игры, и многое я у него позаимствовала.

Со стороны кажется, что барабанщики довольно похожи по своей манере. В чем заключаются отличия для вас как для музыканта?

Поскольку я сама мелодист по природе, мне ближе всего барабанщики, которые не просто играют технично, в нужном ритме. Мне нравятся те, в чьих соло можно услышать мелодию, некую музыкальную мысль, музыкальную фразу.

Когда вы только начинали, было ли страшно играть с очень известными музыкантами?

Конечно… Все через это проходят.


А по отношению к себе чувствуете, что начинающие музыканты побаиваются играть с вами?

Да. И я подбадриваю их так же, как и меня в свое время подбадривали: «Забудь про всё, просто слушай музыку, играй и не думай ни о чем другом!»

Что для вас лично значит успех?

Я бы не назвала себя человеком, который стремится к успеху. Успех сопряжен с тем, что ты мало посвящаешь себя близким, занят выступлениями, гастролями. Сейчас я больше радуюсь успехам своего мужа, Якова Меймана – и когда он продюсирует джазовый конкурс в Нью-Йорке, и когда у него собственные большие концерты. Я с удовольствием играю в проектах, которые он инициирует. И для меня успех – играть с теми, с кем нравится, и играть то, что нравится.

С мужем вас соединил джаз?

Да! Наша встреча произошла в известном нью-йоркском клубе Vodka Room, где по понедельникам проходят джем-сейшны. Играет кто-то из ведущих джазменов – Михаил Цыганов, Андрей Колесников… И к ним присоединяются другие музыканты. На таком джем-сейшне мы и познакомились с Яковом. На следующий день вместе пошли в другой клуб на выступление одного из биг-бэндов. Так и началась эта история.

Когда муж и жена занимаются одним направлением музыки – какие в этом плюсы и какие минусы?

Плюсы в том, что мы понимаем друг друга так, как немузыканты бы не поняли. А минус, наверное, в том, что не так много можно заработать музыкой, так что когда в семье двое музыкантов…

А чем вообще зарабатывают джазмены в Америке?

До пандемии это были концерты. Многие музыканты преподают. В пандемию с концертами стало сложно. Только летом устраивались какие-то мероприятия под открытым небом, зимой это невозможно делать. Но нам помогают библиотеки, инициируя различные онлайн-проекты. При этом, конечно, без зрителей играть очень тяжело! На живом концерте идет постоянный обмен эмоциями, энергией со зрителями. А когда все онлайн, ты даже не видишь никакой реакции.

Тем не менее какие-то события в мире джаза происходят. Не планируете ли вы в год 100-летия российского джаза принять участие в каких-то проектах в России?

Сейчас мы ничего не планируем, потому что ждем ребенка, и мне пока никуда не выехать. А вообще, я очень люблю выступать перед российской публикой, играть с российскими джазменами, и я с удовольствием приеду в Россию, как только начну куда-то выбираться.

Ваш сын с ранних лет был увлечен музыкой. Ему по-прежнему интересен джаз?

Да. Сейчас сыну 11, он очень любит петь, и мы разучиваем с ним джазовые композиции. Кроме того, он играет на саксофоне, как и его папа, и немного учится игре на барабанах у меня. Любопытно, что он совершенно не боится сцены, не боится зрителей.

Он уже вместе с вами выходит на сцену?

Да. Вот буквально вчера был концерт, где он пел и совершенно не смущался!

А дочка интересуется музыкой?

Дочке всего 3 года. Пока еще рано говорить о ее интересах.

Несколько лет назад мы с вами обсуждали будущее джаза, и вы отмечали, что современный джаз – импровизационный, экспериментальный – все больше становится музыкой для музыкантов. И он не очень-то интересен массовому слушателю. Ваше мнение не изменилось?

Я думаю, в джазе так и будут развиваться 2 направления – музыка, которая интересна только музыкантам, и музыка, которая нравится широкой публике. В очень редких случаях экспериментальный джаз одинаково близок и массовому слушателю, и самим джазменам.

Вы лично разделяете джаз на коммерческий и не коммерческий? Принципиально ли для вас – в каком направлении играть?

Мне интересны все направления джаза, и я играю разный джаз. Люблю экспериментировать, искать новые сочетания, соединять разные стили. Для меня нет недостойной музыки. ■
 

Поделиться