Опять Секир-Бишкек

Спустя всего пять лет после "революции тюльпанов" в Киргизии вновь произошло насильственное свержение власти. Правда, на этот раз с десятками убитых и сотнями раненых. На первый взгляд, обе революции похожи. Однако если прежний переворот Россия встретила настороженно, то нынешний — вполне одобрительно.

Все началось, как и пять лет назад, в городе Таласе. Но если в 2005 году волнения перекинулись на юг, то на этот раз движущей силой событий, приведших к смене власти, стал север. 

В 2005 году источником недовольства стала фальсификация результатов парламентских выборов. 13 марта прошел второй тур, на котором две пропрезидентские партии получили 67 из 72 мандатов, и сразу после этого начались митинги оппозиции. 15 марта в Таласе было захвачено здание администрации, в следующие дни тысячи людей под руководством оппозиции захватывали администрации в Оше и Джалалабаде. Оппозиционеры требовали отмены итогов выборов и отставки президента Аскара Акаева, обвиняя его в коррупции, авторитаризме и продаже киргизских земель Китаю. После официального объявления итогов выборов начались беспорядки в столице. 24 марта был захвачен дом правительства, парламент и телецентр. Аскар Акаев бежал из страны. 25 марта парламент назначил исполняющим обязанности президента одного из лидеров оппозиции, бывшего премьер-министра Киргизии Курманбека Бакиева. Случившееся назвали тюльпановой революцией. 
Толчком к нынешним событиям стало повышение цен на услуги ЖКХ. В декабре власти одной из самых бедных стран СНГ решили увеличить тарифы на электроэнергию в 2,5 раза, на тепло — в 5 раз. Стихийные выступления жителей горной Нарынской области заставили власти пойти на некоторые уступки для высокогорных регионов, но это не спасло ситуацию. 6 апреля в Таласе вновь разгромили администрацию, затем начались погромы в других городах на севере страны. Власти арестовали видных оппозиционеров, но и это не помогло. Все развивалось гораздо быстрее, чем в 2005 году: уже на следующий день толпы людей в Бишкеке громили здание МВД, парламент и местный Белый дом. Курманбек Бакиев покинул Бишкек. По данным на конец недели, он бежал на юг страны. 

В свое время президента Акаева обвиняли в клановости. Официально жена первого президента Майрам Акаева и его дочь Бермет занимались лишь благотворительностью, а старший сын Айдар довольствовался скромной должностью в аппарате министерства финансов. Но политики и эксперты говорили, что в действительности все трое пользуются безграничным влиянием. Еще одна дочь Акаева Саадат и младший сын Илим жили за границей и интереса к государственной деятельности не проявляли. 

При Курманбеке Бакиеве семейственность возросла так, что времена Акаева стали казаться совершенно невинными. У Бакиева два сына и шесть братьев, и в отличие от предшественника он не стеснялся назначать родственников на высокие государственные посты. "Они умные и образованные. Почему я должен препятствовать им? Пусть работают. Президент не может кормить семьи своих детей и братьев",— отвечал он на вопрос оппозиционного депутата с трибуны парламента еще в 2005 году. "Это была система семейного криминалитета, где нагло нарушают законы, неугодных убивают и запугивают. В целях обогащения они пользовались услугами преступного мира, а также местных и зарубежных мошенников и аферистов",— говорит лидер Партии зеленых Эркин Булекбаев. 

Оппозиция упрекала президента в том, что все решения по важнейшим государственным вопросам принимались исключительно кланом Бакиевых. Фальсификация выборов в декабре 2007 года позволила сформировать абсолютно карманный парламент. Следующим шагом стало превращение правительства в технический орган, служащий для официального оформления решений президентского окружения. 

Если внутри семьи Акаева не наблюдалось заметных противоречий, то отношения между сыновьями и братьями Бакиева были весьма напряженными. Жена Бакиева Татьяна — русская, и, по слухам, братья президента когда-то уговаривали его поменять жену на киргизку и подарить народу этнически чистого наследника. Понятно, что сыновья Бакиева простить это дядьям не могли. 

В разное время наибольшее влияние на Курманбека Бакиева имело то одно, то другое крыло семейного окружения. Но в последний год самым приближенным к президенту считался его младший 32-летний сын Максим. В октябре прошлого года он занял должность главы ЦАРИИ (Центральное агентство по делам развития, инвестиций и инноваций) и получил полный контроль над деятельностью правительства, а также возможность распоряжаться бюджетом и управлять основными секторами экономики страны. Именно Максиму, по мнению оппозиции, Бакиев с помощью манипуляций с поправками к конституции расчищал дорогу в президентское кресло. 

Фактическим руководителем службы национальной безопасности был старший сын президента Марат Бакиев, занимавший должность советника при формальном главе спецслужб Мурате Суталинове. "Если прежние руководители обладали хоть какой-то властью в ведомстве, то нынешний председатель бегает постоянно в кабинет своего советника и подписывает официальные документы лишь после его санкции",— рассказывал как-то один из сотрудников службы. 

Брат президента Джаныш Бакиев возглавил службу государственной охраны и стал главным телохранителем высших лиц государства. Численный состав службы при нем возрос в четыре раза, а ее бюджет — почти в десять раз. 

Еще один брат Марат стал послом Киргизии в Германии. Сотрудником посольства в Пекине значился и Адыл Бакиев, однако большую часть времени он проводил в Бишкеке, где у него крупный рекламный бизнес. Остальные братья, хотя и не занимали высоких государственных должностей, контролировали закрепленные за ними регионы и тоже занимались бизнесом, который после избрания Курманбека Бакиева президентом пошел необыкновенно успешно. 

В клан Бакиевых можно записать и Эльмурзу Сатыбалдиева. Воспитанный с детства в этой семье, он был удостоен должности генерального прокурора, а в последнее время — госсоветника по делам обороны и правопорядка. 

Естественно, стремление Бакиева поставить всю Киргизию под контроль своей семьи не могло не вызывать раздражения у оппозиции, вместе с ним когда-то свергавшей Акаева. Разногласия в стане победителей начались сразу после мартовской революции, впоследствии большинство тех, с чьей помощью Бакиев пришел к власти, потеряли свои посты. И конечно же, все эти годы они жаждали вернуть утраченную власть. 

Основной движущей силой "революции тюльпанов" приведшей к смещению Аскара Акаева, выступили южные элиты, недовольные низким представительством во властных структурах. По признанию одного из тогдашних активистов Мамбетжунуса Абылова, главным идеологом возвращения на первый пост в Киргизии выходца с юга выступил бывший коммунистический функционер Усен Сыдыков. Именно он уговорил неформального лидера южан Абсамата Масалиева, первого секретаря ЦК КП Киргизии в 1985-1991 годах, сделать ставку на Курманбека Бакиева, имевшего опыт работы премьер-министром. 

Теперь противниками Курманбека Бакиева оказались его же бывшие соратники по революции — бывший премьер Алмазбек Атамбаев, бывший генпрокурор Азимбек Бекназаров, бывшая глава МИДа Роза Отунбаева, бывший спикер Омурбек Текебаев, обвинявшие президента в "предательстве идеалов народной революции и восстановлении преступной системы семейного правления". 

Многие оппозиционные политики и эксперты отмечали, что за годы правления Бакиева в стране установился гораздо более авторитарный режим, чем это было при Акаеве. Против оппозиционеров и неугодных журналистов заводились уголовные дела, некоторые из них погибали при невыясненных обстоятельствах. Во многом, как считают эксперты, Бакиев пытался строить систему по российскому образцу (конечно, не без среднеазиатской специфики). В последнее время он много говорил о стабильности как главной своей цели и даже провозгласил некую "совещательную демократию", которая многим напомнила российскую "суверенную". 

При этом Бакиев не лебезил перед "старшим братом" по СНГ, а пытался с выгодой для себя использовать желание Москвы избавиться от американской авиабазы в Киргизии. Он объявил о закрытии базы, получил за это от России безвозмездный грант в $150 млн, льготный кредит в $300 млн и списание внешнего долга на $180 млн, а базу сохранил, попросив американцев сменить ее название на Центр транзитных перевозок. 

Это вызвало, мягко говоря, некоторое охлаждение в отношениях между Бишкеком и Москвой, которое заметили даже в самых отдаленных селениях: почти пятая часть населения Киргизии живет сегодня в России и Казахстане на положении трудовых мигрантов. Население остро реагировало на сообщение о введении Россией таможенных пошлин на поставку в Киргизию нефтепродуктов, что должно привести к повышению цен на бензин и дизтопливо сразу на 25-30%. 

17 марта оппозиция провела в Бишкеке курултай (съезд) и предъявила Курманбеку Бакиеву ультиматум из семи пунктов: отменить новые тарифы на электричество и тепло, вернуть государству проданные госпредприятия "Кыргызтелеком" и "Северэлектро", освободить всех политзаключенных, ликвидировать Центральное агентство, возглавляемое сыном президента Максимом Бакиевым, создать комиссию по расследованию дела приближенного к правящей семье финансиста Евгения Гуревича, снять с должностей братьев президента, прекратить преследования СМИ. 

Не дождавшись утвердительного ответа, Объединенное народное движение во главе с бывшим премьером Алмазбеком Атамбаевым решило провести 7 апреля региональные курултаи в Бишкеке и областях с требованием "вернуть власть народу". Курултаи вылились в беспорядки в мятежном Таласе, а затем и в новую киргизскую революцию. 

Главное отличие нового переворота в Киргизии от предыдущего состоит в том, что его никто не сможет считать оранжевым. И не считает: 7 апреля, на следующий день после начала беспорядков, президент России Дмитрий Медведев заявил, по словам его пресс-секретаря Натальи Тимаковой, что протесты в Киргизии "свидетельствует о крайней форме возмущения действующей властью простых людей". А уже 8 апреля с Розой Отунбаевой, возглавившей правительство народного доверия, беседовал по телефону премьер России Владимир Путин, пообещавший оказать новой власти Киргизии гуманитарную помощь. Никакого возмущения по поводу довольно кровавой революции в Киргизии Россия не выразила — вероятно, именно потому, что у нее нет серьезных оснований считать ее оранжевой.

Бек Орозалиев, Афанасий Сборов

Коммерсантъ
Поделиться
Комментировать