100 лет одиночества: о жизни пост-патриотов

Широко распиаренный (а в реальности, мягко говоря, несколько преувеличенный) ажиотаж вокруг путёвок в Турцию, наступивший после того, как «туристические» санкции в отношении этой страны были сняты, — неожиданно вызвал подъём восторга на всех гранях идеологического спектра.

Вот восторгается либерал: «Россиянин боится пресловутого черного воронка у подъезда. Почему россияне массово поехали в Турцию? Потому что российское правительство разрешило. Следовательно, поездка в Анталию не означает нелояльности. Можно ехать. А если так, то глупо терпеть крымские неудобства, когда сладостная и такая родная Турция под рукой».

А вот восторгается националист: «Стоило снова разрешить продажу туров в Турцию, ломанулись туда так, что за сутки вдвое перекрыли спрос на Сочи и Крым вместе взятые. Патриоты, ждавшие, что сознательные русские люди обольют турок гордым презрением, так и остались стоять в комической позе, с открытым ртом и выпученными глазами. Основная масса русского народа (от лица которого патриоты пытаются говорить, которому они приписывают свои взгляды и мотивы) себя с этим государством сегодня не ассоциирует вообще. Тяжело быть в такое время патриотом. В такое время надо быть националистом».

Дополнительно восторгаются также ультра-коммунисты и политики других цветов, но о них подробно не будем: смысл у всех восторгов один. Некая часть «простых россиян», как только стало можно, — немедленно заинтересовалась поездкой в страну, сбившую зимой наш самолёт. Тем самым аннулировав и полугодовую госпропаганду, и этих смешных патриотов, ожидавших бойкота

И пусть в действительности речь идёт о долях процента граждан и о «буме в районе нуля» — ликованию это не мешает.

Ликовальщикам очень дорога мысль, что на самом деле цена погибшим военнослужащим этого государства в глазах «простых русских» — ноль. Что «простые русские» не отождествляют войны этого государства с собой, что они не считают государство своим, что им вообще параллельно.

Ради этой мысли они накачивают локальный всплеск до масштабов общенационального явления и отзываются радостными колонками со слезами на глазах о том, что патриоты обломались.

Почему эта мысль так греет «граждан мира», по трагической случайности родившихся в нашей ледяной пустыне, — понятно и объяснять не нужно. Интереснее механизм, заставляющий радоваться профессиональных любителей и жалетелей народа.

Штука вся в том, что в их лице мы имеем дело с явлением пост-патриотизма. То есть с такой любовью к родным земле и народу, которая даёт право радоваться всем реальным или мнимым проблемам родного государства.

Алгоритм производства пост-патриотов имеет множество вариаций, но основа процесса во всех одинакова.

Пост-патриот некогда считал эту страну своей. Но — только до того момента, пока политика государства не отклонилась до неприличия от его, будущего пост-патриота, представлений о прекрасном. Когда же государство многократно и по-хамски доказало ему, что его представления о прекрасном для государства не актуальны, — он осознал, наконец, горькую правду: это больше не его государство.

В момент этого осознания пост-патриота обычно накрывает гигантское облегчение. Потому что возможность не считать Родину своей целиком, а выковыривать и отбрасывать её куски на том основании, что «это не его» — безусловный лайфхак.

Не нужно больше краснеть по поводу футбольной сборной — это не моя сборная продувает в футбол и отмечает такое дело чадом кутежа.

Не нужно дёргаться из-за того, что отмена запретов на путёвки в Турцию привела к росту запросов на путёвки в Турцию. Это ведь не моя армия воюет в Сирии, и не мой самолёт был сбит.

Пост-патриот в своих рассуждениях вполне логично доходит до той же мега-идеи, что и ультралиберал.

Эта идея уже которую сотню лет состоит из двух пунктов.

1) Россия есть страна, оккупированная государством (самодержавием, большевиками, теперь вот силовиками);

2) Кажущееся единство власти и народа — просто пассивность и равнодушие: на самом деле народ кинет это государство при первой возможности;

3) Однажды эта возможность представится, и тогда, возможно, народ сможет уничтожить это государство и установит собственную власть в собственных интересах.

Пост-патриот от настоящего антигосударственника в этом плане отличается разве что альтернативным выбором «золотого века». То есть если золотой век настоящего антигосударственника, за предательство идеалов которого мы теперь страдаем и лишены славы божьей, находится в начале 1990-х, — то пост-патриот по выбору может считать им по выбору СССР, или до-хрущёвский СССР, или царскую Россию, или допетровскую Россию, или дохристианскую Русь.

Пост-патриот (ПП) напрочь лишён, если угодно, «культуры несогласия» — то есть такой формы оппозиционности, которая тем не менее нагружает оппозиционера солидарностью со всей страной целиком. Его несогласие — это непрерывное урезание того, что он готов считать своей страной, и вынесение всего некузявого за скобки.

Никакого «Отечество славлю, которое есть, но трижды – которое будет». Никакого «Моя страна не права, но это моя страна». Отечество, которое есть, для пост-патриота враг пострашнее марсиан. Раз его страна неправа — то это вообще не его страна, а уродливый нарост на его истинной стране.

Он за эту власть не голосовал, он эту элиту не выбирал, он этот народ не воспитывал. Всё дурное, что случается с этой страной — случается не с его страной, потому что его страну у него отняли ещё в 1999-м (1991-м, 1953-м, 1917-м, 988-м).

Патриот обычный, не совершивший ПП-лайфхака, постоянно обламывается. Потому что это его футболисты позорятся. Это его юные рыцари плаща и кинжала устраивают заезды на геликах. Это его чиновники воруют. Это его музыканты бормочут, что Крым не наш, это его правительство тупит в экономике. И да, это его сограждане возьмут и не поддержат его бойкота

Пост-патриот этих фрустраций лишён и не обламывается в принципе — ведь если у вас нету дома, то пожары ему не страшны. Ничто не нарушает его тонуса, ничто не подтачивает его правоты.

Его единственный жизненный минус выражен, пожалуй, в другой строчке процитированной выше песенки: «Если вы не живёте, то вам и не умирать».

С государством Россия может произойти ещё много всякого — и дурного, и хорошего. Но те, для кого это государство чуждо — не имеют и не будут иметь никакого отношения ни к его печалям, ни к его триумфам.

Автор
Виктор Мараховский
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе