Позади всё ясно

 Егор Гайдар сказал, что цикл закручивания гаек закончится в ближайшее время. Что власть в обозримом будущем начнёт либерализацию и демократизацию. Непременно начнёт, должна будет начать. Почему? «Хотя бы потому, — сказал Егор Тимурович, — что власть хочет сохранить власть. И уж подавно не хочет крупных неприятностей для себя дорогой-любимой». Цитирую не дословно, но близко к тексту и отвечаю за точную передачу смысла.

Гайдар сказал это 17 сентября на представлении своей новой книги «Власть и собственность» (СПб.: Норма, 2009). Книга состоит из двух частей. Вторая часть — переиздание работы 1994 года «Государство и эволюция». Первая часть — новая работа, под названием «Смуты и институты». Доклад Гайдара был посвящён именно этой, новой работе. О ней и поговорим.

Исследование Гайдара — это великолепный учебник по физиологии революции. Даже, я бы сказал, по патофизиологии общества.

Главное в революции — институциональный обвал. Внезапно — да, совершенно внезапно, вдруг, неожиданно и непредсказуемо — происходят три вещи. Армия перестаёт подчиняться приказам, полиция исчезает с улиц, продовольствие перестают подвозить из деревни в город. Горожане бунтуют, усмирять их некому. Власть рушится. Приходит новая, и ничего не может поделать с развивающимися патологическими процессами. Неважно, какая власть по своим качествам. Осмотрительно-слабая (как российское Временное правительство или французские жирондисты), или безоглядно-жестокая (как большевики или якобинцы). Болезнь в этот период явно сильнее любого лекарства. В первые послереволюционные недели, месяцы и даже годы проблемы только нарастают. Полиция и армия (а также транспорт, связь и многое другое) нуждаются в деньгах, а налоги собрать невозможно. В частности, из-за того, что народ воспринимает налоги как наследие прежнего ненавистного режима, а полиция и армия не могут поддержать налоговые службы — как по причине общего институционального краха, так и по причине задержки зарплаты. Зарплату, однако, платить надо. Начинается эмиссионное финансирование бюджета. Проще говоря, печатают деньги, чтобы заплатить «бюджетникам», которые есть при всяком режиме и которые составляют костяк государства. Деньги, естественно, обесцениваются. Крестьяне не хотят продавать хлеб за бумажки. Да и армия с полицией не в восторге, что им бумажки платят. Инфляция, дороговизна. Правительство пытается установить фиксированные цены. Но продовольствия всё равно нет. Не помогает ничего — ни расстрелы торгашей-спекулянтов, ни зверские хлебные реквизиции. Административные меры бессильны. Выход один — отпустить цены. Ввести свободу торговли. Понять, что мешочник (он же «челнок», «ларёчник») — не сволочь, а спаситель отечества. Это трудно. И человечески, и политически трудно переступить через «санкюлотов», через обедневшую городскую массу, которая и есть главная опора революционеров. Но вот решились. Однако скоро сказка сказывается: поставщики продовольствия рады, что цены на их товары поползли вверх, но не спешат начать поставки. Они надеются, что цена ещё хоть чуточку поднимется. Меж тем в обществе, измотанном скачкой цен, дефицитом всего и тотальной анархией, возникает желание порядка. Любого. Хоть какого. Пусть жестокого. Но реального. На этой волне (в отличие от предшествовавшей деинституционализации назовём её реинституционализацией) к власти приходит новое правительство, способное гарантировать (а) дисциплину в армии, (b) работу полиции и (с) нормальное снабжение продуктами питания, а также привычными товарами и услугами.

Так были устроены почти все великие революционные кризисы. Французская революция конца XVIII века (от штурма Бастилии до Наполеона), русская революция 1917 (путь от Февраля к Октябрю и далее к НЭП), и наша революция девяностых годов ХХ века (крах социалистической экономики, распад СССР, переход к свободному рынку и частной собственности). И даже русская смута начала XVII века, хотя в книге она только упоминается, а подробно анализируются три вышеупомянутые революции.

Я верю Гайдару, когда он с насмешкой говорит и пишет об иностранных экспертах, критикующих его правительство за поспешность. «Сначала надо было издать правильные законы, создать новый независимый суд, приватизировать на основе этих законов государственную собственность, обеспечить демократическую процедуру во власти, а там уже потихонечку...», — вещает американский дяденька, у которого конституция работает уже два века с хвостиком. Или британская тётенька, у которой все институты государства незыблемы со времён устранения Кромвеля. Тьфу! Вот уж воистину, сытый голодного не разумеет, но всё равно пытается учить. Как же было воссоздавать правильные институты в условиях, когда большие города голодали, милиция попряталась, регионы закрывали границы, а армия заявляла, что она «вне политики» (что в переводе значит: а шёл бы ты, товарищ Главковерх...)? Действовать надо было в скоропомощном режиме. Что и было, со всеми неизбежными издержками, осуществлено.

Гайдар в своей книге не сказал, из-за чего возникает институциональный крах. Почему все институты государства вдруг — буквально в одночасье — перестают работать и разлетаются буквально в пыль. Кстати, это действительно загадка. То ли речь идёт о фатальном случайном стечении множества факторов, то ли какой-то один известный фактор вдруг цепляет и ведёт за собой все остальные, то ли тут действует некий пока нам неизвестный, скрытый фактор, почти что вирус... Пока непонятно. Ни про 1789, ни про 1917, ни тем более про 1991 год. Впрочем, Гайдар специально оговаривается, что он не рассматривает причин, приведших к катастрофе. Он анализирует её протекание, а также выход из смуты в нормальную жизнь. Подход понятный и научно корректный. В конце концов, хирургу, оперирующему раненого, совершенно неважно, где был раздобыт пистолет. Но нам (не хирургам, а просто жителям этого городка) не грех бы задуматься — что там у нас с оборотом оружия и вообще с криминогенной обстановкой.

Впрочем, и сам Гайдар не остаётся в строго хирургических рамках. В своём докладе он говорил, что проделанный им анализ институтов — это урок на будущее. И вот тут он сказал, что власть должна начать демократизацию. Если хочет сохранить себя, разумеется.

Это, если можно так выразиться, предельный мотив власти. Точнее сказать, лично-экзистенциальный мотив каждого отдельного человека во власти. Помимо этого власть обладает — должна обладать! — чувством некоей идеалистической ответственности за страну и народ. Эта ответственность — штука совершенно несъедобная, не переводимая ни в наслаждение властью, ни в деньги, ни в комфорт, ни даже в гарантии судебной неприкосновенности. Некое повелительное внутреннее «так надо, потому что так необходимо». Идеалистическую ответственность должны (в идеале, пардон) ощущать и власть как корпорация в целом, и отдельные люди во власти, непременно.

Вот тут некоторая сложность.

Гайдар говорил о ситуациях классического модерна. Когда занятость носит массовый и однотипный характер. Когда зарплату люди, как правило, получают из одного источника. И, главное, когда в общественном сознании и в политической практике твёрдо укоренилась связка «власть — народ». Народу плохо, власть реагирует, стараясь улучшить его жизнь; народу совсем плохо, он реагирует сам и сметает власть.

Сейчас ситуация несколько иная.

Неудобные слова — «институциональный» и «деинституционализация». Но само слово «институт» тоже довольно неприятное. Оно слишком многозначное. Помимо того что оно в русском (да и в других европейских языках тоже) означает учебное или научное учреждение, оно и в политологическом смысле имеет три значения.

Институт — это правило плюс санкция за его нарушение. Это раз. Второе значение: институт — это реальное учреждение, работающее в сфере данных норм и данных санкций.

Например, правила оплаты проезда на городском транспорте, включая штраф за бесплатный проезд. И организация взимания оплаты: кассиры, кондукторы, контролёры. Но есть и третья, очень важная ипостась: сам по себе «институт оплаты проезда». Идея оплаты проезда. Согласие горожан с тем фактом, что за проезд надо платить, что это правильно, нормально, справедливо.

Это касается и армии, и полиции, и налогов. Транспорта, связи, торговой инфраструктуры. Медицинской помощи, образования и социальной поддержки. Институциональная основа государства работает тогда, когда есть общенародное чувство важности этих институтов именно как национальных, всеобщих, неукоснительно нужных.

Сейчас всё это является скорее предметом дискуссии. В лучшем случае.

Кроме того, для нынешних времён характерна диверсификация всего на свете. Например, в России около 20 ведомств имеют вооружённые подразделения. Но есть и огромное количество охранных фирм. За фотосъёмку старинного особняка в тенистом переулке могут как следует надавать по шее и камеру отнять. Выскочат крепкие ребята в непонятной униформе, отнимут и надают. Кто они? По какому праву? Где написано, что нельзя снимать? Да и почему нельзя? Смешные вопросы, однако.

Гайдар указывает, что у государства есть самая главная монополия — на насильственное принуждение. Распад её означает преддверие институционального краха. По теории это так. Но по теории классического государства эпохи модерна. Кажется, в России эта эпоха закончилась как раз в 1990-е годы. Но дело не только в утрате госмонополии на насилие. Система распределённой занятости создала новые ресурсы для выживания. Современная логистика позволяет обеспечивать продуктовое снабжение из-за границы (что, собственно, и происходит начиная с 1990-х; одни скажут: «крах российского села», а другие: «надёжное средство от смуты»). Современная транспортная и правовая система создаёт новые возможности для переселения людей, недовольных своей жизнью, в другие края. Миграция — альтернатива революции. И вот что немаловажно: государство (госаппарат) в наше время — это не только регулятор, но и игрок на национальном рынке. В случае кризиса оно может ещё сильнее уйти в эту свою новую нишу.

Разумеется, это не значит, что кризисов и смут больше не будет.

Благодаря великолепной книге Гайдара мы сами знаем и детям сможем на пальцах объяснить, как это было. Теперь нам ясно, что было позади.

Но ясно и то, что новые смуты будут совсем другими.

CHASKOR.RU

Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе