Добиваем ПТУ? А кто работать будет?

Чем грозит деградация системы профобразования, доставшейся нам от СССР?
В 2012 году сварщики взорвали газовый баллон, потому что не знали, что газ при нагревании расширяется. Завтра такие "сварщики" взорвут страну. 
Фото: REX


Необходимо реанимировать систему профтехучилищ, считает экс-министр образования РФ Евгений Ткаченко, академик, профессор, лауреат премии президента РФ в области образования. Ведь подсознательная вера в сказку о том, как один рабочий сто обладателей престижных профессий прокормил, может не оправдаться, — не прокормит.


— Что случилось с теми ПТУ и техникумами, которые готовили специалистов в советское время?

— Постсоветский период отличается от советского прежде всего тем, что мы потеряли одну из важнейших функций профессионально-технического образования нашей страны, которой можно было гордиться. У профтехобразования было две функции: подготовка по определенной профессии и социальная защита детей. Были времена, когда до 80 процентов детей, учащихся в профтехучилищах, были из неполных, неблагополучных семей. Более 50 процентов безотцовщины. Этим детям, как правило, не хватало двух вещей — внимания и питания. Накорми их, удели им внимание — и там обнаружится масса талантов.

Но в обществе и в журналистских кругах сложилось неправильное отношение и неправильная трактовка значимости детей, которые учатся в этой системе. Все время считалось, что это что-то второстепенное, заброшенное. Вроде того, что если ты будешь плохо учиться и плохо себя вести, то пойдешь в профтех.

Эта точка зрения была неправильной. Я назову выпускников профтеха, которыми должна гордиться Россия. Из профтеха — наш великий оружейник Калашников, наш главный атомщик Курчатов. Из профтеха — Сергей Королев, Юрий Гагарин, Павел Попович. Выпускниками профтеха были летчик-герой Маресьев, наш бывший премьер Черномырдин, поэт Заболоцкий. Я о спортсменах не говорю! Из выдающихся спортсменов, наверное, треть, если не половина, выпускники профтеха!

— Давайте вспомним времена, когда вы были министром образования Российской Федерации и возглавляли Свердловский институт. Какие положительные изменения происходили в области подготовки рабочих кадров?

— Прежде всего хочу сказать, что создание первого в Советском Союзе инженерно-педагогического института было очень дальновидным шагом. Его цель была одна — подготовка преподавателей-мастеров производственного обучения для профтехучилищ Советского Союза. Учились в этом институте представители всех республик СССР. Мы пошли дальше. Мы создали инженерно-педагогический институт в Нижнем Новгороде, в Харькове, в Намангане, в Бухаре, в Софии, в Болгарии, в Китае, в Канаде и так далее. Пошел процесс создания подобных институтов, потому что это необыкновенная возможность — готовить рабочие кадры. А у нас в постсоветский период пошло закрытие этих всех направлений.

У нас и сейчас идет сплошная реструктуризация, объединение. При мне было 100 педагогических вузов, сейчас меньше 40.

— Если говорить в целом о сегодняшней системе подготовки рабочих кадров, что она собой представляет? Какие условия созданы для тех, кто приходит учиться?

— Здесь абсолютно все зависит от региона, от города, от губернатора, от начальника управления. Есть блестящие примеры сейчас, а есть позорные. По закону, по стратегиям развития страны у нас все-таки упразднен уровень среднего образования. Это означает, что мы перевели систему подготовки рабочих кадров, согласно закону 2012 года, на короткие программы — три, шесть, девять месяцев. А по уровню образования эта подготовка могла быть три-четыре года, в зависимости от сложности профессии.

Но малознающие люди, малокомпетентные, сказали: "Ведь это хорошее дело, что по программам подготовки можно быстро получить вторую специальность — спортсмен, военный демобилизованный и пр.". Но основную-то, базовую специальность надо получать серьезную, а эти шесть-девять месяцев не дадут среднего образования! Значит, надо это как-то решить, а это не решено.

Получается, в законе прописан подход, позитивный для людей в возрасте, для получения ими второй специальности, но для первой специальности — опасный. Потому что мы будем формировать слой мало обученных, низкоквалифицированных рабочих. Они ничего не смогут сделать. И у нас получается, что мы образование превратили в короткое обучение. Это опасно.

К примеру, в Томске как-то в декабре взорвался подъезд дома, где сварщики разогревали баллон с газом. Они были обучены, как варить, но они были необразованны. Они не знали, что газ при нагревании расширяется, и взрыв был неизбежен. Но там подъезд взорвали, а здесь мы можем взорвать систему подготовки рабочих кадров. Вот ведь о чем речь идет. Поэтому надо было бы готовить рабочие кадры не вместо системы профобразования, а вместе с ней.

Вторая проблема в том, что передали все училища с федерального бюджета в регионы. Возникает вопрос. Зачем передали 238 училищ атомной обороны, космической? Это основа национальной безопасности. Они подчиняться должны только федеральному центру, а сейчас эти училища в значительной степени реструктурированы или закрыты. Мы еще 10-15 лет назад писали о том, что нация в опасности. Нельзя сокращать подготовку рабочих кадров, они должны иметь квалифицированную подготовку! Сейчас уже некоторые шаги сделали, увеличили до двух лет обучение. Начинают приниматься поправки к закону.

— Если мы хотим, чтобы люди рабочих профессий были настоящими мастерами своего дела, то нужно в процессе обучения давать не только теоретические знания, но и практические навыки. Выстроена сегодня система, чтобы человек мог пройти практику в процессе обучения и научиться работать руками?

— На сегодня 68 процентов предприятий вообще не имеет никаких контактов с образованием. Только 25-30 процентов предприятий имеют контакт на уровне начального профобразования. Около 27 процентов — среднее проф- и высшее образование.

То есть работодатель и предприятие пока не заинтересованы в подготовке рабочих кадров у себя. Более того, когда я был в государственных комиссиях, мы настаивали на том, чтобы работодатель тоже сидел в государственной комиссии и сам смотрел, кого ему взять к себе на работу. И вот интересная вещь была. Работодатель говорит: "Вы знаете, вот этому ставим "пять", все блестяще, но на работу я его не возьму". Почему? Потому что стандарт работодателя уже был выше государственного, по которому четко ответил студент.
 
Работодателю уже нужны были другие компетенции, скажем, коммуникативные компетенции, языки, знание компьютера. Поэтому закономерно, что приняли решение — профессиональные стандарты должны устанавливать работодатели. Но здесь возникает очередная система сложностей. В 2013 году при президенте был создан специальный комитет, было принято решение создать 800 профессиональных стандартов к 2015 году. Ничего не успели. Продлили на год — тоже не успели. Но уже на апрель 2016 года 800 стандартов было сделано, однако многие — некачественные. Главный вопрос: кто делает стандарты? У нас по конкурсу выбираются эти люди, кто дешевле и пр.! Иногда проходимцы занимаются стандартами, и однако же стандарты эти утверждают, и по ним дальше учат.

Кто оценивает качество стандарта? Кто отвечать за это должен? У нас пока это не установлено. Там, где хороший работодатель сделал свое дело, он получил то, что надо, а остальные?

Кроме того, у нас работает совершенно тупиковое направление, о котором нельзя не сказать. Вот стандарт есть, но теперь учебную рабочую программу реорганизации этих стандартов должны делать образовательные учреждения, учреждения профобразования. Ну кто в сельском училище сделает программы, да еще и на бесплатной основе?

За стандарты хорошо платят, за программы ничего не платят. Однако лучшие учителя, лучшие преподаватели на основе своего прошлого опыта делают программу. А откуда им знать прогностическую составляющую, какие компетенции потребуются через 10-15 лет? Они четыре года учат, пять лет, потом люди выходят работать и работают на позапрошлом опыте. Стандарты должны разрабатывать профессионалы, рабочие, и рабочие программы должны разрабатывать специалисты вместе с теми, кто будет их реализовывать.

— Насколько сегодня реально трудоустроиться тем, кто получил рабочую профессию?

— Надо идти от востребованности профессии, готовить такие специальности, такие кадры, за которыми стояли бы в очереди. Это у нас есть, на самом деле. Я вам скажу так — с рабочей профессией никто не пропадет.

Сейчас рабочих не хватает везде. У нас не хватает слесарей, у нас башенные краны падают. За последние годы изменилось соотношение количества учащихся и рабочих в системе образования страны. В 1995 году у нас было примерно два миллиона учащихся профтеха, в 2005 году — где-то 1,1 миллиона, потом один миллион. Потом 0,7 миллиона в 2013 году.

Сейчас уже на начальное и среднее профобразование принят один миллион человек. Пошло некоторое увеличение, но, согласно федеральному справочнику, на 2015 год нам надо было два миллиона рабочих, а учился только один. И сейчас мы уже не готовы резко увеличить число учащихся профучилищ, потому что число образовательных учреждений сильно уменьшилось из-за объединений и из-за закрытия, когда их передали в регионы. То есть пошли такие процессы, которые пока негативно сказались на общем развитии. Рабочие нужны, готовить начинают, но я не знаю, когда решится эта задача.


Подготовила к публикации Мария Сныткова
Автор
Беседовала Марина Архипова
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе