Правда и ложь российских рейтингов

Ах, это высшее образование 

Относительно недавно российское независимое рейтинговое агентство РейтОР представило свой первый глобальный рейтинг ведущих университетов мира. МГУ занял в нем высокое 5-е место. Критерии, по которым проходил отбор вузов, кажется, были специально сверстаны так, чтобы доказать: российские университеты – не хуже, а лучше Гарварда и Стэнфорда. 

Гарвард и Стэнфорд – в отстающих 

Мы не шутим: по версии «РейтОР», именно Гарвардский, Стэнфордский, а за ними и Кембриджский университеты следуют за МГУ. Правда, предшествуют Московскому университету знаменитые MIT (Массачусетский технологический институт, Калифорнийский технологический институт (Caltech), Токийский и Колумбийский университеты. 

Мы, естественно, бесконечно любим свою alma mater, но что-то подсказывает, что подобное едва ли соответствует действительности. В авторитетнейшем глобальном рейтинге, по версии газеты «Times», МГУ занимал 183-е место, а по версии рейтинга Института высшего образования Шанхайского университета – 76-е (СПбГУ – в середине третьей сотни). 

Оказывается «виноваты» критерии, по которым отбираются лучшие. Рейтинг «Times» основывается на пяти основных индикаторах: качестве преподавания, научных исследованиях, проводимых вузом, международной репутации, а также мнениях профессорско-преподавательского состава и оценках выпускников. Причем, наибольшее значение составители рейтинга уделяют этим самым мнениям. 

Так, консалтинговая компания QS опросила 1300 преподавателей в 88 странах мира, которых попросили оценить академические предметы и назвать географические области, в которых эти специальности преподаются на их взгляд лучше всего. Эту часть рейтинга «Times» организаторы оценивают в половину от всех полученных баллов. Следующие 20% от набранных очков отдаются такому показателю, как научная деятельность вуза. Во внимание принят такой фактор, как уровень цитирования, приходящийся на преподавателя университетского факультета. Еще 20% приходятся на соотношение количества студентов, приходящихся на одного преподавателя. Такие показатели, как умение вуза привлекать международных студентов и наличие иностранных преподавателей в штате, - это еще по 5% от общего количества баллов. 

Критерии рейтинга Шанхайского университета частично совпадают с исследованием «Таймс». Но кроме индекса цитирования преподавателей вуза он также принимает во внимание количество Нобелевских лауреатов и преподавателей и ученых, награжденных другими научными премиями. 

Таким образом, исследование «Times» в большей степени основано на живом мнении участников образовательного процесса, а Шанхайский рейтинг основан лишь на печатных источниках. 

Что русскому здорово, то немцу (американцу, англичанину) – смерть? 

«Сегодня по рейтингу "Times" в 500 лучших вузов мира, кроме МГУ, попадает еще только три российских вуза – Новосибирский, Томский и Санкт-Петербургский университеты. Нам это надоело, поэтому я обратился в независимое агентство "РейтОР" с просьбой попробовать создать собственный рейтинг вузов России и стран СНГ», - так однажды сказал ректор МГУ Виктор Садовничий, выступая на форуме "Университеты на пути к новому качеству образования". 

И вот такой рейтинг создан. Из почти 15 тысяч университетов мира для оценки отобрано 500 известных университетов, включая почти сотню вузов России, стран СНГ и Балтии. В окончательный вариант Рейтинга вошло 430 университетов. 

По словам главы агентства «РейтОР», Ирины Артюшиной, отличительной чертой рейтингов, упомянутых нами выше, является их политизированность. А вот первый российский глобальный рейтинг лишен политизированности и коммерческой составляющей: «Оценка дается всем сторонам деятельности университета. Информация собирается из открытых источников, которые можно проверить». 

Почему мы проигрываем в западных рейтингах? Дело в том, что в них крен сделан в научно-исследовательскую деятельность университетов. РейтОР же сделал ставку на достижения вуза в образовательной и социальной сфере. (Их, кстати, гораздо сложнее померить). Дело в том, что на Западе наука как раз и сосредоточена в Университетах. У нас все не так. Наука в основном концентрируется в 470 научных центрах Российской Академии наук, а в университетах ее гораздо меньше. Такова традиция. 

Напрашивается выход из невыгодной для нас ситуации: чтобы показать, что российские вузы конкурентоспособны с западными, нужно изменить критерии оценки. «К чему мы пришли, работая над показателями, - рассказывает Ирина Артюшина. - Мы разработали, совместно с нашими экспертами, шесть показателей, которые всесторонне оценивают университеты. Они разбиты по группам. Во-первых, это учебная деятельность. Мы проводили оценку числа программ всех уровней, реализуемых университетом и число обучающихся студентов на одного преподавателя. С нашей точки зрения это показывает, с каким вниманием университет относится к подготовке отдельного студента. Далее - научно-исследовательская деятельность. Этот показатель присутствует в западных рейтингах. Но мы изучали и число патентных изобретений, зарегистрированных университетом, и показатели производительности суперкомпьютера университета, и значение индекса Хирша. Этот индекс показывает продуктивность ученого и востребованность его работ. Это отличает наши показатели от тех, которые используются в других рейтингах. Также нам показалось важным оценить ресурсы университета. Всю базу, которую он использует для подготовки студентов. Мы рассчитали объем консолидированного бюджета университета за 2007 год. 

Крайне важно оценить профессиональную компетентность профессорско-преподавательского состава. В других рейтингах, например, считается число Нобелевских лауреатов, лауреатов премии Филдса в области математики. Мы решили, что пришло время расширить количество премий, добавив несколько европейских (премия Абеля, Декарта), и наши российские премии, которые вручаются ведущим ученым, часто иностранным (медаль имени Ломоносова, пользующаяся уважением в мире, и премию «Глобальная энергия»). 

Еще мы включили в показатели международную деятельность университета (это членство университета в ведущих международных академических сообществах и доля иностранных студентов от общей численности). В самом последнем из показателей мы пытались провести оценку глобальных коммуникаций университета, что очень важно в современных условиях. Мы изучали и объем web-продукции (это объем научной продукции, которая генерируется учеными, аспирантами и студентами университета, расположенной в открытых источниках на сайтах университета). А кроме того, - запросную популярность университета в поисковой системе «Googlе»; посещаемость главной страницы университета. 

Чем еще отличается наш рейтинг? Мы включили данные, начиная с нового века. То есть, Нобелевскую премию столетней давности - не включали. Наша оценка современна. Она оценивает нынешнее состояние вуза. 

В равных долях мы оценивали такие показатели, как учебная, научно-исследовательская деятельность и профессиональная компетентность профессорско-преподавательского состава. Немного меньше веса отдали ресурсному обеспечению, потому что трудно совместить финансовые системы стран. Меньше вес у нас и у международной деятельности, и у коэффициента Интернет-аудиторий». 

Следующим после МГУ в рейтинге (среди вузов России) – МГТУ имени Баумана (55-е место). В сотню вошел Санкт-Петербургский госуниверситет (84-е место). 

Это про наших. А в целом, как и в других глобальных рейтингах, лидируют американские университеты. Помимо них, в первую сотню входят вузы Великобритании, Японии, Германии, Австралии, Канады, Швейцарии и 8-е место – Россия (три университета). 

Большинство российских университетов входит в 4-ю сотню. Как считают создатели рейтинга «РейтОР», это неплохо, потому что своей задачей они ставили преодоление информационных барьеров, предоставление информации о лучших университетах России. 

На основе полученных данных по российским вузам и вузам стран СНГ и Балтии (данные получены от 87 университетов) был составлен сводный рейтинг этих университетов. И здесь первое место – у МГУ, а затем идут Бауманка, СпбГУ, Санкт-Петербургский государственный политехнический университет, МИФИ, МФТИ, РУДН, Белорусский госуниверситет, Московский энергетический институт и Харьковский национальный университет, МГИМО. 

Впрочем, тут есть один нюанс: если для иностранных вузов главным критерием включения их в рейтинг было их присутствие в мировых рейтингах, то для российских – принадлежность к победителям конкурсов инновационных образовательных программ. Получается, что из 500 вузов, которые были исследованы, взяли 400 иностранных вузов, присутствовавших в мировых рейтингах, и 100 российских и СНГ, выбранных на других основаниях. И теперь мы говорим, что в мировом рейтинге из 500 вузов есть 60 – наших. Но они туда попали искусственным образом. Условия тут явно неравные и этот принцип вызывает большие вопросы. 

В чем мы проигрываем 

Почему все-таки в мировых университетских рейтингах мы проигрываем? Ну, конечно же, прежде всего - по ресурсному обеспечению. Лучший наш университет – МГУ имени Ломоносова - имеет показатель в пределах 30 тысяч долларов на человека в 2007-м году (на уровне среднего европейского университета). МГИМО более чем в два раза ему уступает. А периферийные вузы – в 20-25 раз. 

Для сравнения. Калифорнийский технологический институт в 2007-м году имел более 1 миллиона долларов на человека, MIT и Стэнфорд – по 300 тысяч долларов на одного студента; и даже в периферийных американских вузах затраты на одного студента начинаются от 50 тысяч долларов. 

Наши вузы здорово отстают и в международной деятельности. Интернационализацией образования много занимаются исследовательские группы МГИМО, РУДН, еще нескольких университетов. Но там не так много студентов. Университет мирового уровня должен иметь высокую академическую мобильность (это выезд за границу собственных профессоров, приглашение зарубежных звезд, - тех, которые дорого стоят, и помогают ускорить все внутривузовские процессы); это и студенческая мобильность; и доля иностранных студентов от общей численности обучающихся. Лидер среди наших вузов – РУДН, за которым следует МГИМО. Но и они очень сильно уступают в первую очередь австралийским вузам, которые, прежде всего нацелены на подготовку иностранных студентов, а потом уже – своих собственных. 

Низки показатели наших университетов в научно-исследовательской деятельности. О причинах мы уже сказали (наука сосредоточена в основном в Академии наук). Хотя с 2001-го года – у нас несколько сотен зарегистрированных изобретений. Но, увы, - в международных базах данных они не числятся. В главной метрической базе данных по патентам напротив российских вузов стоят нули. Это не только следствие секретности некоторых изобретений, но и неумение администраций работать с крупнейшими наукометрическими и информационными хранилищами. 

Что касается научной продуктивности – выпуска научных статей в реферированных журналах и цитировании, - то здесь, за несколько последних лет, заметны положительные изменения. В основном - в инновационных вузах. Намного впереди всех – МГУ, потом – СпбГУ. И все равно они уступают лучшим американским, английским, германским и японским университетам. Одна из причин - слишком мало российских реферированных журналов входит в метрические базы данных. 

Что сказал Виктор Садовничий 

- Конечно, нам очень трудно соревноваться с американскими университетами по финансированию, по наличию высоких технологий и связанной с этим патентной деятельностью, – рассказал обозревателю «Русского журнала» ректор МГУ Виктор Садовничий. - И вот почему. Давайте представим, если бы российская Академия наук была бы в университетах. В МГУ, я так прикидывал, могло бы быть 200 ведущих институтов. Но сложилось так, что у нас мощнейшая Академия наук, которая занимает собственное поле. Из-за этого российские университеты занимают другую нишу, чем, скажем, Калтех (Caltech; Калифорнийский технологический институт). Калтех – это Академия наук США. 

Но мы занимаем не слабую нишу. 300 тысяч цитирований - очень высокое место. Несмотря на то, что мы не интегрированы с РАН. В этом смысле можно говорить об относительности рейтингов. На Западе ведь наука - вся в университетах. 

Но что важно? Наша система имеет очень хороший потенциал. 

Я считаю, что по тьютерству, по индивидуальному вниманию к подготовке специалиста, по фундаментальности, наша система лучшая. 

Перед тем, как проводить рейтинг, мы создали комиссию из 50 ведущих ученых мира, которые работали в зарубежных университетах. И она доложила Совету МГУ, какова роль фундаментальных наук в американских и европейских университетах и - в Московском. Они сказали, что если сложить все курсы по фундаментальным наукам, читаемым в мире (допустим, по математике), то в МГУ читается две трети этих мировых курсов. В любом же университете мира их - около трети. 

РЖ: И все-таки, в чем, на ваш взгляд, мы проигрываем? 

В.С.: Среди наших минусов – международное сотрудничество, количество иностранных студентов: в австралийских вузах, примерно треть студентов – иностранцы. А в ведущих американских – 40%. У нас эта цифра – 6-8%. 

Причина? Давайте вспомним 90-е. Ну, кто из иностранцев мог приехать в Москву? И дорого, и опасно. И условия, и общежития… Ведь студент – это молодой человек. Он выбирает, где ему учиться. В этом смысле мы сильно отстаем. Это влияние ситуации. Но я ставлю задачу перед МГУ выйти хотя бы на 15% (от общего количества студентов) иностранцев. 

РЖ: Из каких стран сегодня в МГУ приезжают иностранные студенты? 

В.С.: Это Япония, Китай, Корея, поменьше – Европа. Но МГУ здесь не показатель, потому что у нас 40 тысяч студентов. 15% иностранцев - это 6 тысяч человек. А вот РУДН или МГИМО, которые гораздо меньше МГУ, обучают у себя до 30% иностранцев. 

РЖ: Среди наших слабых сторон, конечно, и финансирование… 

В.С.: Это действительно так. Но ведь у нас разные социальные уклады. Нельзя сравнить миллион долларов там, и здесь. Поэтому если формально говорить, то МГУ – на уровне приличного европейского университета. Финансирование МГУ - миллиард долларов в год. А американский университет имеет десятки миллиардов. 

РЖ: Если у нас наука в основном концентрируется в Академии наук, а у них - в университетах (а научная деятельность – один из главных показателей в глобальных рейтингах), то что такие рейтинги дают? 

В.С.: Как раз рейтинг «РейтОР» мне кажется более правильным. Во главу он ставит академическую работу: преподавание, студента, преподавателя; возможности для преподавания. Здесь большее число параметров связано с качеством образования. 

РЖ: Кажется, что рейтинг «РейтОР» для этого и сделан… 

В.С.: В принципе – да. Но, конечно, нельзя уходить от науки: не может быть образования без науки. И здесь два критерия относятся к науке. Это и цитируемость, и премии. Надо сказать, что по Филдсовским премиям мы вообще на первом месте. По Нобелевским – тоже неплохо, если даже считать с 2000-го года. Поэтому нельзя сказать, что в науке у нас провал. Мы - на равных. Но в качестве образования мы – выше.

Наталья Иванова-Гладильщикова

Russian Journal
Поделиться
Комментировать

Популярное в разделе